Мышка в академии магии (СИ) - Романовская Ольга - Страница 7

Британи гулко сглотнула, чем невольно привлекла внимание ректора. Он молчал, но смотрел так, будто это девушка вызвала демона. Бри казалось, вот сейчас Гвен саркастически поинтересуется, не хочет ли она что-то сказать, но глава академии отвернулся. Девушка с облегчением выдохнула. Какой господин Лабриан сегодня страшный, до мурашек!

— Это не шутки, господа, — чуть повысил голос Гвен. — Из девушки высосали жизнь, только природный дар позволил ей не уйти за Грань. Я верю, вы сделали это по незнанию, а не из преступных побуждений, но, повторюсь, по закону подобное карается смертной казнью. Я могу помочь ее избежать, но только если вы поможете мне.

Бри завертела головой. Понурые участники вечеринки неловко переминались с ноги на ногу. Неужели кто-то из них?.. Но при всем желании стихийнику не подвластны темные ритуалы.

— Сюда заходил Кевин Ташир, — неожиданно вспомнила она. — Вместе с друзьями. Один, Алекс, вертелся возле стола, то есть вполне мог…

Спохватившись, Британи зажала рот рукой. Одно дело, думать, другое — открыто обвинять. Но поздно, слова уже сказаны, и указующий перст ректора остановился на ней:

— Пойдете со мной.

— Вещи нужно собрать? — упавшим голосом спросила Бри.

Так глупо вылететь из академии!.. Дернули же ее демоны за язык!

— Зачем? — Вопрос девушки поставил ректора в тупик.

— Ну, — замялась она, — меня же исключают.

Гвен фыркнул, не пожелав комментировать глупости.

— Просто следуйте со мной. С остальными, — Мердок и Дон синхронно напряглись, — поговорим позже. Уставу подчиняются, а не пускают на растопку.

Ректор намекал на нарушение режима.

Студенты расступились, и Гвен, а следом, на шаг позади, Бри, вышли из комнаты. Девушка полагала, они направятся к выходу, но ректор спустился на ее этаж и свернул в коридор. Когда он остановился против комнаты «восемьдесят пять», Британи окончательно растерялась.

— Позвольте дать пару советов на будущее. — Ректор прищелкнул пальцами, и светильники загорели ярче. — Не связывайтесь с сомнительными компаниями и не бросайтесь голословными обвинениями. Кевин Ташир — лучший ученик академии. Его многие не любят, но уподобляться завистникам — плохой путь. Вы ведь хотите чего-то добиться? Чего-то большего, чем популярность в пьяной компании?

И снова бы промолчать, вперить глаза в пол, но Бри не смогла.

— Чего я могу добиться, мастер Лабриан? — усмехнулась она и поправила некстати упавшие на глаза волосы. Этак ректор решит, будто девушка кокетничает, привлекает внимание. — Природница!

Британи фыркнула.

— Стихийница с даром земли, — поправил ректор.

Странно, что он до сих пор не одернул. Выходит, негласно признавал ее правоту. Но Гвен слишком хорошо воспитан, к тому же должность обязывает, накладывает определенные ограничения, не мог он открыто заявить, что в академии держат целый факультет людей второго сорта. Природница, стихийница с даром — от замены простонародного названия на официальный термин ничего не изменится.

— Пусть стихийница, — неохотно согласилась Бри, дивясь, откуда в ней взялось столько смелости и упрямства, — но мне все равно только пшеницу да розы выращивать. Какая там карьера!

— И поэтому вы решили испортить чужую?

Гвен подпер спиной стену.

— Повторюсь, оговор — не лучшее начало учебы. Ваше приглашение легко может потеряться, повезет другой девушке.

Если бы он сейчас отхлестал ее по щекам, не было бы так больно.

Академия магии — несбыточная мечта. И ректор грозился ее отнять.

— И все равно они были пьяны и вели себя отвратительно, — мотнула головой Британи. — И они некроманты, старшекурсники.

Гвен нахмурился.

— Вам лучше лечь спать, — посоветовал он. — А завтра начать думать об учебе, а не чужом моральном облике. Ограничьтесь своим. Не желаю объяснять вашим родителями, почему их дочь вдруг забеременела.

Бри широко открыла и закрыла рот. Уши ее побагровели.

— Я не… Я вовсе не… — залепетала она и с жаром закончила: — Никогда!

— Рад слышать, — сухо похвалил ректор. — Надеюсь, вы извлечете уроки и станете избегать подобных сборищ.

Помолчав, он добавил:

— И Кевина Ташира заодно.

В последнем предостережении Британи не нуждалась. Она не сомневалась, большинство беременностей в академии на совести победителя Королевских игр и его дружка.

Дверь отрезала девушку от Кевина и недавней трагедии, но они никак не шли из головы. Бри кое-как помылась, облачилась в ночную рубашку, как положено, до пят, без соблазнительных вырезов и кружева, но не легла. С ногами устроившись на кровати, она гипнотизировала пламя свечи и жалела, что соседка еще не приехала. Можно было бы поделиться с ней своими переживаниями.

Когда в дверь постучали, Британи вздрогнула, едва не ударилась подбородком о согнутое колено. Она решила, это Мердок заглянул справиться, как прошла головомойка, но девушку поджидал сюрприз. В дымину пьяный, все в той же мятой рубашке некромант ввалился в комнату.

— Ты! — Палец Кевина чудом не выколол ей глаз. — Что ты обо мне наговорила, пигалица?!

Британи едва не стошнило от запаха перегара. Вроде, когда Кевин заглянул на вечеринку, он был трезвее. Сама она с непривычки тоже выпила слишком много, но страх выветрил хмель, когда как некромант пропустил еще по стаканчику и сделался агрессивным.

Кевин наступал, Бри пятилась, пока не уперлась поясницей в стол. Легкая боль отрезвила, напомнила, кто здесь хозяин, а кто — незваный гость.

— Вон отсюда! — пискнула девушка и, прочистив горло, повторила: — Вон!

Некромант осклабился и, прежде чем Британи успела увернуться, ухватил ее за плечи, прижал к стене.

— Значит, так, сопля природная, — его губы были так близко, обжигали дыханием пополам с винными парами, — еще раз на глаза попадешься, еще раз рот откроешь, пеняй на себя!

Для доходчивости встряхнув жертву за плечи, Кевин отпустил. Оправив сорочку, Бри прожгла его взглядом и пригрозила:

— Я прямо сейчас пойду к ректору и все расскажу. Может ты и супер-пупер лучший ученик, победитель и самое такое, но работу без диплома не найдешь. Некромантов-недоучек берут только сезонными рабочими.

Она рисковала, очень рисковала, но Кевин взбесил неслыханной наглостью. Ворваться ночью к девушке!.. Кто его родители, сколько они ежегодно вносят на нужды академии, если некромант до сих пор из нее не вылетел?

Кевин молчал, только изучал ее со своей нахальной кривой усмешкой. Британи старательно изображала смелую и сильную, хотя коленки у нее тряслись. Что, если Кевин ее ударит, изнасилует? Может, все сразу, она явно его сильно разозлила. Но «золотой мальчик» не пожелал марать руки.

— Держи рот на замке и не попадайся на дороге, малявка, — уже без прежней злости повторил он и величественно, словно король, удалился.

Девушка сползла на пол и обхватила голову руками. Ее по-прежнему трясло: то ли с похмелья, то ли от пережитого нервного напряжения. Мысли путались, сердце ухало мячиком в жестяном ведре. А потом Бри задумалась. Если Кевин примчался к ней с обвинениями, то ему кто-то наябедничал. И с этим кем-то девушке не стоит общаться.

— Точно девчонка! — Британи нашла в себе силы забраться под одеяло. — Эмми предупреждала, половина по нему сохнет. Выходит, — вздохнула девушка и опустила отяжелевшую голову на подушку, — дружить ни с кем нельзя, только с Мартой. Она явно не в восторге от Золотого Кевина.

Так часто случается, думаешь, что не заснешь, пролежишь до утра, и вот уже в окно льются солнечные лучи, а ты подслеповато щуришься, массируя затекшую руку. Вот и Бри, казалось, только моргнула, а наступил новый день. Он принес с собой легкую головную боль — расплату за вчерашнее и долгожданную соседку. К ее чести, она уподобилась мышке, даже ходила на цыпочках.

— Ой, ты проснулась! — заслышав шорох, девушка обернулась. — Прости, если разбудила.

Соседка оказалась… своеобразной, как и ее клетчатый чемодан. Начать с того, что она красила светлые от природы волосы в черный цвет, хотя отросшие корни коварно выдавали правду. Брови густо подведены, хотя никакой другой косметикой девушка не пользовалась. Довершали образ очки, придававшие владелице сходство с умудренной годами аптекаршей — с дутыми стеклами, в роговой оправе и на шнурке. Британи не удивилась, увидев рядом со своей розой клетку с птицей. Белый голубь засунул голову под крыло и мирно спал.