Безумный роман (ЛП) - Райли Мэгги - Страница 2

И хотя он, казалось, каждый раз хмурился рядом со мной, я несколько раз видела его с племянницами и племянниками, и, черт возьми, когда он улыбался, это преображало все его лицо. Он все еще был очень привлекательным, даже когда был сердитым — вся эта сексуальная брутальная мужественность полностью работала на него — но у меня была настоящая слабость к парню, который мог смеяться, и когда Джош был счастлив, он откидывал голову назад и беззаботно смеялся. Этого было достаточно, чтобы у любой девушки подогнулись колени.

Но какие бы фантазии у меня не были о Джоше и его сексуальном смехе, они останутся фантазиями. Потому что он не только брат моей подруги, но и не из тех парней, которые западают на таких девушек, как я. У меня было достаточно неудачных школьных увлечений, чтобы знать, что роман между спортсменами вроде Джоша и театральными ботаниками вроде меня бывает только в кино.

Кроме того, у меня и так было достаточно забот. В театре дела шли хорошо — у нас за плечами было два спектакля, с хорошими отзывами, но с ними появились и ожидания. Я снова слезла с лестницы, на этот раз пройдя через всю комнату так, как это делали на свадьбе. Почти так, как надо. Действительно, очень близко. Я оттащила лестницу к другому ряду ламп. Я начала потеть, и очки продолжали сползать на нос. Несомненно, я выглядела восхитительно.

Я вскарабкалась обратно на лестницу, шея болела оттого, что я смотрела вверх. Я потерла ее, глядя на свет.

— Ведите себя хорошо, — пригрозила я им.

Уже не в первый раз я беседовала со светом в театре. У меня была привычка делать это перед каждым открытием. Способ справиться с нервами, я полагаю. Мы должны были соответствовать той репутации, которую создали, и я находила это более пугающим, чем запуск самой первой постановки. И я застряла на месте.

Если и существовала режиссерская версия писательского ступора, то она была у меня. Я понятия не имела, что делать для нашего следующего шоу, а мне нужно было что-то быстро придумать. И хотя мои сны, по-видимому, были рады оказать мне содействие в решении проблем с освещением, они не делали абсолютно ничего, чтобы помочь мне выбрать наше следующее шоу. Плохо уже то, что наша последняя постановка закрылась до того, как мы объявили о следующей, но свадьба была тем предлогом, которым я воспользовалась. После сегодняшнего дня у меня не будет больше оправданий, и если мы будем ждать дольше, люди в отрасли начнут судачить. А ведь никто не любил сплетен больше, чем театральные ботаники. Если бы кто-то шепнул, что мы замедляемся или теряем хватку, эта информация быстро распространилась бы и повлияла бы на явку на прослушивание, что могло привести к катастрофе.

Моя прическа начала расплетаться. Я чувствовала, как мои волосы выбиваются из красивого пучка, в который их собрал парикмахер Элли. Мои прямые волосы были склонны к этому. Требуется много лака и тонны заколок, чтобы заставить их держать форму дольше часа.

Тыльной стороной ладони я откинула волосы назад. Они снова упали. Я подула на них. Когда они опять упали на мое лицо, я сдалась.

Именно фамилия Джоанны привлекла к нашей первой постановке хоть какое-то внимание, но мы не могли продолжать «выезжать» на ней так долго. И даже если бы я не сменил фамилию, отделившись от своей известной семьи, я все равно не смогла бы обратиться к ним за помощью. Они ясно дали понять, что единственный способ вернуть мне их благосклонность — это забыть все эти «глупые театральные штучки» и обратить внимание на более серьезные вещи. Например, как вернуться в юридическую школу. Так что в этом отношении я была сама по себе. Это была борьба за то, чтобы быть отвергнутой ими — не только финансово, но и эмоционально — но я не собиралась жертвовать всем, ради чего я так тяжело работала. Не сейчас. Мы были начинающим театром с приличным началом, но мы должны были продолжать работать, создавая театр, который был хорошим и последовательным.

Это была моя работа. Хотя я ценила вклад девочек, но и Джоанна, и Элли больше интересовались бюджетами и графиками. Я была творческим двигателем всего, и хотя поначалу наслаждалась возможностью делать все, что хочу, начала чувствовать себя подавленной.

В последнее время я испытывала много сомнений и страха. Два чувства, которые я терпеть не могла. Мои двоюродные бабушки всегда говорили, что любая мысль или чувство, которые не являются позитивными, истощают чью-то душу, и я верила в это. К сожалению, моя душа истощалась регулярно — каждый раз, когда я смотрела на идеи для следующей постановки, я находила что-то неправильное в каждой концепции.

Я снова подняла светофильтры, пытаясь вспомнить, как это было во сне, желая, чтобы они были немного более конкретными.

Глава 2

ДЖОШ

Есть вещи, перед которыми парень просто не может устоять. Пиво на бейсбольном матче, раритетная машина или улыбка красивой девушки. И хотя мне нравится все это, последнее способно поставить меня на колени. Я бессилен. Особенно перед щербатой улыбкой моей любимой племянницы Эмили.

Ради этого ребенка я сделаю все, что угодно. Выучить все тексты ее любимых диснеевских песен? Есть. Отвезти ее на чаепитие в «Плазу»? Готово. Одеться как горничная Мэриан, чтобы она могла играть Робин Гуда? Выполнено.

А сейчас я был в 90 минутах от того, чтобы пройти по проходу в ярко-розовом бумажном корсаже размером с бейсбольную перчатку. Потому что она сделала его для меня. Но, по крайней мере, не я выходил замуж. Конечно, я, вероятно, получу несколько странных взглядов, но в конечном итоге все глаза будут обращены на настоящую звезду шоу — Элли.

— Она сказала, чего хочет? — спросил я у Эмили, которую отправили за мной.

Эмили покачала головой, ее кудряшки подпрыгнули. Они были уложены в локоны в стиле Ширли Темпл — что-то, что истинный мужчина не должен был уметь идентифицировать. Но я вырос с тремя сестрами, одна из которых была большим театралом. И так как по возрасту ближе всех мне была Элли, мюзиклов я увидел гораздо больше, чем любой другой подросток.

Не то чтобы это не сослужило мне хорошую службу. В старших классах мои знания в таких вещах давали мне преимущество, когда дело доходило до свиданий. Черт, просто зная названия мюзиклов, я трахался не один раз. Или, может быть, своим успехом у женщин я был обязан бейсбольной форме. Дамы, казалось, любили эти белые брюки, и, будучи питчером низшей лиги, я всегда был более чем счастлив показать им свой знаменитый «крученый мяч».

Но теперь все это позади.

Эмили железной хваткой вцепилась в мою руку и потащила в номер для новобрачных. Или, скорее, за кулисы, которые маскировались под люкс для новобрачных. Когда Элли сказала семье, что они с Шейном собираются пожениться в театре, где она работала, мама неделю отказывалась с ней разговаривать. Обе другие мои сестры пошли традиционным путем — большая белая церковь со скамейками в два ряда.

Элли была далека от традиций. Если она хочет выйти замуж в театре «Дыра в стене» в Нью-Йорке, то, черт возьми, она выйдет замуж в театре «Дыра в стене» в Нью-Йорке. В конце концов, мама пришла в себя и даже призналась вчера вечером на репетиции ужина, что это был замечательный выбор, который идеально подходил Элли.

И оказалась права. Бродвейскому театру не исполнилось и года — любимый проект старшей дочери одной из богатейших семей Манхэттена. Джоанна Миллет владела театром «Дыра в стене», который стал известен своими авангардными постановками под руководством нового, но признанного критиками режиссера Риган Беннетт. Элли подружилась с ними обоими после того, как подписала контракт на постановку их первого шоу, в конечном счете, приняв постоянную должность в театре.

В театре, который в настоящее время был украшен огнями и цветами. Я не был экспертом по украшениям, но даже я думал, что место выглядит красиво. Вестибюль был полон гостей, но крошечной Эмили удалось протиснуться сквозь них. Мы миновали театр и прошли по коридору за кулисы, где моя племянница без стука распахнула дверь.