Умоляй, ведьма. Часть 2 - Лайм Сильвия - Страница 9

Я вдруг поняла, что этот сон может окончиться вовсе не так, как я рассчитывала. И все его последствия будут гораздо более реальны, чем можно представить.

И все равно я не могла отвести взгляд от проклятого колдуна.

Может быть, так выглядит первая любовь. Как глупость и грозовые раскаты, грохочущие вместо сердца. Когда не можешь пошевелиться и не понимаешь, за что тебе вообще такое наказание.

Или награда… Это в зависимости от того, в кого посчастливилось влюбиться.

В моем случае это явно было именно наказание.

В тот момент, когда лицо черного колдуна приблизилось ко мне настолько, что между нами оставалась всего пара миллиметров, меня вдруг пронзила острая и яркая мысль. Вспышка – осознание, похожее на падающую звезду.

Я почти уже чувствовала прикосновение алых и таких манящих губ к своим, почти падала в черную пропасть, слыша лишь бешеный перестук двух сердец, как ошеломленно прошептала:

– Дрейгон… Тебя зовут Дрейгон, ведь так?

Колдун замер, будто его ударила молния. Зеленые глаза расширились и стали еще темнее прежнего. Он смотрел на меня так, словно не понимал чего-то. Словно пытался найти ответ в моем лице.

И только пульс продолжал громко стучать в ушах.

А затем все исчезло.

Волшебную комнату исказила и поглотила чернота. Мужчина, чье имя я словно прочитала где-то внутри себя, услышала по той странной связи, что нас объединила, исчез, оставив после себя лишь ворох черных перьев с медным отблеском. А я начала падать куда-то в бесконечную бездну, пока не разбилась, проснувшись у себя на постели.

За окном стояло утро. И, кажется, я пропустила момент получения Искры Воды, потому что до следующего этапа Королевского Отбора осталось всего три дня. Время как раз на обратную дорогу домой.

Глава 4

5, 6, 7, 8 числа месяца Костлявых ручьев.

Распахнув шторы и обнаружив, что за окном ярко светит солнце, я поняла, что пора собираться. Обратный путь до Лебединого дворца должен был занять не меньше трех суток. А на четвертые начнется Отбор. Конечно, я могла бы еще полдня как минимум потратить на поиски поляны васильков или, может быть, на то, чтобы заставить коварного ворона показать мне это место. Он-то наверняка знал, где оно находится.

Однако было предельно ясно, что Хмуря этого делать не собирается. А значит, придется перенести получение Искры на какой-то другой срок. Уверена, Ведьмономикону не составит труда придумать для меня новый стишок.

Можно было бы, конечно, прижать ворона к стене и сказать, что я либо придушу его подушкой, либо буду выщипывать по одному перу каждую минуту до тех пор, пока он не признается. Однако мало того, что это как минимум было опасно, так я еще и смущалась при одной мысли о том, чтобы о чем-то просить своего фамильяра.

Нет, не фамильяра – черного колдуна.

Слишком живыми и настоящими были воспоминания минувшей ночи. Слишком горячо становилось при одной мысли о мужчине, с которым я танцевала голышом и чье имя неожиданно увидела в своей голове.

Дрейгон…

Ну и пускай этого не было в реальности. Я была уверена, что для него все настолько же красочно, как и для меня.

Поэтому, быстро собравшись в путь, я громко постучала в дверь покоев принца и крикнула, не дожидаясь пока он откроет:

– Я спускаюсь к карете! Отправляемся домой!

Развернулась и пошла прочь. К счастью, кучер не обманул и действительно уже ожидал нас за воротами замка.

Проходя вдоль пустынных аллей, лишенных малейшей растительности, я раздумывала над тем, полетит ли за мной ворон. Но он не появлялся. Может быть, не услышал мои слова. Может, вообще не собирался больше покидать свой замок.

Одно я знала точно: у него есть крылья. А значит, если он захочет, ничто не помешает ему догнать карету и вернуться.

Я же не имела ни малейшего желания встречаться с ним. Стоило представить, как на меня вновь будут глядеть его пронзительные зеленые глаза, как меня кидало в жар.

А ведь я и раньше замечала, что с его глазами что-то не так. Просто не могла понять, что именно. Не могла понять, что на самом деле на меня смотрит вовсе не птица, а человек.

Теперь все было предельно ясно, но от этого ничуть не легче. А вовсе даже наоборот.

Черные чайки, все так же молчаливо и мрачно сидящие на голых статуях, сухих деревьях и вершинах бездействующих фонтанов, больше не пугали меня. Хотя их взгляды были не менее подозрительными, чем раньше. Но, кажется, сейчас меня гораздо больше занимали мысли об их хозяине, чем о них самих.

Распахнув дверь кареты, я на миг замерла, открыв рот от удивления.

Ворон сидел на одном из диванчиков, вальяжно развалившись на бархатных подушках. Он немного лениво повернул ко мне голову и бросил:

– Тебя не дождешься, недоведьма.

И снова отвернулся, будто ничего не произошло. Будто и не было этой и предыдущей ночей. Будто он все та же птица, а вовсе не человек.

Я даже на мгновение решила, что все случившееся мне привиделось. Что от переживаний и страхов в Антрацитовом замке у меня и впрямь помутилось в голове.

Мой ворон – просто ворон.

Хмуря – лишь фамильяр…

Но я встряхнула головой, раз и навсегда расставляя все точки. Я больше не собиралась обманываться и витать в облаках. А потому твердо проговорила, внимательно глядя в яркие ядовито-зеленые глаза:

– И тебе доброго утра, Дрейгон.

Ворон дернулся, будто его ударили. Вновь неторопливо повернулся ко мне и долго смотрел, словно пытался сжечь меня взглядом, а может, сказать что-то, что не решался произнести. Но одно было ясно: сейчас на меня абсолютно точно глядел человек. И это чувствовалось кожей.

Затем этот «человек» просто кивнул и взглянул в окно.

А у меня по спине прокатилась жгучая волна жара.

Все случившееся – правда!!!

Наш танец… его голодный отравляющий взгляд, руки и губы…

– Домой, уважаемый! – каркнул ворон через окно, заставив меня вздрогнуть и выбраться из плена слишком неловких и острых воспоминаний.

Карета тронулась в полном молчании. И так мы проехали первые двое суток пути. Почти не разговаривая, останавливаясь лишь для того, чтобы сменить лошадей. А на третьи сутки ворон расщедрился на рассказ о том, что на грядущем этапе Отбора конкурсанткам необходимо впечатлить наследника престола своим голосом. Таков, мол, старый обычай.

Я к этому времени уже мало что соображала от тошноты, и после его слов мне явно должно было поплохеть еще сильнее. Ну, судя по довольной физиономии ворона, он надеялся именно на это.

– Всю дорогу придумывал, какую бы пакость мне сказать, да? – хмыкнула я, расстраиваясь, что напиток Эйвина в моем бурдюке уже давно испортился.

– Ну что ты, Мартелла, – каркнул фамильяр, глядя на меня так, словно ждал, что меня вывернет прямо в карете, – ты, главное, смотри новый коврик не запачкай. Кстати, не хочешь поупражняться в пении прямо сейчас? Я знаю отличную песню, весьма подходящую моменту. Называется «Крот мне в рот, или Как ведьмой стать наверняка, если скушать червяка». Хочешь, научу?

От одной мысли о том, чтобы скушать червяка, мне стало раз в пять хуже. Может, в пять с половиной.

– Все-таки ты знатный паршивец, Хмуря, – сипло выдавила я, борясь с тошнотой.

Ворон каркающе хохотнул и замолк. Всю оставшуюся дорогу мы провели в тишине.

К счастью, любая дорога рано или поздно заканчивается, и мы наконец оказались дома. У меня оставались сутки, чтобы отлежаться, подготовиться к Отбору и добраться до дворца.

Радовало одно: на пороге избушки меня встретил улыбающийся Эйвин, на плече которого сидела громко квакающая от счастья Лягурмелла. А неподалеку от крыльца в высоком вольере подпрыгивала Шаля, вращая своими маленькими дикими глазенками, то ли радуясь, что я приехала, то ли норовя выбраться из своего загона и заклевать меня от счастья.

– Привет, хозяйка! – бросил весело парень, а я улыбнулась в ответ.