Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Горячий угон - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 27


27
Изменить размер шрифта:

Через пару минут, оставив безнадежно изуродованную машину, троица вошла во двор. У них были одинаковые прически, одинаковая одежда, одинаковые, бугрящиеся мышцами фигуры, одинаковые глаза – холодные и безжалостные. Только цвет коротких волос был разный – у двоих черный, у третьего светлый. У светловолосого за поясом, под курткой, торчала рукоять пистолета – очевидно, он был старшим.

Никитос и его свита вели себя, как обреченные на забой свиньи: сбились в кучу, потеряли обычную наглую уверенность и оцепенело смотрели на страшных визитеров. По сравнению с ними они выглядели как гавкучие деревенские собаки перед матерыми волками.

– Ты Никитос, ты Худой, ты Чага, – светловолосый безошибочно показал пальцем на каждого. Те покорно кивнули.

– А ты кто? – поигрывая битой, спросил старший у Гавроша.

– Сергей Гаврин, – ответил тот, почему-то не решившись назваться прозвищем.

– Ты был ночью в Заполянке?

Сергей покачал головой.

– Свободен! – светловолосый повернулся к остальным.

Гаврош не мешкая направился к калитке.

– А вы, козлы вонючие, зачем полезли на ферму? – услышал он за спиной и решил, что сейчас начнется мочилово: бесстрашный хранитель блатной чести Никитос вобьет оскорбление в глотку белобрысому «качку», схватит свой небольшой пистолет, тем временем боксер Чага нокаутирует одного или двух наглецов, а выстрелы Никитоса подведут финальную черту…

В этом своем представлении Сергей исходил из рассказов Никитоса и Чаги, но реальность оказалась совершенно другой! Сзади действительно послышались глухие удары, будто старательная хозяйка выбивала пыль из ковра, но когда он обернулся, то увидел, что это «качки» ногами выбивали из его недавних приятелей заблуждения об их смелости, героизме и высоком авторитете в криминальном мире. А те корчились, стонали, катались по земле, закрывали головы руками и, наверное, радовались тому, что их не обрабатывают битами…

Выйдя на пустынную улицу, Сергей отошел до первого переулка и остановился, не зная, что делать. Бежать к участковому? Опорный пункт милиции располагается в Васильевке, до нее пять километров, и не факт, что Горыныч на месте: он вполне может колесить по району… Побежать к Кузнецовым, у которых есть телефон, и позвонить в райотдел? Но Никитос считал, что обращаться к ментам западло, значит, этим звонком можно только осложнить ситуацию… Звать соседей? Но сейчас все, кроме стариков и старух, на работе… Да если бы и нашлись мужики – что они сделают против этих матерых волчар? Только найдут проблемы на одно место… Да никто и не станет вмешиваться, включая Горыныча…

Тем временем три «качка» спокойно вышли из двора, двое сели в свой джип, а третий поджег газетный фитиль в бутылке, которую с такой тщательностью готовил Чага, и забросил ее в изуродованную «Ниву». Потом присоединился к товарищам, и черный джип неспешно поехал в сторону ведущей к городу трассы. А через несколько минут «Нива» вспыхнула красно-желтым, чадящим пламенем, послышались вялые крики «Пожар!» На улице появились любопытные, шатаясь, вышли за ворота окровавленный Никитос и его пристяжь. Но им оставалось только смотреть на разгорающийся пожар…

А Сергей побежал домой. На середине пути он услышал сзади сильный взрыв и помчался еще быстрее.

* * *

Слухи о драке группы Никитоса с городскими быстро облетели округу. О ней судачили в каждой семье. Не стала исключением и семья Гавриных.

– Ну, что я тебе говорил! – кричал отец, сверля Сергея яростным взглядом. – Они же бандиты! Вот, схлестнулись с другими бандитами! Могли и перестрелять друг друга! Могли и тебя пристрелить!

– Хорошо, что Елена в город уехала, она бы точно разрыв сердца получила, – встряла мать. – Машину спалили, за малым дом не сожгли!

– Да что нам Елена! – рычал отец. – Могли и нашего дурака убить! Он же с ними вожжается! Могли к нам прийти и дом поджечь!

– У меня никаких дел с Никитосом не было, – оправдывался Сергей. – Я вообще не при делах!

То же самое он говорил через пару дней капитану Полупану. Тот вызвал его в сельсовет, посадил по другую сторону стола, прищурился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Что ты там вообще делал? – тихо, но зловеще спрашивал Горыныч, и усы его угрожающе топорщились. – Какие у тебя с ними дела? И где они сейчас?

– Да случайно зашел… Какие у нас могут быть дела? Где Никитос и где я? Их сильно отбуцкали, наверное, в больнице лежат…

– А эти, городские? Ты их знаешь? – капитан навалился грудью на стол, наклонившись к Гаврошу и сверля его гипнотизирующим взглядом. Огромные, поросшие волосами кулаки лежали перед ним на красной скатерти сельсоветского стола, дожидаясь своего часа.

– Раньше видел? Описать можешь?

– Да не видел я их никогда… И не запомнил, не до того было…

К удивлению Сергея, Горыныч не пустил в ход кулаки и даже вроде расположился к нему. Может, потому, что хотел избежать лишней работы, повод для которой мог дать единственный очевидец. И то, что Гаврош не хотел свидетельствовать, было ему на руку.

– Ну, ладно, – капитан придвинул лист бумаги и принялся записывать, что Сергей Гаврин ничего не видел, ничего не знает и никого описать не может.

– А кстати, ты видел, кто машину поджег? – оторвавшись от своей писанины, вдруг спросил участковый. – Или тоже не видел?

– Не видел, – помотал головой Сергей.

– Может, она сама загорелась? Проводка там или еще что… Так часто бывает…

– Может, и сама, – кивнул Сергей.

– Это даже лучше, – совсем по-доброму кивнул Горыныч. – Одно дело – просто парни подрались, а другое – «Ниву» сожгли! Тогда понаедут – оперативники, следователи, эксперты… Как начнут тут все шерстить… Эта шантрапа куда-то скрылась, а вы-то остались, вот вам и достанется! Зачем вам это нужно?

Он внимательно смотрел на подростка.

– Не нужно, – кивнул тот.

– Ну и ладушки, подписывай!

Инцидент был исчерпан.

* * *

До Нового года оставалось две недели, а зимняя погода никак не наступала. Дождевая вода в бочке по утрам была покрыта коркой льда, но столбик прикреплённого за окном термометра стабильно стремился в плюс, и к обеду лёд таял. Улицы, кроме главной, где было гравийное покрытие, превратились в грязное месиво с глубокими колеями. Грязь противно чавкала под ногами и прилипала к обуви. За время прохода из школы домой ноги Гавроша стали весить по доброму пуду, вдобавок низкое свинцовое небо давило сверху и настроение у него было отвратительным. Во дворе он старательно очистил резиновые сапоги о вбитую в землю металлическую пластину с рогульками по бокам, потом в корыте с водой веником намыл их до блеска – будто только из магазина, хотя знал, что, высохнув, они снова приобретут унылый замызганный вид.

Тяжело вздохнув, Гаврош зашёл в дом. Перед телевизором сидела мать с тетей Галей, отец в трениках и майке лежал на диване. Судя по красным лицам, все трое были изрядно выпивши, и все зачарованно пялились в экран. Там какой-то коротко стриженный мужик, похожий на матерого опасного секача, не моргая, внушал под релаксирующую музыку фортепиано и скрипок:

– …все морщины разглаживаются, тело наливается силой, болезни вытесняются моей энергией, вы чувствуете себя все лучше и лучше…

– Слышь, Вера, а у меня и правда колено крутить перестало! – возбужденно воскликнула тетя Галя.

– А у меня поясница как ныла, так и ноет…

– Так ты смотри, смотри – пройдет!

– Да чё тут смотреть?! – буркнул отец. – Брехня это все!

– Не хочешь, не смотри, – нараспев проговорила Галина. – А у бабки Нюры после прошлой передачи седые волосы почернели!

С улицы послышался настойчивый автомобильный гудок: Фа-фа! Фа-фа-фа!

– Кого это принесло? – недовольно спросил отец.

Мать, не отрываясь от экрана, махнула рукой.

– Выдь, погляди. Может, мяса купить хотят или колбасы. К празднику-то стол готовить всем надо…

Отец, недовольно ворча, поднялся, накинул поверх майки ватник, надел на босые ноги сапоги и вышел во двор. Повинуясь непонятному чувству, Гаврош пошел за ним, тихо приоткрыл дверь и прильнул к щели.