Сердце лича (СИ) - Глебов Виктор - Страница 10

— Довольно странно, — заметил Самарказ.

Он снова прислушался. Вокруг было по-прежнему тихо. Но это не значило, что убийцы отступили. Просто они, вероятно, двигались незаметно. Возможно, были уже за дверью. Тогда Самарказ умрёт, не выбравшись из комнаты.

— Именно так, — Йамирриб кивнул. — Поэтому я не очень доверяю данному пассажу «Комментариев». Думаю, Халит сам придумал его в пику «Бруттхе». Ведь известно, что знаменитый и опальный толкователь священной книги далеко не со всем соглашался в «Бруттхе», за что и был изгнан с позором и предан анафеме во всех храмах Архатлы.

— Так Красные Врата нельзя открыть?

Йамирриб отрицательно покачал головой.

— Они отверзнутся сами в день Последнего Суда. Такова воля Мард-Риба. А всё в мире происходит по его Плану. Никакой грешник не в силах обойти его приговор. Если только… — Йамирриб застонал и закатил глаза.

Изо рта пророка с новой силой потекла кровь.

— Что?! — нетерпеливо встряхнул его Самарказ. — Говори же! — он едва удержался от ругательств, забыв, с кем ведёт последнюю беседу.

— Если только с ним нет Искушённого! — прохрипел Йамирриб явно из последних сил. — Он один может досрочно открыть Красные Врата. Думаю, поэтому Мард-Рибу он и нужен. Только не знаю, как именно… махараджа собирается использовать его.

— Как?! — прошептал Самарказ резко севшим голосом. — Как Искушённый откроет Врата?! — повторил он громче, но старик не отвечал.

Охотник встряхнул его, но это было бесполезно: Йамирриб умер. Приложив два пальца к окровавленной шее, Самарказ убедился в этом.

Глава 11

Что же это получалось? Самарказ знал, где находятся Красные Врата, и у него был Искушённый. Значит, если он заставит мурскула их открыть и попадёт в небесный дворец махараджи Яфры, то ему простятся все грехи, и он отправится в Унтушул! И ему не придется пять тысяч лет мучаться в Рашохе, расплачиваясь за грехи! А расплатиться было, за что, ох, и было!

Самарказ поднялся на ноги и огляделся. Его шатало, как пьяного. Слава богам! У него появился шанс, которого не было ни у одного из смертных! Он попадёт в Унтушул и будет вечно жить в райских кущах, слушать пение золотых птиц, вкушать мёд и молоко, купаться… в общем, он должен туда попасть любой ценой!

Но для этого нужно освободить Искушённого и заставить помочь ему открыть Красные Врата. А Самарказ сильно сомневался, что пленённый мурскул горит подобным желанием. К счастью, у него имелся браслет Йамирриба. Надо только успеть показать его Искушённому.

Самарказ бросился из комнаты. Где-то бродили убийцы, и действовать следовало осторожно. Сначала — к себе: забрать вещи. Потом к Марбулу, Ашаху, Хазрафу и остальным. Вместе они ещё могут противостоять Тайным, о которых говорил Махраджан. Что бы себе там ни думал пророк, ловчие стоят один пятерых солдат, а то и больше. А эти мурскулы едва ли так уж круты. С чего бы?

Очутившись на улице, Самарказ огляделся. Вокруг было тихо и пустынно. Стражников на крепостных стенах не было! Чувствуя, как внутри всё сжимается от страха, охотник побежал к себе. По дороге ему никто не встретился, даже слуги. Дворец как вымер! Это только усиливало ощущение тревожности. Хотя, возможно, было лишь совпадением. Перебей Тайные всех, Самарказ увидел бы следы: тела, пятна крови. Да и крики раздавались бы. Невозможно уничтожить столько людей так, чтоб никто не поднял хоть какую-то тревогу.

Ворвавшись к себе, охотник побросал вещи в мешок, закинул его на спину и кинулся в соседние комнаты, где остановились его товарищи.

Ашах спал, лёжа на спине, подложив одну руку под голову. Самарказ грубо толкнул его в бок, и охотник подскочил, как ужаленный.

— Что! — воскликнул было он, но Самарказ зажал ему рот ладонью.

— Тихо! — прошипел он. — Одевайся, бери вещи и за мной. Ни звука!

Ловчие привыкли не задавать лишних вопросов и доверять своему командиру. Поэтому Ашах кивнул и принялся быстро собираться. Самарказ же тем временем выскочил в коридор и распахнул дверь в комнату Марбула. Тот тоже спал, свернувшись клубком. Самарказ подбежал и начал его трясти. Марбул медленно повернулся, его правая рука безвольно упала, стукнув кистью по полу. Самарказ отпрянул: поперёк горла охотника шла глубокая рана, и кровь уже пропитала половину матраса!

Значит, Тайные всё-таки проникли во дворец и начали резню.

Выскочив из комнаты убитого товарища, Самарказ прислушался возле двери Хазрафа, уже не рискуя врываться: убийцы могли ещё находиться здесь, ведь они не дошли до комнаты Ашаха.

Из-за двери доносились тихие голоса. Обычный человек не услышал бы их, но у охотника был тонкий слух. Отпрянув, Самарказ едва не столкнулся с Ашахом. Прижав палец к губам, он сделал тому знак следовать за ним.

Когда они спустились на первый этаж, Самарказ тихо заговорил:

— На замок напали убийцы-мурскулы. Охрана перебита, Марбул и Хазраф мертвы. Думаю, остальные тоже, — соврал Самарказ, которому было страшно даже подумать о том, чтобы проверить комнаты других охотников, когда страшные Тайные находятся совсем рядом. — Я говорил с Махраджаном Йамиррибом, ему было видение: Мард-Риб поручил нам доставить Искушённого, которого мы поймали, на север. Такова воля махараджи. Так что мы идём в подвал освобождать мурскула.

— Освобождать?! — опешил Ашах.

— Именно. Не я это придумал, но так надо.

— А почему эти Тайные против нас? — проговорил Ашах, глупо моргая. — Ты же сказал, что они же тоже мурскулы.

— Искушённые — проклятая каста. Мурскулы уничтожают их. Тайных послали, чтобы убить нашего пленника, а Мард-Риб хочет его спасти.

Они уже спускались в подземелье. Там тоже не было ни души. Самарказ позвонил в колокольчик, от души надеясь, что тюремщик жив и придёт на зов.

Через полминуты Хлик действительно появился. Заспанный, он лениво почёсывался и зевал.

— Пришли покормить мурскула? — осведомился он. — Всё готово. Если угодно…

— Давай ключи! — перебил его Самарказ, протягивая руку.

Тюремщик запнулся, скорчил презрительную гримасу и медленно отстегнул от кольца два ключа.

Самарказ отпер дверь, вошёл в камеру и сдёрнул с клетки покров.

Искушённый изменился. Теперь он был тёмно-серого цвета, весь покрыт шипами, руки удлинились, ноги тоже — мурскул стал выше ростом. Золотой знак Усмирённого на груди исчез, и вместо него виднелся алый круг, в центре которого горел отпечаток трёхпалой когтистой ладони.

Самарказ на секунду замер, поражённый. Потом поспешно протянул мурскулу браслет.

— Это передал Махраджан Йамирриб, — сказал он на всякий случай. — Мы должны помочь тебе выбраться отсюда и доставить на север.

Мурскул уставился на браслет. Затем сквозь прутья протянулась когтистая рука и взяла «подарок». Искушённый пару мгновений рассматривал знаки, а потом надел браслет на запястье.

— Хорошо, — проговорил он странным глухим голосом. — Открывай. Я не трону вас.

Мысленно вознеся молитву Мард-Рибу (чтобы мурскул не соврал), Самарказ вынул из кармана ключ и отпер клетку. Охотник замер, вполне допуская, что сейчас умрёт. Кто его знает, как работает браслет? Может, вообще никак.

Мурскул вышел и, распрямившись, оказался на полголовы выше охотника.

— Идём, — сказал он. — Время не ждёт.

Самарказ с облегчением отдал ключи от камеры Хлику, который стоял, прижавшись к стене, и за всё время не произнёс ни слова. Потом они с Ашахом в сопровождении Искушённого поднялись из подвала и вышли на улицу.

Двор был пуст.

— Возьмём лошадей, — предложил Ашах.

Самарказ кивнул, и они направились к конюшне.

— Вот они! — раздался возглас за спиной.

Глава 12

Самарказ с Ашахом оглянулись и с изумлением увидели Хазрафа, указывавшего на них пальцем. Рядом с их товарищем стояли четыре мурскула, покрытые панцирями, с глефами в руках. Все они были подпоясаны широкими чёрными ремнями, на которых висели кривые клинки и небольшие подсумки.