Украденный дом (СИ) - Легер Дмитрий Витальевич - Страница 64

А вот Аргилая в доме не было. Юноша проспал. С кем не бывает. Всего лишь досадное недоразумение. Однако в данном случае это недоразумение послужило причиной всей сложившейся ситуации.

Лаи проспал и ранним утром не привел оседланных коней к двери большого деревенского дома. Лаи проспал, и теперь в осажденном доме держали оборону его друзья, которые так надеялись на юношу. Лаи проспал и подвел всех.

Аргилай стоял у деревенской таверны и с посеревшим от ужаса лицом взирал на бушующую вооруженную толпу, которая вот-вот выломает дверь и разорвет его друзей на кусочки. Вина тяжким грузом давила на плечи юноши. Он ссутулился, развернулся и на ватных ногах отправился обратно в таверну. Необходимо было что-то придумать и придумать срочно.

Лаи сел за стол в зале таверны и обхватил голову руками. Положение казалось безвыходным. Он распустил нюни, напился и проспал. Что может быть позорнее? Сам он теперь один против толпы ничего не сделает, а помощи просить не у кого. Пойти и объяснить разъяренным деревенским жителям, что все совсем не так, как им кажется? Бесполезно, его и слушать не станут, а то и убьют, как соучастника.

Аргилай прижался лбом к холодной столешнице стола, чтобы немного унять боль и тошноту. Все ведь так хорошо начиналось. Всего несколько дней назад он и помыслить не мог, во что выльется случайная встреча в пути.

«Надо успокоиться и взять себя в руки.» – приказал себе Лаи. И чтобы собраться, решил вспомнить все события по порядку.

Все началось с банальной простуды…

– Апчхи!

Аргилай громко чихал и кашлял, как старый шахтер.

Прошло несколько недель с тех пор, как друзья распрощались с ведьмой и селом Сытное. Лето неумолимо уступало свои права, и осень запускала мокрые промозглые пальцы в теплый бочок последних теплых дней. В предгорьях третий день подряд стелился густой туман, и моросили дожди.

Кони, чавкая копытами, медленно шли по разбухшему от дождя тракту. Когда пелена тумана рассеивалась и делалась не такой плотной, вдалеке от дороги становились видны воды широкой реки.

– Апчхи! – Лаи чихнул так, что чуть не лопнул.

– Будь, расти и все такое. – пожелала Трица.

– Спасибо. – гнусаво поблагодарил Аргилай и вновь чихнул.

В этот раз ему ответил уже совсем другой голос.

– Эй, кто здесь? – прозвучало из тумана.

– Мирные путники, – отозвалась Трица, останавливая Луну, и на всякий случай, беря копье поудобнее. – А ты кто?

– Точно мирные? – уточнил незнакомый, встревоженные голос. – А оружие вам зачем?

– Чтобы жить в мире. – пояснила женщина, всматриваясь в туман.

Белое марево слегка рассеялось, являя силуэт телеги, запряженной маленькой лошадкой. Рядом с телегой стоял толстый мужик, в руках перед собой он держал лопату. Незнакомец внимательно рассмотрел всадников, затем опустил свое оружие.

– Вы Огненная Фея, – неуверенно спросил он. – Трицитиана, дочь арт-три?

Аргилай и Трица недоуменно переглянулись, затем рыжая женщина покачала головой.

– Не знаю, о чем ты, уважаемый.

– Да точно! – обрадовано продолжил толстяк. – Копье, рыжие волосы. Иного и быть не может.

– Вы ошибаетесь. – мрачно ответила женщина.

– Ох, я понимаю-понимаю, – заверил мужчина. – Знамо дело скрываетесь. Слышал, как вы лорда Джордана в столице ограбили. Блеск! Так и надо ему толстосуму! Эй, жинка! – громко крикнул он. – Выходи, все в порядке, это Огненная Фея.

В ответ на окрик, за спинами всадников из тумана со стороны обочины появилась толстая женщина, несущая вилы и паренек лет десяти с кухонным ножом.

– Грамотно, – оценила Трица, крутя головой. – Прям засада.

– Ох, беречься нужда заставляет! – посетовал толстяк, затем всплеснул руками и поспешил представиться. – Жирмак, швец местный. А это моя жена и сын.

– Бывай швец Жирмак. – прощаясь, кивнула наемница, и тронула пятками Луну.

– Обождите! – попросил толстяк. – Вы ж наемники, а?

– Случается. – не стала спорить арт-три.

– Дело у меня к вам тогда имеется, не сложное. – сообщил Жирмак. – В накладе не останетесь. Портки парню справлю, ботинки найду, да и плащ теплый отыщется. Холода скоро, негоже в одних подштанниках. Вон уже в соплях путается. – кивнул он на Аргилая.

Тот в подтверждение слов швеца, громко чихнул, забрызгав все вокруг соплями.

Трицитиана придержала свою кобылу и, перекинув ногу поперек седла, посмотрела на собеседника.

– Слушаю.

– Хутор тут у меня недалече, вернуться туда не могу. Хату разбойники заняли. Вот и ночуем тут в телеге с семьей. Изгоните разбойников, а уж я отблагодарю, не обижу.

– Ого! – подняла рыжие брови женщина. – А что стража, егеря? Не обращался?

– Та пока я до стражи доберусь, пока найду… Холодно на улице, дожди. За сына боюсь, околеет. А вы рядом, да при оружии. Услыхают разбойники, что по их животы сама Огненная Фея явилась и враз разбегутся.

– Я не Фея. – напомнила Трица.

– Конечно-конечно! – запахал пухлыми руками толстяк и понимающе подмигнул.

– Известно сколько разбойников? – уточнила женщина.

– Ведаю. Двое всего.

– Двое? – переспросила наемница.

– Двое. – кинул Жирмак. – Да не все так просто. Мужик обычный, а вот баба его – оборотень. В птицу обращается и следит с неба. – он затравленно поднял взгляд вверх и вжал голову в плечи. – Благо туман сейчас, не углядит.

– Оборотень значит? – в голосе Трицитианы вновь сквозили скептические нотки. – Интересно. Хорошо, показывай где твой хутор.

– Вот и славно! – обрадовался швец, с трудом забираясь на козлы. – Тут недалече, вмиг доедем.

Телега, запряженная маленькой лошадкой, медленно катилась по тракту. Деревянные колеса с трудом пробивались через размокшую от дождей дорогу. Жена и сын швеца Жирмака мерно покачивались, сидя на телеге среди вещей. Мальчик во все глаза с интересом рассматривал всадников.

Аргилай улыбнулся малому и спросил:

– Давно вас из дома выгнали?

– Да второй день как. – ответила за сына толстая женщина. – Совсем продрогли.

– Страшно, небось ночевать в лесу? – посочувствовал Лаи. – Мне по началу очень страшно было. Потом привык.

– Ох, страшно… – сокрушенно покачала головой жена Жирмака. – То зверь во тьме воет, то Угрюм в тумане вздыхает. Как тут уснуть. Глаз ночью не сомкнула.

– Угрюм вздыхает? – слегка ежись и, поглядывая по сторонам, переспросил Лаи. – Что за Угрюм?

– А вот я расскажу. – отозвался сам швец Жирмак, правя телегой. – Жил в наших краях рыцарь славный. Развалины замка до сих пор на холме стоят. Сейчас не видать из-за тумана, а в обычные дни далече видно, высокий холм. Полюбил рыцарь прекрасную девушку, посватался. Отец девушки не раздумывал, сразу согласие дал. Негоже влюбленных разлучать. Да только другой ухажер у девы той имелся. Жадный, злой и страшно охочий до богатого приданого. Когда влюбленные под венец путь держали вот такой же туман с Альбы пришел. Воспользовался соперник погодой, напал под прикрытием тумана, сразил славного рыцаря, похитил невесту и увез к себе в логово. Только до смерти не добил рыцаря. Тот встал, залез на коня и поехал невесту свою искать. Да куда уж там, в тумане, найдешь разве… Сотня лет с тех пор прошло. Рыцарь до сих пор невесту разыскивает. Как туман с реки придет, так и рыцарь с ним является. Мается в тумане. Угрюмым стал, нелюдимым. В народе так его и прозвали – Угрюмый рыцарь или просто Угрюм. Увидишь в тумане тень всадника, услышишь перестук копыт – знамо Угрюм едет. Почувствуешь ледяное поветрие – вздыхает рыцарь, мучается. Простого человека Угрюм не трогает, а вот всякому лихому – бояться надобно. Примет его рыцарь за обидчика своего и убьет на месте. Лишь холодный труп в тумане найдут.

– Мрачные у вас истории. – заметила Трицитиана.

– Да и жизнь не мед… – вздохнул Жирмак, а затем натянул повод, останавливая телегу. – Вот и приехали, – указал он рукой в туман. – Шагов триста пройдете, и заборчик будет, а за ним хата наша.