Сестра моей невесты (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна - Страница 24

Потяжелевшая голова гудит так сильно, что мне хочется биться ею обо всё, что попадается под руку, лишь бы заглушить невыносимый и бессмысленный шум внутри. Не пойму, что меня тревожит и чего мне не хватает, просто как-то все не так и как-то все не то. Это странное ощущение отсутствия покоя не покидает меня уже несколько дней. Впрочем, думать об этом некогда, на работе мясорубка, пожрать иногда некогда, не то что ощущения анализировать.

Скучаю ли я по Анфисе? Скорее, чувствую себя освободившимся, потому что фортель с таблетками лишь добавил мне уверенности в том, что я поступил правильно. После случившегося, я с ней никак не контактировал и о здоровье не справлялся. Врач заверил, что она в норме, а мой интерес, она наверняка воспримет неправильно. Рубить, так под корень и не жалеть ни о чем. Быстрее забудет меня и справится с обидой.

Но кое-что меня все же волнует. Неблагодарная сестрица моей бывшей невесты, спасенная мною от стайки сумасшедших наркоманов, позвонить не удосужилась. Хотя ребятам Петровича удалось вернуть все, что у нее украли. И даже сама сумка в целости и сохранности. Ах да, она ведь меня послала далеко и надолго.

Двигаюсь вдоль пустой дороги. Между стволов и ветвей просвечиваются багровые пятна горизонта, и на его ярком фоне деревья кажутся ещё более мрачными, истощёнными, как я сам сейчас, ну блин вообще ничего хорошего. Апатия какая-то и безнадега. Трасса, ведущая в сторону дачных поселков, свободнее той, что тянется к моему казино напрямую, поэтому сегодня я выбрал именно ее.

Медленно съезжая с горки, издалека замечаю припаркованный на обочине «фольксваген» старой модели. Вначале думаю проехать, но капот тачки открыт, и оттуда торчит красивая женская задница, туго обтянутая узкими синими джинсами. Может это судьба и, встретив сейчас на дороге какую-нибудь шикарную цыпочку, я забуду сестер, превративших мою прекрасную жизнь в серую безнадегу. Особенно старшую, которая мало того, что послала в задницу, так еще и приходит во сне, словно меня прокляли.

Каждую ночь Василиса с жадностью стягивает с меня брюки в собственном кабинете. Этот идиотский сон, где я жестко беру ее у того самого шкафа, в который посадил во время нашего знакомства, никак не хочет отпускать меня, прилично раздражая и вгоняя в депрессию. При пробуждении я чувствую странный постыдный восторг вперемешку с идиотским блаженством. Может быть, хороший секс с незнакомкой избавит меня от этой напасти.

Задница шикарная, а я как-никак джентльмен и, аккуратно притормаживая за заглохшей тачкой, выхожу на улицу полный желания помочь даме.

— Что у вас случилось? Могу я вам помочь?

Незнакомка выпрямляется, стукнувшись головой о капот, наши глаза встречаются и все на что меня хватает — это серия отборного, забористого мата.

— Машина заглохла, — равнодушно смотрит на меня мой ночной кошмар и отвечает так же буднично, будто мое появление здесь само собой разумеющееся.

Злой рок, не меньше. Ну как меня угораздило поехать этой дорогой именно сегодня? А ведь даже ничего не блеснуло в карих глазах. Две недели не виделись. И что самое неприятное, выглядит она очень хорошо, даже больше, красивой она выглядит.

— Поможешь?

— Нет, — опираюсь плечом о капот, скрещивая руки на груди.

— Зачем тогда остановился?

— Вышел подышать воздухом, укачало в тачке.

— Могу дать мятные леденцы и пакетик, — приподнимает бровь Василиса и снова ныряет под капот, словно разбирается в автомобильной начинке.

— Давно хотела сказать, что у твоего освежителя воздуха крайне тошнотворный аромат, но рада, что ты сам догадался.

Вот же зараза. Сил хватает только скрипнуть зубами.

— Ехала куда?

— На Кудыкину гору.

— Дай угадаю, ко мне в казино направлялась? Соскучилась и захотела обнимашек? — наклоняю я голову к плечу, улыбаясь.

— О, это только если бы в наручниках и под конвоем.

— Ты не выносима, — вздыхаю.

— Эта дорога ведет к дачным поселкам, причем тут твой притон с разноцветными фишками?

— Я не знал, что у тебя есть дача.

— А у меня ее нет.

— Это все проясняет, — качаю головой.

— А ты похудел, и синяки под глазами, плохо спится? — выглядывает она из-под крышки капота.

И вот откуда она все знает? Мысли что ли умеет читать? Ожидая ответной реплики, Василиса не спешит нырнуть в мир двигателей и сцепления, смотрит.

И я бью первым.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Как Анфиса?

Правый глаз сестрицы едва заметно дергается, и Василиса исчезает под крышкой капота. Переживает за сестру, неприятная вышла ситуация, а виной всему я.

— О, рада, что ты поинтересовался, Арсений Великодушный, — с упреком смеется Василиса, дергая провода.

В машине что-то искрит, и я отталкиваю ее в сторону, закатывая рукава куртки.

— Моя сестра сейчас в санатории. Ее постепенно отпускает из пагубного дурмана, она молодец, думаю, скоро забудет твою очаровательную физиономию.

Ковыряюсь в железках, не поднимая головы. «Обожаю» эту бабенку с ее острым, как бритва языком, так и отрезал бы под корешок, да только как она мне минет будет делать без языка? Пожалуй, пока оставлю, вдруг еще пригодится.

— У тебя стартер сдох, — придумываю на ходу, — можно завести «с толкача». Достаточно только попросить кого-то подтолкнуть автомобиль.

— Кого же мне попросить? — смотрит на меня Василиса.

Я выпрямляюсь, вытирая тряпкой руки.

— Даже не знаю, — изучаю ее лицо, ухмыляясь.

Стоим мы близко, смотрим друг на друга внимательно. Молчим неприлично долго. Василиса отводит глаза первой, вздрогнув и приоткрыв губы, словно ей не хватает кислорода.

Да, девочка, я тоже это чувствую. Рядом с тобой всегда так: руки чешутся, а мозги плавятся.

— Остановлю попутку.

— Валяй, — ловлю ее взгляд, теперь он перепуганный и бегает.

Девушка выглядит иначе, чем десять минут назад. Василиса Упрямая боится своих желаний. А удержать их не может, вот и дрожит венка на ее шее, словно у хозяйки этой самой шеи тахикардия. С чего бы это? Усмехаюсь, бросая тряпку на траву.

— Только я бы не советовал «с толкача», — наши взгляды снова встречаются. — Толкнешь, заведешься, а потом снова заглохнешь где-нибудь на светофоре и получишь удар в зад. Это в лучшем случае.

— И что ты посоветуешь? — закрывает она руками грудь, заметив, как жадно я ползаю взглядом по ее телу в расстёгнутой куртке.

Согласен, виноват, но рядом с ней по-другому не получается.

— Отбуксировать транспорт до ближайшего сервиса. Вызвать эвакуатор.

Мое предложение Василисе явно не нравится, она хмурится. Идея ждать полдня эвакуатор на дороге ей совсем не импонирует, как и разбираться с мужиками, которые будут буксировать ее тачку.

— Или вспомнить о том, что ты женщина, расслабиться, отдать ключи мужчине и довериться кому-то, кто может решить проблему одним звонком, подбросив тебя до места назначения на нормальной машине.

Василиса облизывает губы, дышит чаще, я, кажется, даже слышу, этот прерывистый, рваный звук.

— Я выбираю эвакуатор, — гордо вскидывает она подбородок.

А я разворачиваюсь и ухожу, сжимая зубы от злости. Невыносимая женщина. Просто невыносимая. И почему меня угораздило воспылать неуправляемой страстью именно к ней? Ну и пусть сидит на дороге, замерзнет до фиолетово-синего цвета и трупного окоченения, раз такая упрямая.

Сажусь в свою машину, завожу мотор и врубаю музыку. К черту, на свете миллион женщин, свет на ней клином не сошелся.

Вздрагиваю от резкого стука в окно. Медленно опускаю стекло, плавно разворачивая корпус, и всеми силами делая вид, что это не мое сердце сейчас выпрыгнет из груди… от радости.

— Только обещай, что выкинешь эту вонючую елочку, — гордо обходит тачку Василиса, открывая пассажирскую дверь.

Когда-нибудь я задушу ее, и абсолютно уверен, что в суде меня оправдают.