История про одолженную жизнь. Том 3 (СИ) - Иванов Александр Анатольевич - Страница 30

Та почему-то пришла в очевидный восторг от того, что я помню ее имя…

— Ну и слава Богу! Слушай…, — сказала она, улыбнувшись мне, от чего стала похожа на Солнышко и явно хотела продолжить, однако мне сейчас было не до нее

— Роз, давай попозже…ладно? — сказал я и не обращая более на нее внимания, направился, не быстро, но и не медленно, в сторону уборной

— А, ладно, хорошо, — услышал я ее ответ

Я торопился, но делал это не спеша. Сейчас мне совершенно незачем привлекать к себе излишнее внимание (моя Кайа и без того весьма популярная в этой школе особа, привлекающая к своей персоне повышенное внимание со стороны окружающих).

Меня охватил мандраж. В горле пересохло. Я сжимал кулачок с чем-то переданным мне той девицей, «случайно» столкнувшейся со мной в коридоре. Вроде бы это была какая-то бумажка. Может — банальная записка, а может — «марка» наркоты, за которую меня в следующее мгновение повяжут. А за наркоту, как я слышал, в Империи карают особенно сурово, без всяких скидок на «знатность»…

Перевернув табличку стороной «Занято» и войдя в туалетную кабинку, я прикрыл за собой дверь, после чего на несколько мгновений прислонился к ней спиной. Зажмурился, а затем, сглотнув и открыв глаза, разжал кулак.

Клочок бумаги с текстом, написанным синими чернилами. Это записка. Это всего лишь записка…

Глубоко вдохнул. И еще раз. И еще.

«Через пять минут иди в туалет на стадионе» — гласило послание.

Выкинул записку в унитаз и спустя полминуты смыл ее, после чего, вышел из кабинки.

«Школьница напугала меня до усрачки всего лишь клочком бумаги. Это так…жалко. Сколько не хорохорься, а трус — останется трусом, даже поменяв тело», — подумал я, глядя в зеркало, и несколько раз подряд намыливая руки.

У меня все еще бешено колотилось сердце.

Ставлю рубль на то, что это — посланница дамы Кристины. Школа — единственный вариант пообщаться со мной тет-а-тет, без внимательных взоров охраны и моей сопровождающей.

И об этом догадываюсь, кстати, не только я один…

Туалет на стадионе — это сейчас весьма укромное местечко, ведь в зимний период им пользуются не слишком часто, как и самим стадионом. И оно одинаково годится, как для приватной беседы, с практически нулевой вероятностью быть случайно подслушанными, так и…для убийства. Моей-то охраны со мной сейчас нет, а вот желающие мне скорейшей смерти — никуда не делись, в основном…

Идти или не идти, вот в чем вопрос… На самом деле — нет. Не вопрос. Мне нужны новые девайсы, без них мне никак…но, блин, стрёмно!

Ладно, будь что будет, все равно ничего толкового я сейчас придумать не смогу.

Выйдя из туалета, купил в торговом автомате бутылку с чаем, который выпил в несколько глотков, после чего, направился в гардероб за своей шубой.

Идя на стадион, я испытывал сильное чувство дежавю. Будто вернулся туда, в то свое детство, в деревню, где проводил свое лето. Я шел сейчас, как тот мальчик восьми лет, из того мира, из того детства, что вечером, практически в темноте, возвращался в свой домик мимо кладбища, крепко прижимая к себе трехлитровую банку с молоком, за которым его, то есть меня, послала бабушка и боясь посмотреть в сторону от дороги… Страшно…

Несколько минут спустя. Здание раздевалки школьного стадиона.

Перед тем, как войти в туалет, я остановился оглядевшись. А затем, зашел внутрь. Ни рядом с раздевалкой, ни в ней самой никого не было.

«Блин, кажется мне придется открыть в сортире свою приемную», — подумал я, вспоминая, сколько встреч и разговоров у меня состоялось в подобных местах, после чего, глубоко вдохнув, открыл дверь в уборную.

Внутри, у рукомойника, включив воду и делая вид, что моет руки, находилась одна единственная особа, в верхней одежде, как и я. Та самая девица, что недавно столкнулась со мной.

Пройдя мимо открытых туалетных кабинок и убедившись, что там — никого, встал рядом с девицей и включил воду.

Дети-шпионы, блин…

Теперь никакой беззаботности и веселости на ее лице не было. Девице этой, которая, на вид, старше Кайи на год или на два, очевидно поручили что-то важное (или, во всяком случае ей так кажется), и выглядела она чересчур уж собранной и серьезной. Волнуется… И от осознания того, что кто-то переживает, кажется, еще сильнее, чем я, мое настроение сразу скакнуло вверх. В душе появилось такое приятное чувство…будто 1-го января, когда выходишь на улицу и понимаешь, что исключительно фигово не одному тебе…

— Дама Кристина…, — негромко начала она

— Я знаю…, — перебил ее я, — что она попросила тебя встретиться со мной

— Я старше тебя, — явно возмутилась девица, однако своего голоса не повышала и в лице не изменилась, — и моя Семья ничуть не хуже твоей…почему ты меня перебиваешь? Это не вежливо и не уважительно с твоей стороны

В очередной раз проявляются некие социальные «мелочи», мне пока не знакомые. Не имею ни малейшего представления, каким образом я должен был понять, что передо мной девица из знатной Семьи. На ее шубке, как и на моей собственной, никаких вензелей и тому подобного, что бы могло четко указать на принадлежность барышни к определенному сословию или же к конкретной Семье, не было. Ну, а то что она и богато одета, и золота на ней, как в ювелирной лавке…ну, так и что? Это учебное заведение — статусное, исключительно дорогое, и, соответственно, здесь учатся лишь те, чьи родители — очень состоятельные люди…

— Прости, пожалуйста, я не хотела тебя обижать, просто не все слова нужно говорить вслух, даже если кажется, что никто не подслушивает, — ответил я

Девице потребовалось около половины минуты, чтобы «переварить» сказанное мной, а затем, она сказала:

— Ты права, наверное…мне велели выяснить: какая помощь тебе может потребоваться?

Я молча достал из сумки пенал, положив его на столешницу раковины, и лист бумаги, сложив который пополам, и, приложив к зеркалу, написал список требуемого мне оборудования.

— Вот то, что мне нужно, — сказал я, передавая лист девице, и добавил на всякий случай, — и именно те наименования, что я указала

— Хорошо, я все передам, — ответила она

— Нет, — покачал головой я, — не передашь. Купишь. Ты. Лично. Сегодня. За мной приедет машина к 16–00, и к тому моменту эти устройства уже должны быть у меня. Я буду ожидать тебя в компьютерном классе номер два, с пятнадцати — тридцати до пятнадцати — пятидесяти…

— Я так не могу… Я должна сообщить…, — ответила девица

— Нет! — перебил ее я и приблизившись к девице вплотную, прошептал ей на ушко, — Сейчас ей об этом рассказывать никак нельзя!

— Нет! Я так не могу! — как-то уж чересчур громко повторила она, продолжив затем, но уже гораздо тише, — Я не имею права скрывать что-либо от нее! Я ей служу! А ты…

— А я подданная Его Императорского Величества! — торжественно и с пафосом, хоть и не громко, заявил я

— Это…нет…я не то имела в виду, — явственно испугавшись своей оговорки, затараторила в ответ девица

— Короче говоря, хватит тратить понапрасну время. Если не можешь, то и не надо. Забудь о том, что сейчас увидела, верни список, и на этом все, расходимся, — безразличным тоном и с не менее безразличным выражением лица сказал я, протянув руку за листочком

Девица уже взяла себя в руки. Было очевидно, что ее натаскивают на определенного рода делишки, и это не просто случайный подросток, которым решила воспользоваться дама Кристина.

— Объясни, пожалуйста, почему ты не хочешь, чтобы она знала? — спросила посланница, не торопясь, однако, возвращать мне список

— Не так…, — ответил я, убирая руку, — я лишь не желаю, чтобы вместе с ней обо всем этом узнали и все прочие. Те, кто за ней наблюдают. Ты же, надеюсь, понимаешь, что за ней постоянно шпионят…

Девица лишь кивнула.

— …и если они об этом узнают, то всё, я потерплю полное фиаско…А вместе со мной и она. Хоть лично я ей и не служу, в отличие от тебя, например, но я должна сделать кое-что крайне важное, в том числе и для нее… Тебе же ведь поручили помочь мне, верно? Вот и помогай! Или хотя бы просто не мешай!