Призрак (СИ) - Дрим Мила - Страница 5

Но Леа не могла себе сейчас позволить спешку. Быть может, отец совсем скоро озвучит столь долгожданное решение. Отчего-то девушке показалось, что сегодняшним вечером Фредек, облаченный в синий бархатный камзол и торжественный плащ винного оттенка, благосклонно смотрит и на нее, и на Эрно. Поэтому, стоило запастись терпением, чтобы услышать благословение отца. Она так жаждала этого, что готова была подождать.

Заиграла веселая музыка — не та, под которую менестрели рассказывают нараспев истории, цепляющие сердца, особенно сердца прекрасных дам, а совсем другая музыка — под которую так хотелось танцевать. Леа с улыбкой наблюдала, как многие женщины, приглашенные воинами, пустились в пляс. Девушке тоже хотелось бы закружиться в ритме танца. И, словно услышав ее мысли, Эрно, встав из-за стола, с улыбкой на дружелюбном лице, протянул Леи свою ладонь.

Девушка, не веря своему счастью, приняла его приглашение. Как только ее спутник вывел в центр зала и начал кружить под веселую мелодию, Леа ощутила себя так, словно ее одарили. Она, счастливо улыбаясь, не сводя сверкающих глаз с Эрно, то приближалась к нему, то отворачивалась, то попадала в его бережные объятия. И так — снова и снова, до одурманивающего головокружения. Десятки глаз наблюдали за красивой парой, и еще больше — именно за влюбленной красавицей.

Когда Леа в очередной раз попала в объятия Эрно, тот, чуть склонив свою голову к ее уху, прошептал с жаром:

— Ты будешь моей, Леа.

Эти слова вызвали два противоречивых чувства в груди девушки: сладкое волнение и ледяной стыд. Она подняла на мужчину глаза, в которых застыл немой вопрос. Эрно залюбовался красавицей: ее нежной кожей, невероятно чувственным ртом, так и призывающим его к поцелую.

— Даже если отец твой не даст согласия, я знаю, как нам быть. Мы убежим, — продолжил мужчина, поднимая руку и позволяя девушке прокрутиться в танце.

Их ход мыслей был столь похожим, что Леа еще больше устыдилась себя. Казалось бы, Эрно предлагал ей все то, что она так хотела. Но что-то, сдавливающее в груди, мешало девушке радоваться. Быть может, осознание того, что она не сможет поступить вот так: взять и бросить отца. Если ранее эта мысль казалось вполне реальной, то теперь, когда эта идея была не просто плодом ее воображения, а могла вот-вот воплотиться в жизнь, она пугала Лею.

— Но я надеюсь на благосклонность твоего отца, — шепнул Эрно в висок Леи, почти целуя ее. Она задрожала — смущаясь и радуясь вниманию мужчины. Тот заметил это и широко улыбнулся, чуть отталкивая, как и подобало в этом танце, а потом притягивая девушку к себе. В этот момент, глядя в синие глаза красавицы, Эрно уверенно заявил:

— Призраки мертвы, и теперь нет причин отказать нам в свадьбе.

Его тон на миг показался Леи жестким, но она тут же отогнала от себя это замечание, стоило только Эрно поцеловать ее руку — на прощание — танец был завершен. С пылающим сердцем, так и не дождавшись решения Фредека, Леа, сдерживая разочарование, поднялась в свою комнату. И хотя праздник был в полном разгаре, и веселье только начиналось, девушка ощутила страстное желание побыть одной.

Распустив волосы, Леа начала медленно водить по ним щеткой. В голове девушки снова и снова прокручивалась встреча с Эрно: взгляд его золотисто-карих глаз, прикосновение теплых губ к руке и слова…

Что, если Фредек откажет снова? Сможет ли она, Леа, оставить отчий дом, бросить родителя, и навсегда покинуть родные земли? Сможет ли Эрно быть достойным мужем?

Девушка удивилась себе — по какой причине она засомневалась в славном Эрно, человеке, которые за шесть лет их знакомства ни разу не проявился, как недостойный мужчина? Но, что она видела? Леа видела его лишь при дворе, видела на территории замка. И более — нигде. Неизвестно, как повел бы себя мужчина, будь она простой девушкой, а не дочерью правителя…

Этот ход мыслей совсем озадачил Лею. Она разозлилась на саму себя, и швырнула на столик щетку для волос. «Господи, какая же я трусиха», — сокрушенно размышляла девушка, подходя к аркообразному, решетчатому окну, за которым чернела ночь. Внезапно, небо осветила изрезанная полоса вспышки, а после раздался раскат грома. Леа было отошла от окна, напуганная, но тут же услышала очередной звук: что-то стукнулось в ее окно, и при очередной вспышке молнии, девушка отчетливо увидела силуэт крупного ворона.

С губ Леи сорвался испуганный крик, она попятилась, чувствуя подступавший к горлу тошнотворный страх. Птица еще несколько раз постучала в окно своим мощным клювом, а затем улетела. Девушка с ужасом продолжала смотреть туда, где мгновения назад был крылатый хищник. Меж тем, гроза усиливалась, и молнии — яркие, частые, зловеще изрезали небо.

Страшное, парализующее предчувствие посетило Лею. И как бы она не пыталась себя успокоить, что все это — совпадение, ненастье и ее впечатлительная натура, нутром девушка чувствовала: грядет неизбежное.

И она не ошиблась. Возникшую тишину нарушил жуткий вопль…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Леа ринулась к выходу, намереваясь побежать на источник звука. Но лишь только пальцы ее обхватили блестящую, прохладную ручку двери, как здравый смысл подсказал, что это — крайне опрометчивое решение. Девушка, испуганно озираясь по сторонам, попятилась назад и прижалась спиной к гобелену, висевшему у противоположной от выхода, стены.

Пытаясь успокоиться, Леа прикрыла глаза, и тут же услышала крики — леденящие души. Им вторило завывание — то ли ветра, то ли дикого зверя — хотя, быт может, все смешалось. Очередная вспышка молнии осветила комнату зловещим светом. Взгляд девушки упал на прикроватный, лакированный столик. На негнущихся ногах, ожидая, что в любой миг в комнату могут ворваться, Леа прошагала до столика, и открыла стоящую на нем шкатулку, украшенную снаружи блестящими ракушками. Среди украшений девушка отыскала то, что имело сейчас значение — кинжал — узкий, достаточной длинный, чтобы воткнуть его поглубже во врага. Украшенная сапфиром рукоять клинка красиво поблескивала во вспышках молнии.

Леа протянула руку, обхватывая дрожащими пальцами кинжал. Не могла она и думать, что доживет до тех дней, что этот клинок, некогда служившим просто украшением, понадобится ей теперь для того, чтобы защищаться. Но это случилось. Девушка обреченно стиснула рукоять кинжала, забирая его с собой и пряча в складках платья холодное оружие.

Ждать, когда за тобой придут, быть в неведении, умирая от ужаса — это было слишком мучительным для Леи. Преодолевая собственный страх, трепеща всем телом, девушка, все же, покинула свою комнату. Она шла к тому, кто мог защитить ее.

Отец.

Прижимаясь к каменной стене, содрогаясь от кажущихся воображению Леи чудовище — теней, девушка кралась по направлению к узкой, мало кому известной лестнице. Каждый шаг в ее сторону отзывался мучительно громким ударом сердца в груди. Девушка вся напряглась, пытаясь услышать новые звуки. Но теперь ничего — кроме завывания ветра и раскатов грома не было слышно ей.

Голову Леи посетила мысль — быть может, ей просто показалось? Быть может, крик, что раздавался снизу — это просто ссора двух подравшихся воинов отца? Быть может, они перепили эля и поссорились из-за одной прекрасной дамы. «Пусть будет так» — стучало в голове девушки. Пусть просто показалось.

Это крошечное семя надежды придало сил Леи и чуть расслабило ее. Она уже представляла себя — в объятиях своего отца, слышала свой смех — смех, вызванный облегчением. Фредек потреплет ее по волосам и с нежным укором скажет: «какая ты, Леа, все же глупая». И девушка не обидится на его слова. Пусть лучше она будет глупой, чем…

Она не стала даже доводить мысль до конца, боясь, что сделав это, придаст силы им.

Миновав лестницу, Леа завернула в коридор. Девушка прислушалась — но не услышала ничего такого, что говорило о чем-то страшном. Она еще некоторое время постояла, вглядываясь в царившую полутьму, затем выступила впереди и безошибочно нашла дверь в комнату отца.