Мера один: Примал (СИ) - Изотов Александр - Страница 44

— Все будет нормально, Хильда, — повторил я.

Я говорил, пытаясь заодно и себя убедить в этом. Позади меня выросла огромная фигура рыцаря.

— Первушник, следуй за мной, — сказал знакомый голос. Кажется, это был Мейнард.

Хакон сразу же подал голос:

— Великий мастер, смеет ли клан Лунный Свет…

— Не смеет, зверь! Знай свое место.

— Мейнард, — послышался голос Зигфрида, я почувствовал его приближение.

— Мой господин, эти Волки совсем забыли, как надо относиться к людям, — с ненавистью выдохнул среброволосый, — А первушник даже смеет стоять в вашем присутствии.

— А ты помнишь, Мейнард, как себя стоит вести в присутствии прецептора? — рыкнул Зигфрид, — Или напомнить, кому я поручил следить за землями Серых Волков?

— Но, господин, я лишь хотел… — среброволосый замялся, — Брат, как же так?

Для меня это заявление было как гром среди ясного неба. Так эти двое еще и братья?

— Иди, Мейнард, — тяжело ответил Зигфрид, и, когда тот удалился, спросил:

— Хакон, что ты хотел сказать?

— Великий мастер, смеет ли клан Лунный Свет после всего того, что сегодня случилось, просить вас о …

Зигфрид оборвал его, хмыкнув:

— Говори уже, зверь.

— Наш примал…

— Это приказ прецептора, он не обсуждается.

— Что с ним будет, великий мастер? Его казнят? — Хакон кивнул в мою сторону.

— Решения людей не касаются зверей.

— Это примал клана Лунный Све-е-ет! — закричала Волчица, снова рванувшись.

Но Хакон держал крепко, видимо, вливая еще и какие-то эмоции в Хильду. И я подозревал, какие… Отчаяние, бессилие перед неизбежным — все это было написано на ее лице. Совсем не свойственные хищной валькирии эмоции.

Видимо, так легче было ее сдерживать, но мне показалось это жестоким. Хильда вполне способна и сама справиться с любым ударом.

— Хакон, — произнес Зигфрид, глядя еще и на Скорпионов, стоящих неподалеку от нас, — Видит Небо, Лунный Свет достоин. Думаю, время есть, не будем спешить. Я хотел еще обсудить с Рагнаром кое-что…

Я слушал приора, не оборачиваясь. У Зигфрида изменилось отношение к зверям после сегодняшних разборок — вроде как стал подобрее, заинтересовался делами своих подданных. Оно и понятно, ведь не каждый день в эти земли приезжает прецептор, чтобы разгребать косяки приора.

— Благодарю вас, великий приор, — ответил Хакон.

Я почувствовал, как с моих плеч свалилась незримая гора — приор отошел от меня. На всякий случай я бросил взгляд на выход, но рыцарская свита расположилась вокруг, в зоне видимости. А среброволосый Мейнард вообще встал возле ворот, бросая в нашу сторону ненавидящий взгляд.

Выходы на лестницы, под лестницами — везде надо было пройти мимо рыцаря. Я усмехнулся — сама мысль попробовать сбежать от третьей меры довольно глупа. Наверняка я видел только малую часть того, что может человек.

— Хильда, тебе дали время, чтобы попрощаться с прималом, — сказал варвар.

Хакон отпустил Хильду, и она рванулась ко мне, обняв, ее голова уткнулась мне в плечо, губы коснулись шеи. Ей было все равно, что смотрят не только родовитые звери, но и люди.

Все, что вершится в клане Лунный Свет, касается только этого клана.

Я вздохнул — совсем сломалась девчонка после сегодняшнего. Вот только что получила место в Совете и, получается, даже отомстила за род своей бабушки. И тут же за это пришлось заплатить…

— Не такую цену, Спика, — прошептала Хильда, будто подслушав мои мысли, — Не такую…

— Знаешь, госпожа, — вдруг подал голос Фолки, — А я ведь вижу варианты.

Ее голова на моем плече пошевелилась — Волчица повернулась к помощнику.

— Какие, к нулю, варианты? — голос у Хильды уже окреп.

Хакон хмыкнул:

— Иногда присутствие высшей меры рядом может усиливать звериный дар, ты же знаешь, Хильда.

— Точно, — кивнул Фолки, — На войне, знаешь, один человек может вести за собой армию…

— Фолки, что ты хотел сказать?

— Что вы еще встретитесь.

Хильда отодвинулась от меня, утерла слезы и поджала губы, принимая свой обычный облик железной леди. Дикой валькирии не пристало лить слезы…

Позади Хакона кашлянули. Это оказались Хорм с Торбуном. Скорпионы выглядели так, что хоть сейчас в усыпальницу затаскивай, но и только. Умирающими они уже не казались — не горит у полутрупов такой огонь жизни в глазах.

— Наш лекарь поможет вам, Хорм, — сказал Хакон.

Но Старый только отмахнулся и повернулся ко мне:

— Правы были предки, ноль. Они сказали, что ты отомстишь…

Я решил не напоминать зверям о том, что перед ними уже первушник. Пожав плечами, я со вздохом ответил:

— Только вашу стаю я не спас.

— Ошибаешься, ноль. У меня было видение там, ночью, возле усыпальницы. Все должно было быть гораздо страшнее, — Хорм покачал головой, и Торбун на него покосился, — Все изменилось, но нас теперь у нас есть надежда.

Я даже немного удивился. Что может быть страшнее полного разгона стаи? Понятно, что пока дойдут все приказы, и пока на востоке Скорпионы получат увольнительную, еще много времени пройдет. Наверняка, и Хорму, и Торбуну предстоит очень много дел, и не раз придется тыкать приказами прецептора в лицо сомневающимся бюрократам.

— Да, просва, — усмехнулся десятник, — Мы соберем их, не для того я все это терпел, чтобы руки опускать. Возможно, сейчас, когда в Совете нет предателей, законы Неба будут чтиться в землях Серых Волков.

Я слушал Скорпионов и ощущал их стальную волю. Эти звери такими словами просто так не бросаются.

— Дар Скорпионов, — вдруг вспомнил я, — Он исчезнет?

Хорм задумчиво посмотрел на меня, потом покачал головой:

— Нет, это было бы подло после того, что ты сделал для нашего рода.

Я облегченно кивнул, а потом спросил:

— Он так и будет привязан к копью?

Тут вставил слово Торбун:

— Сам подумай, просва. Пока ты первуш… — и он осекся, покосившись в сторону людей.

Десятник не решался закончить фразу, но слово взял Хорм, который прошептал:

— Полностью дар раскроется, когда мера будет под стать ему.

До меня сразу дошло — когда я стану зверем, тогда копье будет не нужно. Ну, хоть на этом спасибо.

В зале усилился общий гомон, среди которого послышался лязг доспехов. Закованные в металл гиганты собирались на выход.

— Обещай, что мы встретимся, примал, — упрямо вздернув подбородком, потребовала Волчица.

Она совсем успокоилась, и в глазах даже появились какие-то сторонние мысли. И вправду, она теперь член Совета, и пусть Белых Волков нет, но вопросы с их землями требуют решения.

— Мы встретимся, Хильда, — сказал я и стукнул себя по груди, — Таково слово клана Лунный Свет.

Волчица хмыкнула, и все вокруг улыбнулись.

Как уехал прецептор, я не видел. Говорят, они просто сели на лошадей и ускакали, безо всяких почестей, и зверям даже было запрещено выходить на улицы, чтобы посмотреть на это.

А вот приора провожали по-другому. Трубили трубы, распевали торжественные песни. Толпы зверей стояли на улицах и в закутках, высовывались из окон, чтобы глянуть на высшую меру Инфериора. Зря, что ли, жители вычищали и белили свой Фольфград?

К счастью, в свите людей оказались не только рыцари. Тут были и звери, и первушники, поэтому в этот раз мне не пришлось ехать в клетке, и это радовало. Меня определили к слугам следить за поклажей на телегах.

На городской стене стояли толпы зверей, желающих поглазеть на отъезд приора, но меня интересовали только двое — Хильда со своим помощником провожали меня взглядом, и я еще долго видел их силуэты. Рядом с Фолки я заметил двух близнецов, и это сняло некий груз с моего сердца. С ними все было в порядке.

Когда провожающих почти не стало видно, я почуял в голове осторожные коготки и улыбнулся — Волчица все-таки дотянулась последним усилием.

Из Вольфграда в сторону столицы двинулся целый обоз — длинная вереница телег тянулась из ворот. Я сидел на телеге где-то в середине, и с трудом мог разглядеть голову процессии, где поблескивали серебром рыцари.