Отблеск безумной звезды - Тронина Татьяна Михайловна - Страница 43

Оля как зачарованная смотрела на все эти манипуляции с ружьем.

— Правильное решение… — хладнокровно пробормотал Степан Андреевич. — Мура, мне бы чайку.

— Фаня вам не простит, Павел Степанович, если вы грохнете ее любимого песика! — напомнил Силантьев из своего угла. Под шумок он достал бутылку из распахнутого буфета и преспокойно положил ее к себе в карман.

— Там посмотрим… — туманно ответил Павел.

Оля побежала за ним, а следом — все остальные, кроме старика Локоткова и Муры. Силантьев на ходу свинтил пробку с бутылки и несколько раз глотнул…

— Куда вы? — крикнула из своего окна Кристина — она прижимала к груди папку синего цвета. — Не расходитесь, я должна вам кое-что сказать… Вернитесь!

Но ее уже никто не слушал, толпой пробежали мимо.

— Нет, это безумие… — раздраженно пробормотал Кирилл, когда все уже приблизились к калитке в глубине сада, ведущей непосредственно во двор Стефании. — Лера, повлияй на своего мужа…

— Между прочим, я Лерочкин муж, а не Павел! — возмутился Иван. — А Павел — это бывший муж… И вообще, с какой стати Лера должна на него влиять?!.

— Оставайтесь здесь, — бросил через плечо Павел. — И сразу же дверь за мной закройте…

Он ни на кого не обращал внимания, был спокоен и сосредоточен.

А Оля, словно завороженная, следовала за ним. Одна мысль была у нее в голове — о том, что надо помочь Олежку, а все остальное ее тоже не волновало. Она не испытывала страха.

— Оля, куда? — с ужасом прошептал Иван ей в спину. — Оленька, оставайтесь здесь!

Поскольку Павел даже не оглянулся, Оля тихо, шаг в шаг следовала за ним. Они обогнули дом и вышли на поляну перед крыльцом.

И сразу же увидели Кекса — он стоял перед воротами, ведущими на улицу, и глухо рычал на соседей, столпившихся за ними. Потом повернулся к Павлу. В ярком солнечном свете черная шерсть собаки отливала красным, каким-то огненным блеском…

А Оля увидела Олежка, лежавшего на крыльце, и ахнула.

В то же самое мгновение Кекс, напружинившись, прыгнул, и Павел выстрелил.

Оля выстрела почему-то не слышала, она краем глаза заметила лишь облачко дыма, вырвавшегося из пасти Кекса, — и тот упал на бок. Но Олю все это волновало очень мало. Она сразу же взбежала на крыльцо и упала на колени возле мальчика. Ею владело лишь одно желание — как можно скорее помочь ему…

Она во время своей учебы в медицинском институте успела навидаться всякого, и потому вид крови и человеческих страданий не вызывал у нее шока. Но она оказалась совсем не готовой к тому, что ей предстояло увидеть. Она так искренне любила и жалела этого белобрысого соседского мальчика, она настолько успела привязаться к нему, что вид его неподвижного тела поверг ее в ужас.

В первый момент она не смогла поверить в то, что помочь Олежеку не удастся. Внешних повреждений как таковых было мало, да и крови, в общем, тоже — лишь отчетливые отпечатки клыков на шее… Голова ребенка была повернута как-то странно. Оля протянула пальцы к шейной артерии, но никакого движения не ощутила. Мальчик был мертв — судя по всему, Кекс просто свернул ему шею. Как цыпленку.

Оля ошеломленно смотрела на Олежека. Странная, звенящая пустота заполнила ее изнутри…

— Что там? — беспокойно крикнул Павел. — Все в порядке?

Оля, не поворачиваясь, покачала отрицательно головой.

В этот момент со стороны улицы ввалились соседи, а с другой стороны вбежали Иван, Лера, Кирилл, Эмма Петровна…

— Пристрелил-таки! — всплеснул руками Иван, увидев Кекса, неподвижно лежавшего на боку. — А что с мальчиком?

— «Скорую» надо, срочно! — завопила какая-то тетка в шелковом халате и спрятанных под косынку бигудях. — Я через забор заглянула, зову: «Олег, Олег!», а он не отзывается… ну, а зверюга по двору мечется…

— Где Фаня-то? — спросил еще один дачник — толстый мужчина в джинсовом комбинезоне, державший наперевес лопату.

— Господи, да никто не знает, где эта Фаня! — взвизгнула Эмма Петровна. — Удивительно беспечная особа… Оля, а ты чего сидишь, сложив руки?.. нужно же это… реанимировать Олега! Искусственное дыхание, массаж сердца и все такое — даже я об этих вещах знаю!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лера тем временем по сотовому сосредоточенно вызывала «Скорую».

— Это Кекс его?.. — Вперед пробиралась старушка в черном платке. — Или просто малому плохо стало?.. Погоды-то нынче какие… Кого хочешь удар хватит!

— Да Кекс, Кекс же! — раздраженно закричал дачник с лопатой. — Не умеют люди с такими серьезными животными обращаться!.. Я тыщу раз Фаньке говорил: держи своего Кекса в наморднике!

— Сейчас приедут, — сухо произнесла Лера, захлопывая крышку мобильного телефона. — Что, Оля, как там дела?

Кирилл вдруг зажал обеими руками рот и быстро ушел.

— Оля, пойдем. — Павел помог Оле подняться.

— Бедный Олежек… — дрожащим голосом произнес Иван. — Бедная Стефания… Я представляю, что с ней будет, когда она вернется!

— Да ничего с ней не будет! — раздраженно произнесла Эмма Петровна. — Она бесчувственная толстая корова, которой на все наплевать! Но ничего, сейчас приедут настоящие доктора, они, может, успеют спасти ребенка…

— Не успеют, — сухо произнесла Лера. Она была единственной, кто мог держать себя в руках.

— Ужасно, ужасно… — пробормотал Иван. — А ты, Павел, молодец, не растерялся! Лерочка, ты в порядке?

— Я-то в порядке…

— А помните, Оля, мы не так давно говорили о том, что это ружье должно выстрелить?.. — Иван с трагическим вдохновением обернулся к Оле, стоявшей рядом с Павлом. — Пророческие слова сбылись! Пришлось убить песика… а что поделать?.. Иначе мы сюда бы не вошли.

— Убить зверя, — холодно поправила Лера мужа. — Убить зверя, мой милый…

— Поздно. Слишком поздно, — тихо, без всякого выражения прошептала Оля.

— Оля, идем… — Павел повел ее обратно к калитке, придерживая за руку.

— Ты не понимаешь… слишком поздно! — шепотом произнесла она.

Эмма Петровна с изумлением посмотрела им вслед.

— Нет, вы только посмотрите… — всплеснула она руками. — Идут себе под ручку, как ни в чем не бывало!

— Эмма Петровна, перестаньте, — с досадой остановила ее Лера.

— Нет, какие у нас доктора! — закричала та. — Даже пальцем не пошевелила, чтоб ребенку помочь!

— Ружье выстрелило! — тем временем продолжал твердить Иван. — Нет, вы не понимаете… Ружье выстрелило!

— Если б не выстрелило, я бы сам этого Кекса пристукнул! — веско произнес дачник, взмахнув своей лопатой.

Дальнейшие события Оля помнила как-то смутно.

Павел отвел ее домой, потом прибежала Кристина, которой, разумеется, было уже не до разоблачений.

— Что творится, что творится… — пробормотала она, задыхаясь. — Там «Скорая» приехала, милиция, да только уж все бесполезно… Говорят, Олежек погиб практически моментально. Павел, ты сходи, тебя там о чем-то спросить хотят!

Павел ушел. Оля легла на кровать и свернулась калачиком. Ее бил озноб, несмотря на жару.

— Переживаешь, да? — сочувственно произнесла Кристина. — Конечно, переживаешь, я же видела, сколько ты с Олежеком возилась!

— Нет, Кристина, я в порядке, — равнодушно сказала Оля.

Кристина убежала, а через час в комнату вошел Викентий.

— Оля, ты тут? Вернулся из города, а здесь такое… Я как раз хотел сказать, что тебе не стоит выходить из дома.

— Почему?

— С Фаней творится что-то страшное, тебе не стоит на это смотреть.

— Она приехала?

— Да, да… — взволнованно закивал Викентий. — Мы как раз с ней чуть не стукнулись машинами на улице! Она издалека уже все увидела, тут же почти весь дачный поселок, милиция… Не представляю, а милиция-то тут при чем?.. — пожал он плечами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И что? — безучастно спросила Оля.

— Ну вот, она в панике к себе во двор забегает, а там… Да, ты знаешь, что меня больше всего поразило? — оживился Викентий. — Она первым делом не к ребенку своему побежала, а к Кексу! Это действительно Павел его пристрелил?

— Павел…