Сердце Аспида: Жена поневоле (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 53

— НЕТ! — билась в истерике. — Я знаю, что было! Сон, да не сон… в муках родовых дважды была. Скажите, жив хоть? Аль… — болью грудь сдавило, — умер… — и тотчас замотала головой. — Нет-нет, не умер! Жив! Я помню его крик! Я чувствую его!!!

— Всё хорошо будет, — прижал к себе батюшка, в макушку целуя, а матушка свою прислужницу вызвала, и вскоре она с отваром прибежала.

Меня долго успокаивали, уговаривали выпить травки.

Отнекивалась я, ругалась, что они нарочно меня не слышат, но когда глотнула зелья, и впрямь полегчало. Страхи отступили, тени прошлого рассеялись.

— Спать, — проводила меня матушка, и как маленькую спать уложила, одеялом приткнув. — Утро вечера мудренее, — мягко улыбнулась, по голове огладив. — Завтра гости прибывать начнут, а там и жених сыщется. Жизнь наладится, — голос всё тише звучал, пока меня не утянуло в мягкую и нежную колыбель сна.

***

День, второй… гости всё прибывали. Уж никак не думала, что на такую, как я, охочие сыщутся, да в таком количестве.

Больше дюжины точно!

И князья, и княжичи, и купцы богатые, и бояре знатные. Отец дозволил любой знати претендовать, но условий это не меняло: состязание пройти каждый сам обязан. Тут и венское дело, и грамота, и счёт, и подарок невесте.

Меня не шибко задания волновали, на душе неспокойно было. Когда глашатай объявил, что больше нет желающих — списки завершены, я скучающе глазами толпу изучала и размышляла, как там моя дочурка с Варварушкой. Но по залу подозрительное волнение прокатилось: шорохи, гул, шёпот полетел по рядам, а потом гробовое молчание настало.

Расступился народ, являя мне, батюшке и матушке… мужчину, краше коего никогда не видала. Я аж дышать забыла. А по рядам опять шорох полетел.

— Аспид… Опять он… Аспид вновь явился!

Моё сердце неистово грохотало, небывалое волнение сдавило грудь.

Смотрел мужчина ровно без страха и восхищения, а его многие выказывали, да и знала, что недурная собой.

— Что надобно великому Аспиду? — отец привстал, почтительно склонив голову, но голос пошатнулся. Матушка подле сидела, и от того как за руку меня схватила, чётко поняла, что она тоже чего-то страшилась.

— За женой к вам пришёл!

Какой женой?!

Я покосилась в ужасе по сторонам, о чём речь?! Но когда все взгляды в меня уперлись, сердце странно ёкнуло… до боли в груди пробив… страх, отчаянье. БЕЖАТЬ!!!

— Как же так?!. — пробормотал батюшка, и тоже на меня покосился.

По мне то холод гулял, то жар прокатывался. Дышала урывками, как рыба на берег выброшенная. И чуть сознание не потеряла, в зелёные глаза Аспида глядючи.

ОН!!!

Вот где страх крылся!

Смерть моя…

Аль жизнь?..

Прошлое и будущее.

МУЖ?!

— Но ежели в первый раз по праву долга забрал, то теперь наравне с другими за её руку биться стану, — молвил спокойно Дамир ЯровскОй. — Ведь сердце… её сердце мне всегда принадлежало!

Эпилог

— Что ж, ежели по-нашенски, милости просим, — с достоинством кивнул батюшка. — И раз пожелал Дамир ЯровскОй участвовать в отборе, мы отказать в просьбе не можем.

Упёр в меня пристальный взгляд Аспид, а у меня в голове перещёлкнуло — вновь плач ребёнка раздался. Сердце волнительно отбило: судьба решена, как бы не рыпалась. Но упрямей меня ещё поискать. Я не из робкого десятка, ещё поговорю со Змием наедине.

— Простите, — избегая внимания, взгляда пугающего, торопливо встала. — Мне удалиться надобно, — поклонилась в три стороны. Ох, и качало меня от волнения. Ноги ватными казались, а перед глазами картинки дивные замелькали. То ли сон наяву, то ли с головой у меня и впрямь нехорошо. Места были не знакомые, люди чуждые… языки разные, одеяния. То холод, то жара… И одно особливо чётко увидала. Огонь… пожирающий тело женщины… Даже запах горелой плоти в носу застрял да так, что меня едва не вытошнило. И слова лились фоном: «Жена она его!»

Голова жутко разболелась от усилия вспомнить всё.

— Есть хочет? — в опочивальню ворвалась, уже грудь готовя, да так и замерла. Варварушка со спящей на руках малышкой подле окошка стояла, тихо, мирно колыбельную напевая. Умолкла я, не желая будить младенца, и хмуро соображая, почему моя грудь так сильно каменела и молоком наливалась. Да и голос в голове с надрывом звучал.

Неужто опять сумасшествие подкрадывалось?

— Дай мне, — выпросила Миру, жадные руки к дочери протягивая.

— Воль, ну негоже без надобности ребёнка откармливать. Не просит же…

— Она не просит, а мне горит, — легкомысленно плечиком дёрнула, и пухляшке подпихнула болезненную грудь. Пусть ослабит наплыв. Мирослава с причмокиванием ухватила сосок, да так больно, что я шикнула её голодному порыву:

— Тихо, Мир, не калечь маму, — улыбнулась мысли. Не привыкла ещё к себе такое слово применять, но звучало забавно, слух ласкало.

— Представляешь, Аспид явился, — как бы невзначай обронила, покачивая дочу. Нянька нахмурилась:

— С чего вдруг?!

— Заявил, что за женой явился…

— Она у него есть? — выпучила глазищи Варварушка.

— Что-то мне подсказывает, что есть.

— Ну, дело его, — закивала мыслям нянька. — А ты тут причём?

— Полагаю, что жена, это я, — задумчиво протянула.

— Воль, ты точно не в себе, — проворчала Варварушка.

— Может и так, но он сам заявил, что за руку мою биться с другими решил. Мол, первый раз взял меня за долги, а теперь вот… — недоговорила, упирая в няньку суровый взгляд: — Ты об этом ничего не знаешь?

— Не-ет, — уверенно мотнула головой Варварушка, на полном личике застыло искреннее недоумение. — Белены объелся! — категорично подытожила нянька.

— Не ведаю, — сдалась и я, — но странно мне. Почему матушка и батюшка скрывают…

— Что?

— Что дочь моя… от Аспида, — задумчиво свою версию озвучила.

— Вспомнила чего? — ахнула Варварушка, ручки к груди приложив.

— Тут и вспоминать нечего. Иди, глянь на Дамира ЯровскОго и всё встанет на места. Глаза у Миры — его, волос чёрный, вьющийся… Как пить дать Змий причастен к рождению. И к утраченной памяти, — уже строила план, как выбивать правду из всех буду.

— Ох и любопытно, — проворчала нянька. — Но разве ж это по-людски, брать в жёны, а потом ворочать? Ещё и с памятью играть… Ох, не чисто тут дело, Воль. Может, накручиваешь, придумываешь. Не бывало такого на свете ещё…

— Не бывало, — согласилась мрачно. — Но на то он и нелюдь, чтобы НЕ по-людски.

Только помогла доча унять боль и засопела слаще, я уложила её в люльку, да опять к гостям поспешила. Вот-вот начаться должно было самое важное.

Как оказалось, добрая половина претендентов сбежала, узнав, что Аспид среди них. Всего с пяток осталось мужчин. Что и следовало ожидать, всех в силе превосходил Дамир. Впрочем, как и в ловкости, и скорости… И до того просто ему всё давалось, что уже понимала, как нелепы для него наши людские состязания.

Но не кичился силушкой, ни над кем не насмехался — выполнял задание, отходил… меня смущая пристальными взглядом. А я нарочно отводила, чего не хватало рассматривать нелюдя! И без того себя не помнила! Страшно представить, чем таким провинилась, раз меня вот так: в жёны, да взашей, и вновь за мной… Не игрушка я. Не безвольная девка. Я правду хочу наперёд услышать. Понять, разобраться…

Потому и отсиживала с непроницаемым лицом весь первый день состязаний. Негоже свой интерес до последнего дня выказывать. Да и какой интерес?! Так… любопытства ради. Ну и злого отмщения!

Мне разговор с матушкой и батюшкой ещё предстоял, но подсказывало сердечко, что и они ничего более того, сказанного толком не помнили.

Тяжко это! Когда супротив тебя было существо на порядок могущественней. Такой силы, о коей толком и не ведала. Эх, знать бы на что способен…