Невеста на уикэнд (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 5

Усмехнувшись своим мыслям, я прошла мимо охранника, пожелавшего нам с Костиком приятного вечера. КГ сказал спасибо, и я даже покосилась на него. Почему-то его вежливость показалась мне чем-то невероятным, но свои размышления я оглашать не стала. Зато вздрогнула, когда он обнял меня за плечи. Немного подумав, я ответила любезностью на любезность и положила руку на талию шефа. Разница в росте сказалась на неудобстве такого способа передвижения, и Колчановский просто подставил мне локоть. Этот галантный жест вызвал прилив смущения.

— Вера, вы забавная, — сказал Костик. — То лапаете меня, то краснеете.

— Когда это я вас лапала? — опешила я.

— Дома лапали, сейчас обнимали.

— Вы обняли меня, я вас, мы же репетируем, — ответила я, поднимая на него взгляд.

— Верно, и мне нравится, как быстро мы продвигаемся, — произнес шеф. — Я — хороший учитель.

— У вас хороший коньяк, — возразила я. — А учитель из вас… не очень. Иначе мы бы сейчас не шли менять деньги.

Костик остановился и развернулся ко мне лицом. Он некоторое время рассматривал меня, а затем произнес:

— Ты — маленькая блошка, Вера. Я даже не подозревал, что на меня работает такой кусачий кровосос. Мы общаемся не больше пары часов, но я уже столько гадостей выслушал в свой адрес, это же просто невероятно!

Я скромно потупилась. Если бы он знал, сколько возмутительных гадостей я уже успела подумать о нем, то, наверное, уволил бы прямо здесь и сейчас, не сходя с этого места.

— Вы мне тоже мало приятного сказали, — заметила я, глядя на носки его ботинок. Они были чистыми и блестящими.

— Например? — заинтересовался шеф.

— Во-первых, ты сказал, что я плохо выгляжу…

— Когда это?

— В офисе, когда тыкал в меня пальцем и говорил, что я нуждаюсь в деньгах, — напомнила я. — Сейчас, вот, обозвал блохой. Еще сказал, что не воспринимаешь меня, как женщину. Я уже не говорю о том, что ты хочешь сделать меня козлом отпущения. И шантажировал, чтобы втянуть в свою аферу. И это не полный перечень.

— Ну, не уговаривать же мне тебя было, — искренне удивился КГ. — Шантаж — действенное средство, которое помогает достичь желаемого в короткие сроки. К тому же я сначала выдал тебе пряник, кнут показал, как аргумент, закрепляющий результат. И потом, что ты теряешь? Выходные, проведенные на диване? Или поход в магазин, чтобы загрузить холодильник на неделю вперед? Или болтовню со своей подругой? — Я с подозрением посмотрела на него. Следил за мной что ли? С этой минуты я слушала внимательно и смотрела на Костика, не отрывая испытующего взгляда. — Взамен я предлагаю тебе провести время в хорошей веселой компании. Развлечься и поиграть. Почему нет? Что там еще? Твой внешний вид? Если бы он меня не устраивал, ты бы уже узнала об этом. Мне хватает того, что ты выглядишь опрятно, а на каком рынке одеваешься — это уже твое дело…

— Я не одеваюсь на рынке!

— Плевать, — отмахнулся шеф. — Главное, не голая и не в бабушкиной юбке.

Я открыла рот, но что сказать, так и не нашлась. Колчановский вернул мою руку на сгиб своего локтя и продолжил нашу прогулку, игнорируя мое недовольство. Он шествовал с видом повелителя мира, а я мысленно сворачивала ему шею. С каждой новой фантазией всё изощренней.

— Насчет козла отпущения, это только твои опасения. Я уверен в нашем триумфе. Завтра мы будем самой влюбленной из влюбленных пар. Я у твоих ног целых два дня! Уже одно это стоит того, чтобы ощутить предвкушение и удовольствие.

Бросив на него хмурый взгляд, я вдруг подумала — а ведь верно! Ты же два дня будешь целовать мне ноги, изворачиваясь ужом, чтобы изобразить влюбленного идиота. Два дня он будет моим послушным песиком. Два дня я буду начальником над начальником. Два дня я буду центром его вселенной. И я осклабилась, предвкушая, как отыграюсь на заносчивом мерзавце за всё, что он мне сейчас говорит, и как относится. Не знаю, что думал мой самовлюбленный шеф о том, как я должна воспринимать сомнительное счастье, находясь с ним рядом, а я понимала одно: два дня абсолютной власти над раздутым индюком! Да-а-а… Счастье есть!

На волне этих мыслей я прижалась щекой к его руке и счастливо вздохнула. Кажется, я нашла для себя мотивирующий аргумент. Ничего-ничего, господин Колчановский, вы еще узнаете, что такое каблук и теленок. Ваш друг будет доволен, в этом я уверена. Мы выиграем, но без насмешек, боюсь, вы не останетесь. Но сначала договор! Вот это действительно важно. Иначе мне еще аукнется.

— Вера, меня настораживает это выражение безграничного счастья на твоем лице.

Голос КГ привел меня в себя, и я поспешила умерить накал кровожадного предвкушения. Впрочем, и сами планы на ближайшее будущее я решила продумать получше, все-таки нам еще вместе работать, так что действовать надо тонко. Ладно, с этим разберемся.

— Так чему ты улыбалась? Минуту назад ты скрежетала зубами, и вдруг эта пугающая улыбка, похожая на оскал. Что задумала?

Чертов экстрасенс.

— Я просто подумала, что я и вправду засиделась в своем болоте. Перспектива провести выходные так, чтобы после было, что вспомнить, мне нравится. К тому же ты действительно привлекательный мужчина. Так что я нашла плюсы в твоей затее. Всегда хотела попробовать себя на сцене.

— Вот, — он озарил улицу широкой улыбкой, — а я о чем? Будем шалить.

— Будем, — согласилась я и отвернулась, чтобы скрыть новый приступ кровожадной радости.

Чуть позже я стала счастливым обладателем коробки шоколадных конфет и ста рублей, которые мне сунули со словами:

— Держи, зануда.

— Я их честно выиграла, — ответила я, пряча купюру в карман.

— Ничего, я еще поглумлюсь над твоими попытками быть достоверной, — пообещал мне шеф. — Куда дальше? — я пожала плечами, и Костик решил за нас двоих: — Будем бродить по улицам, держась за руки. По-моему, очень романтично. Как считаешь?

— Будем бродить, — согласилась я.

И мы, взявшись за руки, неспешно пошли по улице, особо не выбирая направления. Костя нес мою коробку конфет, а я поглядывала на него время от времени, размышляя, о чем нам можно поговорить, и не видела ни одной общей темы, кроме работы. Но мы ведь сейчас не начальник — подчиненная, мы знакомимся заново, как сказал шеф. Однако спросить о детстве как-то не поворачивался язык, а больше я ничего не смогла придумать.

— Смотри, кофейня, — прервал молчание КГ. — Давай-ка зайдем туда и посмотрим, где ты работаешь. Точней… — он посмотрел на меня и подмигнул: — Где началась наша любовь.

— Безумие какое-то, — сказала я себе под нос, и меня утянули к маленькой уютной кофейне.

Нас встретил негромкий звон колокольчика на двери и запах кофе и корицы. На столах были постелены чистые красные скатерти, и на стенах развешены небольшие картины с пейзажами.

— Миленько, — констатировал Костик. — Отличное место для зарождения чувств. Что скажешь?

— Да, неплохо, — согласилась я, озираясь по сторонам.

— Продолжим фантазировать.

И мы продолжили. Точней, креативил шеф, а я слушала и фыркала, потому что по его версии выходило так, что это я потеряла от него голову и названивала, привлекая внимание. А он попросту вдохновился моей настойчивостью и сдался на милость победительницы.

— Тоже мне принцесса нашелся, — съязвила я. — Вообще не пойдет. Глупость, а не история. Измором взяла, что тут может быть романтичного? Навязалась, а ты решил, что легче ответить, чем прятаться.

— Тогда предлагай! — возмутился Костик. — Критик доморощенный. Сама вообще ни одной версии не дала.

И я дала. В моей версии меня преследовал одержимый маньяк. Он пускал слюни на мою неземную красоту, метил углы и выл под окнами серенады. Ну, фигурально выражаясь. Короче, не давал прохода, и теперь я сдалась на милость победителя. Шеф слушал мою вдохновенную историю, приоткрыв рот. Потом покрутил пальцем у виска и вопросил:

— Что за кофе ты себе заказала? Туда что-то подмешали? Это же полный бред!

Я оскорбилась. Моя история вполне отвечала моим фантазиям, а опошлять их и обзывать бредом не позволено даже шефам. Я надулась, Колчановский задумался. Так как я еще переживала крах своей заветной мечты, не воплотившейся даже во вранье другу Костика, то ничего нового мне в голову не шло. Хотя стоит признать, что мы с начальником как-то часто зеркалим друг друга. Взять ту же «историю любви». Мы говорили об одном и том же, но не желали таскаться друг за другом с розовыми пузырями на губах, отдавая эту роль другому. Но ладно я! Мне положено мечтать о том, чтобы нашелся такой поклонник, который будет закидывать меня цветами и признаниями, а я ломаться и бегать от него. А он догонит и покорит. Непременно покорит! Будет рвать на груди волосы и рычать: «Моя!». Ах…