Сердце лича (СИ) - Глебов Виктор - Страница 16

— Разумеется. Делай, как считаешь нужным.

— Благодарю, моя королева.

— Ступай, — Ниголея отпустила его плавным жестом руки, и мужчина вышел, плотно притворив за собой дверь.

«Теперь всё будет так, как будет! — подумала королева, возвращаясь к столику и садясь в кресло. — Начинается странная игра, в которой карты сдаёт незнакомец, предсказывающий будущее».

Разложив Карты, она произвела необходимые манипуляции и начала вынимать костяные пластинки одну за другой. Они ложились на стол с тихим щёлканьем. Масти и картинки ничего не сказали бы непосвящённому, но чем ближе был окончательный расклад, тем мрачнее становилось прекрасное лицо королевы. И когда на стол выпала карта, изображавшая человека в чёрной маске с кинжалом в руке, Ниголея тяжело откинулась в кресле и прикрыла рот ладонью. Предатель! Неожиданная и опасная карта! Как много персонажей одновременно вступали в игру — это было странно. И все они, как на подбор, не сулили ничего хорошего. Видно, пришло время обратиться к Друидам. Королева ещё ни разу не прибегала к их помощи, хотя духи леса оказывали на жизнь эльдорцев постоянное влияние. Например, предоставляли ингредиенты для снадобий, которыми поили забеременевших женщин, чтобы те рожали магов. Но расклад был слишком серьёзен, а Ниголея чувствовала себя сейчас такой слабой и неопытной. Арданей был бы разочарован!

Ниголея порывисто встала с кресла, подошла к шнурку и трижды дёрнула. Сейчас придёт камердинер Мострел, и она прикажет передать Друидам, что желает выслушать их совет. Жрецы леса оповестят, когда смогут выслушать её.

Вернувшись в кресло, Ниголея стала ждать камердинера.

Глава 18

Замок стоял на высоком холме, поросшем тёмно-зелёными соснами, вершины которых раскачивались перед окнами первого этажа, заслоняя от лунного света башенки и зубчатые стены, которые, казалось, носили более декоративный характер, нежели были приспособлены для обороны.

И это не удивительно, ведь замок был не настоящим. Его воздвигли давным-давно в качестве гостиницы, стилизованной под древнюю крепость. С тех пор окна заложили кирпичом, стены утолщили, но до подлинной фортеции постройке было далеко.

У подножия холма катила свои маслянистые воды широкая река, приводившая в движение четыре мельничных колеса, соединенных с двухэтажным зданием, окна которого были плотно забиты досками. Вдоль берега сновали обнажённые по пояс, несмотря на прохладную ночь, люди в белых, закатанных до колен штанах. Они обслуживали сложные механизмы, соединённые с колёсами и расположенные на мелководье.

Вокруг самой высокой из башен с пронзительными криками кружилась стая нетопырей, видимо, слетевшихся на лившийся из круглого незастеклённого окошка желтоватый свет.

Он шёл от хорошо горевшей чёрной, дурно пахнущей жидкости, которой был наполнен каменный бассейн, расположенный в центре восьмиугольной комнаты. В ней не было иной мебели, кроме простого деревянного стула с высокой прямой спинкой, на котором сидел человек в просторной синей мантии. Его лицо казалось бледным, только страстно пылали глубоко посаженные серые глаза под густыми, нависшими бровями. Остальную часть головы скрывал капюшон.

Возле ног владельца замка расположились два поджарых пса тёмной масти с вытянутыми мордами и длинными, острыми ушами. Они лежали, прикрыв глаза и недовольно щурясь на огонь, однако не уходили и не проявляли беспокойства.

Но вот они вдруг подняли головы и тихо заскулили. За дверью тотчас послышались тихие шаги.

— Входи, Грингфельд! — громко сказал хозяин замка, повернув голову.

Дверь открылась, и в комнату шагнул высокий сухопарый человек с очень бледным лицом. По сравнению с ним лицо владельца замка казалось почти румяным и цветущим. Водянистые глаза быстро обежали фигуру сидящего колдуна и переместились на собак. Те, замолкнув, вжались в пол и замерли подобно статуям.

— Приветствую, — проговорил колдун, вяло поднимая правую руку. — Что привело тебя ко мне в этот час? Вижу, ты воспользовался трансформацией, чтобы добраться сюда. Случилось что-то действительно важное?

— Дурные вести, Ирдегус, — ответил гость, садясь на свободный стул. — Колдуны Аштора отказались помогать тебе, а в Шасайете меня не пустили на порог. Впрочем, с ними я никогда особенно не дружил. Похоже, придётся полагаться лишь на собственные силы.

— Не страшно, — отозвался колдун, поправляя складки мантии. — Это было вполне ожидаемо. Главное, что скоро королева лесовиков доставит в Туманный Бор того, кто нам нужен, и тогда мы начнём свою игру, в которой Эльдор станет лишь первым ходом.

— Ты уверн? — в голосе Грингфельда слышалось сомнение.

Ирдегус кивнул.

— Он послужит нам. Его сердце чисто, несмотря на всю кровь, что он пролил. Он благороден и верит в справедливость, долг и честь. Подобные придурки попадаются редко, но, к счастью, попадаются. Его душа станет лёгкой добычей, ведь известно, что никто не становится на путь зла легче, чем тот, кто ненавидит его и страстно желает творить добро.

— Тут ты прав! — усмехнулся Грингфельд.

— Пойдём, — сказал колдун, поднимаясь. — Я покажу тебе свою армию.

Ирдегус подошёл к дверям и, приложив к ним ладонь, распахнул резким толчком. За ними оказалась небольшая комната, в которую вошли колдун и Грингфельд. Когда двери закрылись, маг вытащил из кармана ключ, вставил в скважину и с усилием повернул. Комната тотчас начала опускаться, издавая скрип и скрежет, пробирающий до костей, но вскоре остановилась.

— Паровой подъёмник! — сказал колдун с гордостью. — Моё изобретение. Комната находится в шахте, под которой расположен резервуар с водой. Вода постоянно нагревается и превращается в пар. Когда нужно подняться, открывается специальный вентиль, и пар, попадая в шахту, выталкивает комнату вверх. Чтобы спуститься, нужно постепенно понижать давление пара.

— Блестяще! — одобрил Грингфельд, покачав головой. — Возможно, я тоже устрою такой в своём замке. Поделишься чертежами?

— Само собой. Здесь нет ничего сложного. Главное, чтобы стенки комнаты вплотную соприкасались со стенами колодца.

Ирдегус и Грингфельд вышли и оказались в подземелье замка, где стоял несмолкаемый грохот. Отовсюду вырывался огонь. Здесь, почти обнажённые и покрытые копотью, работали кузнецы. У каждого из них на груди имелась татуировка с инициалами Ирдегуса и изображением уробороса — змеи, кусающей собственный хвост. На красных кожаных ремнях держались короткие чёрные штаны, а на ногах они носили ботинки на толстой подошве, предохранявшей ступни отожогов. Эта мера отнюдь не была лишней, ибо каменный пол был так раскалён, что местами потрескался и рассыпался в крошево.

Здесь работали также несколько троллей. Эти уродливые великаны с бледно-фиолетовой кожей перетаскивали тяжёлые металлические брусья и поворачивали блоки. Ирдегусу удалось приручить этих тварей с помощью волшебства, разумеется.

Скрежет цепей и шипение расплавленной руды заглушали голоса надсмотрщиков, которые внешне отличались от рабов лишь тем, что в руках держали длинные бичи, а на правых запястьях носили браслеты. При виде Ирдегуса они почтительно кланялись, а затем снова принимались за дело: подгоняли тех, кто, как им казалось, плохо работал, причём в присутствии хозяина их рвение возрастало.

Колдун провёл Грингфельда через две пещеры и остановился перед широкой деревянной дверью, по одну сторону которой сидел невысокий плотный черноволосый человек в лёгком светло-сером кафтане, вышитом красной нитью, и обмахивался пёстрым зитским веером. При появлении Ирдегуса и его спутника он вскочил с резвостью, которую в нём трудно было заподозрить, и принялся часто и низко кланяться.

Перед ним стоял небольшой столик, на котором виднелись раскрытая, испещрённая записями книга, и пузырёк чернил со вставленным в него гусиным, изрядно обтрёпанным или даже обкусанным пером.

— Патигор, — обратился к нему колдун, жестом приказывая перестать суетиться. — Покажи моему гостю наших воинов.