Р26/5/пси и я (СИ) - Коуни Майкл Грейтрекс - Страница 7

Наверное, Мэнди его просветила.

Свинчик похлопал Джима по плечу Тот повернулся и выпустил Геру. Я уже приготовился смотреть, как обманутый муж врежет ему правой, но получилось иначе. Обняв жену за талию, Свинчик неуклюже продолжил танец. Совершенно потрясенная поступком мужа, Гера с трудом попадала в такт.

Джим опустился в кресло и нервно следил, как пара кружит по узкому пространству импровизированной танцплощадки. На лице его отразилась целая гамма противоречивых чувств. Свинчика он разглядывал почти с уважением, хотя тот выглядел откровенно нелепо на фоне Геры, которая была выше на добрый дюйм. Супруги вальсировали довольно долго, но едва ли их мысли занимал танец.

Признаюсь, такая комическая развязка меня разочаровала.

Вскоре Свинчик проводил жену на место и направился к стойке.

— Где Мэнди? — требовательно спросил он.

— Даже не представляю, — пожал я плечами. — Разве она была не с вами?

— Нет. И в номере пусто. Я проверил, перед тем как спуститься... Гера! — Мощный импульс тревоги тараном пробил помехи. — Ты не знаешь, где Мэнди?

В ответ донеслось слабое, сконфуженное «нет». Мне вдруг стало безумно любопытно, что же произошло между четой во время танца.

— Когда ты ее видела в последний раз?

— Наверное, час назад, точно не помню. В конце концов, она уже взрослая и в состоянии о себе позаботиться.

— Побойся бога, Гера! Ей всего четырнадцать! Что здесь вообще происходит? С чего бы девочка ушла гулять в такой ливень? Там ведь темно так, что через два шага ничего не видно. А если она упала с обрыва?

Все сгрудились вокруг Свинчика, ощущая нарастающую тревогу. Странным образом он смог полностью взять инициативу в свои руки. Его беспокойство за Мэнди вместе с осознанием ими своей вины разом сломали привычную модель отношений.

— Надо срочно ее искать! — поддержала Свинчика Джойс, пока Гера и Джим нерешительно мялись у стойки. — Я принесу дождевики. Джек, у вас найдется фонарик?

Через считанные минуты мы высыпали на лужайку. В лучах фонариков дождевые струи отливали серебром. Вспышки молний время от времени освещали все вокруг мертвенно-бледным светом.

— Мэнди! Мэнди! — надрывался Свинчик, пытаясь пробиться сквозь электрические помехи.

— Бесполезно, так ее не дозваться, — нетерпеливо перебила Джойс. — Давайте лучше сразу искать. Да быстрее вы, вдруг девочка ранена.

Мы разделились. Свинчик и Гера побежали к деревне, я двинулся назад по дороге, а Джим и Джойс остались обыскивать площадку над обрывом. Несмотря на дождевик, я моментально промок. Вода стекала за шиворот, влажные брюки неприятно липли к ногам, в ботинках хлюпало. Прошагав с полчаса, я, как и было оговорено, повернул обратно. Все уже собрались у обрыва и дожидались меня. Мэнди среди них не было.

Свинчик направил луч фонарика вниз:

— А если... — Он оборвал мысль, но я успел поймать смутный образ летящей с обрыва девичьей фигурки.

— Бред! — злобно метнула Гера.

— Она ушла засветло. Может, просто не рассчитала время? — робко предположил Джим.

— Когда мы ее найдем, если, конечно, найдем, — вдруг с горечью продолжил Свинчик, роняя мысли, словно булыжники, — нам, Гера, предстоит очень серьезный разговор. Есть пара моментов, которые давно пора прояснить.

— Не понимаю, о чем ты! — нервно отозвалась жена. — Ей просто захотелось прогуляться назло нам, да и вообще сегодня весь день она вела себя странно... — К Гере ненадолго вернулось прежнее самообладание. — Вот с кем у нас будет серьезный разговор! Девчонка заслужила хорошую взбучку. Вернется — я ей устрою. Напугала нас до смерти.

— Заткнись! — зло прошипел Свинчик. — Мэнди! Мэнди!

Остальные отчаянно прощупывали наэлектризованную тишину. Ответа не было. Мы топтались под проливным дождем, не зная, что предпринять.

И вдруг...

Теперь я точно знал, где Мэнди. Скорее! Нельзя терять ни минуты!

Я уверенно двинулся по кромке обрыва. Остальные недоверчиво последовали за мной.

— Ждите здесь! И все время светите на меня, особенно когда буду перебираться на ту сторону, потом станет легче. Только учтите: оттуда не дозовусь.

Луч моего фонарика выхватил из темноты грубый силуэт Птичьего утеса.

Я сунул фонарик в зубы и осторожно сполз с обрыва к опасному мостику из сланца. Там опустился на четвереньки и двинулся вперед, радуясь, что не вижу бушующих волн далеко внизу. Пятна света от других фонарей то скользили поверху, озаряя неровные уступы скалы, то вдруг исчезали в зияющей бездне.

Добравшись до Птичьего утеса, я переложил фонарь в руку и стал карабкаться наверх.

Ливень заметно ослаб. Яркие вспышки молнии изредка прорезали чернильный мрак ночи, и тогда на поверхности скалы проступала каждая трещинка. Вдруг вспомнилась жуткая картинка, полученная от Мэнди несколько дней назад: Птичий утес рушится, исчезая в бурлящей бездне. Я старался выкинуть эти мысли из головы, но все равно вздрагивал от каждой молнии, прикидывая, куда она может ударить. Внизу яростно плескались волны, острые крошащиеся камни были скользкими на ощупь. Иногда цепляться приходилось обеими руками. Тогда я снова брал фонарик в зубы и полз уже по памяти.

Карабкаясь, я что-то бормотал про себя — наверное, ее имя. Просто чтобы отвлечься от происходящего. Ужасно, до смерти боюсь высоты. Так, бормоча, я упорно двигался вверх.

Последний рывок! Отлогая площадка и очередная вспышка, высветившая бледное, испуганное лицо...

Мы обступили кровать Мэнди, искренне радуясь благополучному исходу. Все стычки и обиды успели забыться. Главное, девочка не пострадала.

— Простите, — извинялась она. — Кажется, я упала в обморок.

Действительно, едва мы оказались в безопасности, Мэнди потеряла сознание.

— Джек, спасибо огромное! — продолжала она. — Угораздило же меня так глупо застрять!

— Лучше скажи, как ты додумалась пойти гулять в такую погоду?! — Теперь, когда все было в порядке, участие Геры снова уступало место раздражению.

— Сама не знаю... Наверное, стало скучно. Надоело сидеть в баре, да и дождь практически прекратился. Вот и решила взобраться на утес... и застряла.

Я был уверен, что Гера продолжит отчитывать дочь, но она, как ни странно, молчала. На щеки Мэнди вернулся румянец, пугающая бледность исчезла. Вот что значит молодость! Лично мне для восстановления сил требовалась хорошая порция скотча и долгий, глубокий сон.

Тем временем Гера переключилась на меня:

— Как вы догадались, где искать? — За суровым тоном легко угадывалась искренняя благодарность. — У меня самой очень острое восприятие, но с такими помехами... У вас, похоже, внутри настоящий радиолокатор.

— Понятия не имею, как это получилось, — скромно потупился я. — Не преувеличивайте, до радара мне далеко. Думаю, все дело в отражении сигнала. Должно быть, расщелина в скале, где была Мэнди, усилила импульсы и направила в мою сторону. В грозу чего только не случается...

Ну и хватит, не объяснять же им подлинную причину.

Повисла неловкая пауза, похожая на ту, что возникает в приемные часы в больнице у постели пациента. Мы стояли вокруг кровати, наблюдая, как Мэнди ворочается под простынями, пока наконец веки ее не сомкнулись, а дыхание не стало размеренным и спокойным. Девочка заснула.

Мы еще немного потоптались рядом, поправляя простыни и мешая друг другу, а после вышли. Бросив последний взгляд на дочь, Гера тихонько прикрыла дверь и робко улыбнулась Свинчику, а он улыбнулся в ответ. Похоже, намеченная ссора осталась в прошлом.

— Пойдем, Джим! — Джойс решительно взяла мужа за руку. — Пора спать. Мы же собирались выехать пораньше.

— Как? Вы уезжаете? — не поверил я.

— Да. Мы тут немного поговорили... В общем, завтра мы с Джимом отправляемся на побережье. Отдохнем там денек — другой. Сами посудите, что хорошего в том, чтобы проводить отпуск, видя перед собой одни и те же лица. Согласны?

Джим слушал и кивал, покорно улыбаясь.