Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2 (СИ) - Тигиева Ирина - Страница 36

— Каждый раз одно и то же, — ворчал Эдред, отметая их в сторону. — Пытаются овладеть чужим телом, чтобы отсюда выбраться.

— А это возможно?

— В случае с нашими телами — нет.

Моё внимание привлекли деревья, как будто опутанные паутиной до самой верхушки. В глубине полупрозрачных клубков виднелись бесформенные очертания каких-то существ, замерших в неестественных позах, чёрные зияющие рты были широко открыты в немом крике… Эдред мягко обнял меня со спины.

— На твоём месте я бы не стал этого делать.

— Чего? — дёрнув плечами, я высвободилась из его рук.

— Будить их.

— И что произойдёт, если я всё же это сделаю?

— Сделай и увидишь. Но я бы не стал.

Секунда раздумий — но любопытство взяло верх. В конце концов, я ведь бессмертна, так чего бояться? И я притронулась к паутине… От раздавшегося визга у меня заложило уши. Паутина разлетелась на нити, из коконов начали вырываться омерзительные существа. Их было так много, что у меня зарябило в глазах. Слегка ошарашенная, я не сразу обратила внимание на короткие жалящие уколы и, лишь увидев ссадины, слошь покрывшие руки, поняла, что это были следы их зубов или когтей.

— Я тебя предупреждал… — прошипел на ухо Эдред.

Видимо, собираясь перенестись прочь отсюда, он обхватил меня за талию, но за мгновение до того, как меня оторвало от земли, что-то острое впилось в плечи и закружилось в вихре вместе с нами… Даже не глянув, где очутилась, я одним движением стряхнула с себя и Эдреда, и вцепившуюся в плечи тварь. Она с визгом шарахнулась о землю. Эдред укоризненно качнул головой:

— Теперь довольна, Пандора?

Я не ответила, не сводя взгляда с валявшегося в пыли существа. Что-то в нём показалось мне смутно знакомым. Вот существо поднялось, расправило бесформенные крылья, и я слабо ахнула. Резкие черты высохшего как кора дерева лица, скелетообразные руки с длинными когтями, отвратительная зеленовато-коричневая кожа… Но это была она — старая ведьма из моих детских воспоминаний. Когда я была ребёнком, она предупреждала о якобы висевшем надо мной роке и потом, уже незадолго до обращения, явилась мне снова в образе жуткого призрака…

— Не может быть… — потрясённо пробормотала я.

— Узнала, узнала… — просипела она в ответ.

Узкий, как щель, рот раздвинулся, выпустив длинный раздвоенный язык:

— Ты меня погубила!

— Ты знаешь эту тварь? — удивился Эдред.

Ведьма издала пронзительный визг.

— Если бы мне удалось спасти хотя бы одну душу! Невинное дитя, обладающее всеми задатками, чтобы обратиться в демона! Разве я тебя не предупреждала? Разве не говорила, как важно сделать правильный выбор? Так почему ты согласилась на проклятие? Почему погубила и свою, и мою душу? Ведь я была бы прощена! Он обещал мне, таким был уговор… Но ты… ты сделала меня такой, обрекла на муки!.. Смотри же, смотри, что ты со мной сделала!..

Кожистые крылья взметнулись, костлявые руки устремились ко мне. Я легко увернулась.

— Каждый сам в ответе за свою душу. Тебе следовало раньше задуматься о своей. Моей я распорядилась так, как считала нужным.

Издав протяжный вой, ведьма снова попытылась напасть на меня, но Эдред оказался проворнее. Одно движение — и его пальцы сомкнулись на её горле.

— Проклятая карга…

Беспорядочно хлопая крыльями, ведьма забилась в его руках, горевшие лютой ненавистью глаза уже не замечали ничего, кроме меня.

— Тебе захотелось вечной жизни, вечной молодости! Но скоро, очень скоро этому придёт конец! И тебе и всему твоему племени! Все вы обречены!.. Они исправят ошибку, которую совершили создав вас, отродье нежити!..

Презрительно скривившись, Эдред чуть сильнее сжал пальцы и, прежде чем я успела помешать, оторвал отвратительную голову. Она покатилась прочь, словно гнилой кочан капусты, вращая глазами и продолжая хрипеть:

— Вы обречены, вы обречены, вы обречены!..

Даже не моргнув, Эдред разорвал уродливое тело со всё ещё трепещущими крыльями — я едва увернулась от брызг, и зашвырнул части куда-то в темноту.

— На время это заставит её замолчать.

— Зачем?.. — я покосилась в направлении, куда укатилась голова. — Она ведь могла ещё что-то сказать.

— И ты поверила этому бреду? Кстати, не надоело ещё торчать в этой дыре? Я знаю и более приятные места.

Рассеянно глянув на протянутую ко мне руку, я бросилась вслед за головой старухи. Она откатилась не так уж и далеко — зацепилась за торчавшие из земли корни уродливого дерева. Налившиеся кровью глаза тут же с яростью уставились на меня.

— Ты говорила о демонах? — борясь с отвращением, я присела на землю перед ней. — Это они собираются нас уничтожить?

Ведьма таращилась на меня ненавидящим взглядом.

— Почему именно сейчас?

Её рот оскалился, по подбородку потекла желтоватая жидкость.

— Почему ты решила, что я стану помогать тебе — той, которая меня погубила? Всем вам наступит конец, всем!.. И очень скоро — помяни мои слова!

Я выпрямилась и с силой пнула ногой продолжавшую сыпать проклятиями голову. Она с воем унеслась куда-то в темноту. Эдред, уже стоявший рядом, рассмеялся:

— Отличный бросок! Теперь ей будет ещё труднее срастись с телом.

— В самом деле пора отсюда убраться, — поёжилась я и, не дожидаясь, пока Эдред снова в меня вцепится, закружилась в вихре.

Слова старухи, крепко засевшие у меня в голове, на Эдреда не произвели никакого впечатления:

— Мало ли что болтает выжившая из ума тварь. С какой стати демонам уничтожать нас? Не мы их враги, наши интересы никогда ни в чём не пересекались.

У Доминика и Винсента я тоже не нашла поддержки. Оба придерживались приблизительно того же мнения, что и Эдред: особой дружбы между нами и ими не было никогда, но и особой вражды — тоже. Уничтожить нас не так просто, причин для этого нет, поэтому — с чего бы демонам прилагать такие усилия непонятно ради чего? Доводы, что появление самых разношёрстных обитателей "преисподней" в мире людей, например в Куско, стало в последнее время подозрительно частым и многочисленным, тоже не нашли никакого отклика. Доминика гораздо сильнее волновало, что я, не сказав ему ни слова, в одиночестве бродила по неприветливым пустотам проклятого измерения — о том, что я бродила по ним не в одиночестве, он, конечно, не знал. А Винсент даже не пытался скрыть злорадство, услышав о моём своеволии. В результате моим единственным "союзником" оказался отец Фредерик. Он, как всегда с готовностью, выискивал информацию о демонах всех размеров и мастей, начиная с японских они и индуистских асуров и заканчивая целой иерархией демонов в Христианстве. Именно читая о последних, я наткнулась на смутно знакомую фразу и бездумно прочитала её вслух:

— "Тогда отдало море мёртвых, бывших в нём…"

— "…и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим", — казалось, отец Федерик произнёс эти слова автоматически.

Я с удивлением посмотрела на него.

— Вы знаете, откуда это, отец?

— А вы разве нет? Это из Откровения Иоанна Богослова.

— Откровения? Части Библии, посвящённой…

— Апокалипису.

— Апо… — я запнулась. — Не может быть…

Беспорядочные обрывки воспоминаний и догадок замелькали в голове, как фрагменты мозаики. Отец Фредерик наблюдал за мной со смесью беспокойства и любопытства, но молчал, видимо, не желая нарушать поток моих мыслей. Однако они уже обрели форму и вылились в единственный полувопрос:

— Значит, призрак пытался предупредить…

— Призрак?

Не в силах оставаться на месте, я поднялась с кресла и начала мерить шагами проход между диваном и столом, за которым расположился отец Фредерик. "Тогда отдало море мёртвых, бывших в нём" — именно эту фразу произнёс призрак на "скале самоубийц" неподалёку от Сиднея. И он ведь тоже говорил о демонах, и что они становятся сильнее… Так неужели то, что пытался сказать призрак и предрекала старая ведьма — две части одного целого?