Беру тебя напрокат (СИ) - Трифоненко Елена - Страница 9

Он наблюдает за моей реакцией с явным удовольствием. Ох! Надо все-таки вести себя сдержанней. Я поспешно возвращаю на лицо безмятежное выражение и чуть надменно улыбаюсь:

— У нас ничего не будет, Петров. Можешь даже не надеяться.

— Печально, — со смехом констатирует он. — А я так рассчитывал совместить приятное с полезным.

Он тут же снова берется за телефон:

— Давай обменяемся контактами. Завтра-послезавтра мой помощник с тобой свяжется, будем бронировать билеты на самолет и каюты на лайнере.

Я киваю и деловито диктую ему свои данные. Мне хочется казаться собранной и деловой. Но на самом деле, меня почему-то колотит от волнения. Когда Петров делает мне дозвон, чтобы я сохранила у себя его номер, я тут же поднимаюсь на ноги:

— Ну все, мне надо идти. Увидимся в Генуе?

На его лице отражается что-то похожее на досаду. Он снова придерживает меня за руку, на этот раз осторожно и мягко:

— А может, сегодня поужинаем где-нибудь вместе? Надо же хоть немного привыкнуть друг к другу.

— Нас могут увидеть твои подписчики.

— Мы выберем какое-нибудь нелюдное место.

— Например, какое?

Он пожимает плечами:

— Можем посидеть у меня в номере. Я закажу хороший ужин, шампанское.

Меня снова захлестывает волна удушающей ярости. Нет, он серьезно думает, что со мной можно вот так? Что я из тех, кого можно сразу приглашать в номер и не церемониться?

Петров снова «читает мои мысли» и ухмыляется:

— Ох, какая глубокая мыслительная работа на лице! Подсчитываешь шансы не устоять перед моим обаянием? Расслабься! Я не собираюсь к тебе приставать. Я всего лишь хочу узнать тебя получше.

— На корабле у нас будет достаточно времени для знакомства, — бурчу я. — Так что — до свидания!

Мне кажется, или он выглядит разочарованным?

Глава 3. Никита

Ника вылетает из кафе пулей. Я некоторое время гляжу ей вслед, а потом поспешно отворачиваюсь. Что за фигня? Какого черта я тут завис, как пацан из слюнявой киношки?

Я заказываю себе капучино, а потом отзваниваюсь Антону, сообщаю, что все схвачено, что он может договариваться о путевках со спонсорами.

Бариста по-прежнему косится на меня, как на врага народа. Остынь, приятель, тебе с Никой все равно ничего не светит! Эта птичка не твоего полета!

Я пересаживаюсь к окну и смотрю на улицу. Краснодар — красивый город! Я бы с удовольствием прогулялся по нему в обществе какой-нибудь смазливой крошки. Вообще, я и летел сюда с надеждой на экскурсию по городу. Думал, Ника гостеприимно покажет мне какие-нибудь знаковые места. Но она оказалась той еще злючкой. Вот уж не ожидал! Мне почему-то казалось, что мы поладим.

В аэропорту, перед отлетом, я немного посмотрел ее канал и остался под впечатлением. Монтаж реально крутой. А еще мне понравилась сама Ника. Она показалась простой адекватной девчонкой, этакой милой кошечкой, которую так и хочется посадить на колени и приласкать.

В жизни она, конечно, другая. Тоже кошечка, но дикая. И глаза у нее такие, будто вот-вот зашипит и вцепится зубами мне в горло. Интересно, из-за чего она так «кипела» всю нашу беседу? Неужели из-за поцелуя?

Да, наверное, из-за него. Не стоило мне все-таки с порога на нее набрасываться. Впрочем, это и не в моем стиле. Обычно я веду себя с девушками по-другому — мягко и осторожно, а тут даже не дал привыкнуть к себе. Не знаю, что на меня нашло. Просто у Вероники было такое забавное лицо, когда я ее обнял! Меня словно в спину толкнули. И, черт возьми, я ни капли не жалею!

Я вспоминаю вкус Никиных губ, то, как она смешно упиралась своими маленькими кулачками мне в грудь, и кровь сразу собирается в одном месте. Вот только место это отнюдь не голова. Черт! Надо срочно найти себе девушку. Как там дед любит говорить? «Мужику негоже быть голодным — соображалка отключается». Вот и моя, кажись, скоро заглючит! Меня даже голос этой маленькой злючки заводит. У нее такой интересный, мурлычущий тембр! Таким только всякие пошлости на ухо шептать.

Из задумчивости меня выводит звонок от Антона:

— Никитос, ты там домой собираешься сегодня или нет?

— А чего это ты так волнуешься за меня, мамуля? — беззлобно бурчу я. — Некому за хлебом сходить и мусор вынести?

— Просто сегодня нас с тобой зовут на вечеринку. С цыпочками. Мне чего пацанам говорить: ты подъедешь, или останешься налаживать деловые отношения с Клубничкой?

Эх! Прямо по больному проехался. Я бы с удовольствием занялся с Вероникой тимбилдингом у себя в номере. У меня там такая кровать шикарная — просто идеальное место для формирования командного духа.

— Деточка, ты там опять мечтаешь? — хохмит Антон, устав ждать моего ответа.

Я растираю лицо рукой:

— Сейчас все будет. Куплю билет и перезвоню тебе. Думаю, не проблема улететь сегодня.

— Океюшки! А чё, Клубничка? Не приласкала? — не унимается Тоха. — Может, мало денег предложил?

Тон у него странный, я бы даже сказал, заинтересованный. И мне почему-то нестерпимо хочется ему врезать. Хорошо, что между нами сейчас больше тысячи километров.

Я делаю глубокий вдох и тихо хмыкаю:

— Умерь свое больное воображение, Антон. Я предпочитаю не смешивать деловое и личное. Ты же знаешь.

Вечеринка — у Тохиного кореша. В пригороде. Мы долго премся туда по пробкам, а, когда таки добираемся до гудящего, как улей коттеджа, я понимаю, что у меня совершенно нет настроения веселиться. В доме тесно, а народу много. А еще музыка какая-то тупая и заунывная. Я прочесываю взглядом толпу на предмет смазливых мордашек и чувствую невыразимую апатию. Есть, конечно, пару сносных цыпочек, но почему-то не цепляют.

Через пару минут я понимаю, что сравниваю их с Никой, потому они мне не нравятся. Они просто не похожи на злючку. Вот подстава! Никогда я еще не был таким избирательным.

Я торопливо опустошаю предложенный официанткой стакан и подкатываю к знойной блондиночке. Ее глаза почти сразу вспыхивают интересом. Я пытаюсь шутить, а она повисает на моей руке и самоотверженно хохочет. У нее классная грудь, но отстойные духи — слишком сладкие. Я пытаюсь как-то абстрагироваться от этого запаха, но ни фига не получается.

Чтобы помочь себе отвлечься, хватаю блондинку за зад. Девка хохочет еще громче и никнет ко мне, как собачонка. Не, так не пойдет! Если она продолжит об меня тереться — весь пропахну ее отвратными духами.

Я перепоручаю блондинку какому-то дрыщу и выхожу в сад. Там тоже веселье. Всюду снуют какие-то парочки, а в компании у беседки уже пытаются бить друг другу морды.

— Боже, ты — Никита Петров, да? — возле меня словно из ниоткуда возникает худенькая брюнетка, чем-то похожая на Одри Хепберн.

— Допустим, — говорю я и обнимаю ее за талию.

Она слегка смущается, мягко отводит мою руку:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я твоя давняя поклонница.

— Серьёзно?

— Да, смотрю все твои видео.

— Круто! — киваю я и улыбаюсь.

Кажется, наконец мой типаж. Настоящая домашняя девочка, мамина радость.

— Ты здесь с парнем? — спрашиваю я на всякий случай.

— Нет, с подругами. — Щеки брюнетки предательски краснеют.

— Хочешь потанцевать?

— С тобой?

Я киваю.

— Почему бы и нет? — говорит она и застенчиво смеется.

Смех у нее приятный — легкий и мелодичный.

Я осторожно беру ее за руку и веду в дом:

— Как тебя зовут?

— Ангелина.

— Очень красивое и необычное имя.

Ее ладонь в моей руке чуть подрагивает.

Когда мы оказываемся в гостиной, где танцуют другие пары, Ангелина становится чуть более расслабленной. Ну и я стараюсь не напрягать — держусь на расстоянии. Мой дед любит повторять: женщина — это скрипка, — перед тем, как играть на ней, ее надо как следует настроить. Я уже не единожды убедился в мудрости этих слов.