Смерть как признак неудачи (СИ) - "Ваша Маша" - Страница 46

Иногда, совсем редко, на боях присутствовал Димитрий. Только я не давала ему даже шанса на приближение и на разговор. Мне не хотелось узнавать, действовал он под внушением или по собственной инициативе. Для меня просто не стало этого человека. Так было спокойней, а спокойствие сейчас было для меня самым важным.

Фрол проводил со мной очень много времени, Али часто сопровождала его, но мне не о чем было с ней говорить, как и ей со мной, дружба между нами не зародилась. Что послужило тому виной — выяснять я не собиралась. Я вообще приняла для себя решение, не лезть ни во что, что напрямую меня не касается, так оказалось жить гораздо проще и плодотворней.

Мирон не отставал от меня по части боёв, он так же шёл напролом, всего себя посвещая тренировкам. Между нами установилось негласное "незамечание" друг друга, причём это было не игнорирование, а именно "незамечание". Если рядом никого не было, мы даже не смотрели в сторону друг друга, если кто-то указывали второму прямо или косвенно на присутствие другого, мы могли даже разговаривать, но ровно до тех пор, пока не оставались одни.

Мастер, как будто издеваясь или просто поднимая себе настроение, постоянно ставил нас в пару, но и это мы обернули в свою пользу — мы научились читать друг друга без слов. Хотя, не исключено, что именно этого мастер и добивался. От него можно ожидать чего угодно.

Возможно именно в таких молчаливый спаррингах мы и помирились, ведь без лишних слов, лишь на языке тела и с помощью глаз можно сказать гораздо больше, особенно если понимаешь себя, понимаешь партнёра и понимаешь, что хочешь от жизни. Я наконец решила для себя, чего хочу, а чего и даром не надо.

И вот в итоге я стою в комнате ожидания и слушаю объявление последнего для меня боя в качестве ученицы. Дальше большая игра, потом я озвучу своё решение мастеру остаться или уйти, конечно если выживут, но сейчас не об этом надо думать. Сегодня у меня очень сложный бой. Без магии.

Мирон вопреки правилам стоит рядом со мной и крепко сжимает руку в молчаливом единении, сейчас для меня очень важна его поддержка, потому что иначе я трусливо сбегу, а ведь за эти месяцы была проделана колоссальная работа мной и всей моей командой. Нельзя подвести их из своей слабости, возможно, последней моей слабости, но от этого не менее сильной и подавляющей.

Возле ринга сейчас беснуются болельщики и поклонники мои и моего соперника, коих, оказывается, очень много — это стало большой неожиданностью, слава обо мне и моём сегодняшнем соперника опережает нас обоих, и сегодня нас это не особо радует, я это точно знаю.

Прислушалась к голосу ведущего.

— Девяносто девять боёв за ее спиной, шестьдесят три победы, тридцать шесть поражений. Участница сильнейшей группы "Кардаса" под началом мастера Владлена. "Принце-э-есса Не-э-ема"!

Я последний раз взглянула на моего ангела, он крепко сдал мою руку, а затем отпустил, и я сделала шаг навстречу своему главному бою за все время, проведенное в этих стенах.

Каждый шаг отдавался гулким эхом где-то внутри меня.

Перед глазами мелькал последний разговор, который я смогла позволить себе в этот сумасшедший день:

— Маша, запомни, на ринге нет друзей и врагов, на ринге есть только противник, которого ты должна победить. Если бой будет недостаточно убедительным или не зрелищным — руководство клуба понесет убытки, а это повлечет наказание не только для бойцов, но и для их команд. Запомни, сегодня ты должна сражаться не только за себя, но и за своих ребят!

— Но, я не могу сражаться с тобой в полную силу. Зачем они это сделали?

— Руководству неизвестно наше родство, но зато известно из-за кого арестовали отца. Они посчитали это достаточной причиной для моей ненависти и жажды мести. А значит это должен быть крайне интересный бой. Скорее всего они поставят запрет на магию, чтобы бой был зрелищнее и кровавее, от меня ждут, что я захочу буквально расправиться с тобой, и я буду соответствовать, это моя работа, и станет твоей, если ты останешься после большой игры! Поэтому не обижайся на меня, и знай, что я не обижусь ни на одно твоё действие! Сегодня должна пробиться кровь, иначе всем будет хуже!

— Я очень люблю тебя!

— Эй, сестренка, я тоже очень тебя люблю! Запомни, мои действия на сегодняшнем бое — лишь работа! И после боя мы вместе станем зализывать раны, я тебе обещаю!

Крепкие объятия были громче всяких слов.

И сейчас я шла вперёд, зная, что сегодняшний день покажет, пригодна ли я для такой работы, или мне лучше просто уйти из клуба.

— Двести четырнадцать боёв, сто восемьдесят шесть побед, двадцать восемь поражений. Лучший боец "Кардаса", возможный будущий мастер нашего клуба. Фро-о-ол!

Публика ревела, реакция зрителей была похожа на бушующее море, сколько эмоций, ожиданий, волнений, но никто из них даже не представлял, каково сейчас нам: мне и моему брату. Сегодня обязательно прольётся кровь. Если до этого был мизерный шанс обойтись обычным боем, то после того, как его представили будущим мастером, а меня участницей сильнейшей группы — выхода не осталось.

Казалось бы, что сложного в том, чтобы провести очередной бой, просто теперь против брата. Но не для меня. Он — единственный родной мне человек, существующий в моей вселенной, и как же чертовски сложно выходить в таком накаленном поединке против самого дорого существа в этом проклятом мире.

Нельзя сдаться, нельзя подыгрывать, нельзя проигрывать. Любой вариант не устроит ни меня, ни моего мастера, ни моего капитана. И только Мирон примет любое мое решение. Только он будет стоять рядом со мной, когда все начнут обсуждать и мусолить наш с Фролом поединок.

Мы ступили на ринг одновременно. Глаза в глаза. Лишь на доли секунды во взгляде брата промелькнули нежность и боль, а после они стали совершенно безэмоциональными, холодными, отрешенными. Больше передо мной не было брата, сейчас передо мной стоял боец клуба "Кардас", тот, кто будет драться на полную мощь, потому что знает, сто я могу ему противостоять, мне есть чем ему ответить и я не подведу никого: ни его, ни себя, ни наши команды. Я — боец! Я хочу сделать это своей работой и своей жизнью.

— Пожмите друг другу руки.

Три шага вперёд. Протянула руку. Вдох. Выдох. Подняла голову. Взгляд сосредоточенный. Я готова к бою.

Боец протянул мне руку. Рукопожатие должно длиться три — пять секунд. Эти секунды для некоторых длятся почти бесконечно, но не для меня. Миг и нам говорят разойтись.

Один шаг назад.

Взгляд прямой. Я не боюсь его. И не боюсь себя. Я — боец. Я одержу победу! Чего бы мне это не стоило. Я — боец.

— Нам предстоит всего пять раундов чистого боя. Еще два раунда с холодным оружием на выбор бойцов. Или до тех пор, пока один из бойцов не сможет продолжать бой…

Пока ведущий озвучивал правила на этот бой и напоминал, что использовать магию и амулеты категорически нельзя, вокруг арены появлялись противомагические канаты, которые не позволят кому-то вмешиваться в бой извне. Такие канаты не пропускают не только магию, но вообще ничего и никого. До тех пор, пока их не уберут, никто не войдёт сюда и не выйдет отсюда. На моей памяти эти канаты поднимали всего несколько раз. Неужели у судей есть основания полагать, что в наш поединок захотят вмешаться? Зачем? Отомстить мне за Сишода? В чем причина такой глобальной перестраховки?

Долго думать об этом не получилось.

Звук гонга не становится неожиданным, но он заставляет зрителей замереть, вокруг ринга становится настолько тихо, что каждый шаг теперь отдается эхом в ушах. Мы идём по кругу.

Несмотря на то, что брат проводит со мной восемьдесят процентов своего времени, мы почти не видели друг друга в деле, так вышло…

И сейчас мы оба наблюдаем, понемногу сужая круг. Все ближе и ближе.

Фрол внезапно атакует хуком снизу в челюсть и я падаю…

Арена взрывается!

В глазах брата читается удивление, думаю, в моих он видит полное отражение своих эмоций.