Любовь по правилам и без (СИ) - Озолс Агата - Страница 18

— Не твое дело, — отрезала я и полезла в сумку за ключами.

— Это с какой стороны посмотреть, — Роман придержал дверь, пропуская меня.

— А с какой стороны ни посмотри.

— Как же, — отозвался Роман.

— Я не поняла, это что, сцена ревности?

— Пока нет, но она не за горами. Вот сейчас выпьем вина, и будет тебе сцена.

— Так, может, зря я тебя домой веду?

— Поздно, — Роман нажал на кнопку лифта, — я уже вошел. Теперь не остановишь.

— А если в квартиру не пущу, что делать будешь?

— Под дверью буду сидеть, — решительно ответил Роман.

И я поняла, что да, будет сидеть. И хорошо, если молча. С него станется, учудить что-нибудь на радость всему подъезду.

— Пошли, пошли. Выпьем, а потом я тебе буду плакаться. У меня, между прочим, сердце разбито. И ты, как настоящий друг, обязана меня поддержать. И пожалеть.

— Ну, пойдем, — я вошла в лифт, понимая, что отступать уже поздно, — буду тебя держать и жалеть.

Утро оказалось неожиданно тяжелым. Я проснулась от ощущения боли. Попыталась сконцентрироваться и понять, а что именно болит. Не получилось. Болело все. Кажется, даже ресницы. А еще было очень жарко и не хватало воздуха, словно меня придавило каменной плитой.

Открыла глаза в попытке разглядеть: а где это я нахожусь? Должна быть дома. Но кто его знает, куда меня могло занести, после того, как мы с Валишевским буквально наждались до поросячьего визга.

Одной бутылкой вина, дело не ограничилось.

После вина, которого нам, естественно, не хватило, в ход пошло шампанское, каким-то образом оставшееся еще с прошлого Нового года. Но Роман так активно тряс бутылку, что стоило пробке выскользнуть из его пальцев, как белая пена вырвалась наружу, а когда извержение прекратилось, пить там было нечего. Ну, почти нечего. Так, по половинке бокала всего. Но в недрах моей кухни нашелся коньяк. Помнится, я как-то покупала, для теста. Хотела испечь торт. На торт нужна была одна столовая ложка, остальное осталось ждать своего звездного часа. И дождалось. Коньяк оказался хорошим, так, во всяком случае, со знанием дела заявил Роман, и мы его радостно продегустировали. А потом еще немножко. А после решили допить. Смутно помнилось, что на десерт у нас было что-то еще, но что именно никак не вспоминалось. Сладкое, липкое. Неужели мы отлакировали все ликером? Судя по моему теперешнему состоянию, таки да.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А как пристойно все начиналось.

— Понимаешь, — проникновенно начал Роман, устраиваясь за столом на кухне, — она ничего толком не объяснила.

— А может, нечего было объяснять? — спросила, расставляя цветы в вазе.

Роман внимательно смотрел, как я это делаю.

— Ты считаешь, что это нормально? Встречаться, а потом разойтись без объяснения причины?

— Вдруг не было никакой причины?

— Глупости, причины есть всегда. Вот как, по-твоему, из-за чего меня можно бросить?

Я поставила цветы на стол и достала бокалы, Роман открыл вино.

— Я?

— Вот ты, из-за чего бы бросила парня? — допытывался Валишевский. — Который тебе нравился.

— Точно нравился?

— Абсолютно точно.

Мы синхронно пригубили вино.

— Хорошее, — с видом знатока заявил Роман. — Так как?

— Из-за того, что парень оказался лживой скотиной, — ответила честно и допила бокал до дна.

— Обоснуй, — Роман тоже допил и вновь наполнил наши бокалы.

— Ну, если мы на самом деле встречались, а потом он сказал, что очень занят и отправился тусить с другой, то как, по-твоему, это можно назвать? Многостаночник?

— Фу, — Валишевский скривился, — слово-то, какое противное.

— Лживая скотина?

— Многостаночник.

— Какое есть, — я пожала плечами.

— Обидно.

— На правду не обижаются, — припечатала и сделала большой глоток.

Хорошо идет, однако.

— Может, поесть закажем? — предложил Роман.

— Закажи.

— Ты что хочешь?

Я хотела, чтобы он обиделся и ушел из моего дома. Но у Романа были абсолютно другие планы.

— Все равно.

— Тогда давай нормальный ужин, — предложил Валишевский. — Салат, мясо и десерт. Не хочу портить хорошее вино фастфудом.

— Давай.

Валишевский достал телефон, зашел на какой-то сайт, потыкал на какие-то кнопки.

— Через час привезут, — сказал и убрал мобильный. — А с чего ты решила, что я с кем-то встречаюсь?

К тому моменту играть в друзей мне уже изрядно надоело, я просто открыла инстаграм, нашла страницу розовой Даши и продемонстрировала собеседнику ее пост.

— По-моему, это называется тусить с другой. А, по-твоему?

Он посмотрел на экран и скривился, как от зубной боли.

— Так и знал, что она будет постить всякую чушь.

— Это чушь?

— Ань, ты можешь мне не верить, но все не так, как выглядит.

— Ага, — согласилась я, — на самом деле это и не ты вовсе. Мне просто показалось, да?

— Это я, — вздохнул Роман, — и сестра моя действительно прилетела. И потащила меня в ресторан. Кто ж знал, что Дашка там тоже будет?

— Понимаю, случайность, — ехидство из меня даже не капало, текло полноводной рекой. — Бывает.

— Вот почему ты мне не веришь?

— А должна?

— А почему нет?

— Приехала моя дорогая подруга, — с чувством зачитала я. — Сто лет не виделись.

— Да какая подруга? Ну, они знакомы, конечно. Наши родители общаются. Но ты же видела Дашку, дружить с ней сложно.

— А не дружить?

— Ань, у меня с ней ничего нет.

Вместо ответа я выпила еще вина.

И вот теперь я лежала рядом с Валишевским, восстанавливая в памяти прошедшую ночь. Может кому-то покажется странным, но я ему поверила, уж не знаю почему. Может, очень хотелось, а может, он говорил таким серьезным, искренним тоном, что не поверить ему было невозможно.

Во рту было противно, хотелось почистить зубы и принять душ. Выбралась из-под Романа и пошлепала в ванную. Включила свет и замерла удивленно. Как же я могла забыть! Еще ночью, всласть повыясняв со мной отношения, Валишевский стал допытываться: кто же подарил мне цветы. Сил придумывать захватывающую историю у меня не было, я просто сказала правду. Купила в магазине.

— Анька, такая женщина, как ты, не должна покупать цветы сама себе, — заявил Роман.

— Не должна, — пьяно согласилась с ним, — но купила. А что делать, если цветов хочется, а никто не дарит?

— Звонить мне.

Роман потянулся за телефоном. Спустя минут сорок приехал курьер и стал заносить букеты в квартиру. Я потерялась на девятом. Или десятом?

— Куда столько?

— Хочу задарить тебя цветами, — ответил Роман.

— А во что я их поставлю, ты не подумал?

— Могу заказать вазы к ним, — выдвинул предложение Валишевский.

— Нет, я спать хочу, а не сидеть и ждать, когда эти вазы привезут.

— Закажу срочную доставку.

— Лучше помоги, — ответила, идя в ванную с охапкой цветов, — для начала устроим их в воде, а утром что-нибудь придумаю.

И вот теперь душ откладывался, ванна была под завязку забита розами, тюльпанами, хризантемами. Воздух был настолько густым от цветочных ароматов, что его можно было резать ножом. Я стояла в дверях, глядя на это великолепие и раздумывая над тем, куда все девать.

— А я предлагал заказать вазы, — Роман обнял меня со спины.

— Заказывай, — согласилась я. — И срочную доставку. Я в душ хочу.

— Со мной? — задал он провокационный вопрос.

— Нет, с горячей водой. Без тебя, цветов и прочих посторонних предметов.

— Ну вот, а я уж понадеялся.

Не знаю, во сколько ему это обошлось, но заказ привезли очень быстро, словно из соседнего дома доставили.

Закипела работа: я подрезала стебли, Роман ставил цветы в вазы, уносил в гостиную, расставлял. Через час мы смогли, наконец, передохнуть.

— Слушай, — глядя, как я варю кофе, предложил Валишевский, — а давай, сгоняем в Питер. На выходные.

— Давай, — согласилась, не отрывая глаз от высокой коричневой кофейной пенки.