Дело чести (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 33

Правда в последние несколько лет, всё шло наперекосяк. Узлы влияния, созданные с такой бережностью и любовью, рассыпались в прах, не успев никак поработать на общее благо, а столь многообещающая криминальная империя Бориса Каменки, была уничтожена буквально на глазах, и он был не в силах тому помешать. Судейские и прокурорские, словно лошади закусившие удила, рвали все старые договорённости и Борис Абрамович, получил пожизненную каторгу причём в цепях, и дни его были сочтены.

Но это было ещё полбеды. Настоящая беда проросла там, где её совсем не ждали. Освободив от криминала центр, царские опричники, как их называл сам Павел Николаевич, взялись за очистку губерний, где ещё оставалось немало верных людей.

Многие из поражений Милюкова связывались с именем Белоусова — младшего, но он, будучи человеком прагматичным, понимал. Этого волка просто спустили с цепи те, кто не желает прихода России в семью цивилизованных народов. Те, кто готов, противопоставить Россию всему миру, но не допустить справедливого разделения богатств, случайно оказавшихся на её территории. Милюков, почётный доктор многих европейских университетов, и яркий представитель российского либерализма, был с почётом принят во всех столицах Европы, и его ничуть не смущало то, что почти везде там правили монархии. Ему было ясно, что это — прогрессивные, передовые монархии, в отличие от Российской власти — косной и архаичной. «Это другое, понимать нужно!» Было его девизом, и красовалось в заголовках многих статей, автором которых был он и его многочисленный аппарат.

А какие надежды были на Астрахань! Там и граница рядом, и вообще раздолье, но сначала предупреждающим звонком стало размещение в низинах Волги крупного подразделения егерей. Они быстро взяли под свой контроль весь рыбный промысел, совершенно уничтожив браконьеров и установили такой порядок на границах, что и мышь не могла бы проскочить. А вот недавно, там вообще провели чуть не войсковую операцию, взяв не только людей Никодима Петровича Усольского, но и его конфидентов. Двух людей от румынской разведки, француза, и что было особенно неприятно — англичанина, работавшего под прикрытием рыботорговой компании Мозера. Всё было проделано так быстро, так слажено, что никто не успел даже дёрнуться, как уже все сидели по камерам, наперегонки давая показания друг на друга.

И вновь этот выскочка — Белоусов.

Обедавший в одиночестве, в кабинете ресторана Палкина, Павел Николаевич, потянулся за водкой, чтобы сдобрить кусок осетрины, но так и замер с протянутой рукой. Мысль что пришла ему в голову была такой бредовой, но такой интересной, что он вернул руку на место, и какое-то время посидел, глядя в пустоту, «обкатывая» её в голове.

А что он собственно говоря, знает об этом Белоусове? Любитель дам. Это понятно. Первые московские красавицы в любовницах, включая Наталью Долгорукую, балерину Анастасию Романову и Елену Аматуни, а также невнятные слухи о его связи с цесаревной Любавой.

И что большой любимчик царя. Один из немногих кто вхож к нему с боевым оружием, и сделал за четыре года фантастическую карьеру от лейтенанта до генерала. А что ещё? Богач и филантроп. Собственное состояние уже перевалило за сотню миллионов. Выручил из долговой кабалы театр «Летучая мышь», не только заплатив долги и недоимки, но и установив ежегодную ренту в сто тысяч рублей, на содержание театра. И была громкая история с удочерением маленькой бродяжки, которая теперь приходится Белоусову Николаю сестрой. И совсем глухие разговоры о возвращении княгиней Бельской огромной кучи компромата его хозяевам, и каждый раз, кстати или некстати, княгиня упоминала Николая Белоусова, что для людей света было вполне достаточно.

Таких разрозненных сведений, Милюков мог припомнить немало, но ему требовался совсем другой подход. Если он собирался переманить Белоусова — младшего на свою строну, ему требовалась системная информация о характере и привычках молодого генерала, для того, чтобы, составив себе его портрет, добраться до самых сокровенных и тайных желаний. Возможно он любит маленьких девочек? Что-ж в Европе это обычное дело. Милюков знал несколько тихих домов, где с любовью примут поклонника юных талантов. А возможно ему нравятся совсем экзотические забавы? Так ничего не ново под луной. Нет таких желаний, которые не научились бы исполнять, в просвещённом Старом Свете. Именно за это и любил Павел Николаевич Милюков, бывать за границей, устраивая себе длинные поездки, в которых он читал лекции о дикой лапотной России, попутно бывая в разных интересных заведениях, где было возможно всё.

И это было ещё одной причиной ненависти которую испытывал глава государственной Думы, ко всему русскому. Даже простой дом терпимости с малолетними шлюхами, было невозможно открыть в России, так как специальный указ запрещал выдавать жёлтый билет женщинам моложе двадцати двух лет. А занятия проституцией до этого возраста грозили исправительными работами самой проститутке, тогда как организатор получал на полную катушку. От пяти лет каторги и выше.

А предмет тяжких мыслей главы Государственной Думы, генерал-майор Белоусов занимался весьма приятным делом, а именно, обедал в компании Елены Аматуни, и Натальи Долгорукой, которые отчего-то вдруг прекратили соперничество и вполне мирно дружили, общаясь накоротке, и вместе посещая разные светские собрания.

Сегодня по случаю тёплого летнего вечера, они сидели на открытой веранде ресторана Тестова на Воробьёвых горах, и словно испытывая общественное мнение на прочность, обе были в форме. Елена в лётном мундире Отдельного Лейб-гвардии воздушного полка Сокол, белого цвета с золотыми элементами, а Наталья в новеньком тёмно-синем с серебром мундире дипломатической службы.

Собственно, мундир они и отмечали, потому как Наталья наконец-то обрела давно ожидаемый статус действительного сотрудника, и к тому же назначение заместителем начальника отдела информации юго-восточного направления коллегии иностранных дел, которое получило мощное развитие после заключения мирного договора с Ниххон.

Молодой генерал, в компании двух красавиц в форме не мог не привлечь жгучего внимания публики, но все любопытствующие держались в рамках приличий, разглядывая Белоусова с дамами в отражениях многочисленных зеркал.

Говорили обо всём. Николай рассказал о своих приключениях в Казани, Елена поделилась переживаниями при прохождении комиссии на должность командира эскадрильи а Наталья рассмешила несколькими не вполне приличными анекдотами из дипломатической практики.

— Как известно, нынешний глава оборонного ведомства сэр Уинстон Черчилль, принимал участие в англо-бурской войне в качестве военного корреспондента и попал в плен к бурам. Оттуда успешно бежал и на товарном поезде сумел добраться до Мозамбика, бывшего тогда португальской колонией. Прибыв в декабре 1899 года в Лоренсу-Маркеш[1], он первым делом направился в британское консульство, представился и попросил о помощи. Однако после долгого путешествия в товарном вагоне выглядел он весьма непрезентабельно, и консул, приняв его за кочегара с одного из стоявших в порту кораблей, отказался признать в нем потомка рода Мальборо. Черчиллю было указано на дверь и сказано примерно следующее: «Если вы являетесь тем, за кого себя выдаете, то я — королева Великобритании». Оскорбленный Черчилль немедленно отправил телеграмму своим родственникам с просьбой повлиять на спесивого дипломата. На следующий день консул получил срочную депешу из Лондона: «Настоящим подтверждаем, что посетивший вас господин действительно является британским журналистом и сыном лорда Черчилля. Одновременно сообщаем, что вы не являетесь королевой Великобритании, также, как и консулом Ее Величества в Лоренсу-Маркеше».

— Кстати, в частном разговоре, сэр Френсис Синклер, глава внешней разведки Британии, сказал нашему послу, что они мол, ничего не забыли, имея в виду смерть дипломата в Москве. — Наталья Долгорукая внимательно посмотрела на Белоусова ожидая его реакции.