Вечное Лето, Том IV: Звёздная Пыль (СИ) - Macrieve Catherine - Страница 93

Поэтому она молча кивает, беззвучно умоляя саму себя не разрыдаться пуще прежнего – по крайней мере, пока он не уйдёт. И дело тут не в гордости – о какой гордости вообще может идти речь? – ей просто не хочется, чтобы он видел её такой разбитой. Мари знает, что обязана отпустить его. И что это будет самым честным поступком по отношению к нему. По крайней мере, куда честнее, чем всё, что она делала до этого.

И звук, с которым за ним захлопывается дверь, добивает её. Мари утыкается лицом в подушку, закусывает наволочку, чтобы не орать, но это мало помогает.

Ничто вообще не помогает.

Она теряет счёт времени, иногда на короткое время успокаиваясь и снова впадая в истерику. Пять лет назад Марикета оставила его, надеясь, что у него будет возможность жить нормальной жизнью. Но только отобрала у него эти годы. И да, теперь это правильно. Для того, чтобы он научился жить без неё, нужно позволить ему уйти. Марикета действительно согласна с этим… Но это совершенно не исцеляет рану в её груди. Совершенно не облегчает боль. И она ненавидит себя за это – за собственный эгоизм, за то, что не готова отпускать, за то, что виновата во всём сама. Было бы проще ненавидеть кого-то другого, но попросту больше некого.

В конце концов, когда над Ла-Уэртой заходится рассвет, она подходит к окну – и видит, как в утренних сумерках взлетает самолёт.

И она ничего не может ответить, когда спустя несколько часов Мишель заходит в её комнату и спрашивает, почему Джейк улетел.

========== 20: normal ==========

I’d climb every mountain and swim every ocean,

just to be with you and fix what I’ve broken

По прошествии двух месяцев, проведённых на Ла-Уэрте, Марикета думает, что её жизнь не так уж и плоха. Первая неделя была по-настоящему тяжёлой – когда она отказывалась есть, выходить из комнаты и разговаривать с кем-либо.

На второй день после того, как он улетел, она налакалась его любимым виски и попробовала ему позвонить. Трубку никто не взял. А телефон ей принесла Эстелла – тот самый телефон, который она отдала ему, прежде чем коснуться телепорта.

После ещё одной попытки ему позвонить – уже на четвёртый день, но в том же состоянии – она выбросила телефон из окна.

На седьмой день Марикета вышла из комнаты, потому что опустошила бар. И попала аккурат к возвращению Алистера с Грейс, которые вместе с Зарой и Крэйгом с удовольствием сообщили ей, что решили проблему Блэр Холл.

Тогда Мари с трудом понимала, что именно они сделали – потом уже вникла в детали. Зара взломала вообще всё, что можно было взломать в подпольной лаборатории в Колубмии. Запустила с десяток вирусов, уничтоживших абсолютно все данные об исследованиях, и позаботилась о том, чтобы эти данные никуда не просочились. Существовала опасность, что есть копии на сменных носителях, но на компанию миссис Холл внезапно посыпались иски со стороны «Rourke Industries» – Алистер нашёл лазейку в договорах о сотрудничестве. И правительство Колумбии вдруг заинтересовалось деятельностью Блэр в Колумбии… В общем, по словам Грейс выходило, что её мать теперь нескоро выберется из судов – неустойки за нарушение соглашений с Эвереттом Рурком были прописаны просто колоссальные, и Грейс верила, что Блэр вряд ли оправится от этого удара.

Но прошло какое-то время, прежде чем Мари поняла: тот факт, что Зара сумела удалённо запустить протокол самоуничтожения в колумбийской лаборатории, так что им осталось только забрать с руин кристалл (хранящийся теперь в обсерватории Ла-Уэрты), фактически позволил им решить проблему с Блэр бескровно. А в тот момент, когда она обо всём узнала, Мари была готова возненавидеть и Зару, и Крэйга, и Грейс, и Алистера… И всех остальных до кучи. Помимо пустого бара в тот день её вывела из комнаты жажда деятельности. Необходимость заняться хоть чем-то, лишь бы не сойти с ума. Она действительно рассчитывала на открытое противостояние с Блэр. Ей казалось, что это было бы очень хорошим способом отвлечься.

Она пополнила запасы алкоголя, сухо извинилась перед Куинн за то, что из-за Мари заботы о Снежке вновь легли на её плечи, и снова закрылась в своей комнате.

На следующий день к ней пришла Грейс.

– Я хочу тебе кое-что предложить, – сказала она, хотя Мари всеми силами давала ей понять, что вообще не хочет с ней разговаривать. – Ты уже думала, что будешь делать дальше?

«Сопьюсь», – хотела ответить Мари.

– Извини, что напоминаю, – Грейс закатила глаза, будто могла слышать её мысли, – но у тебя нет ни работы, ни образования, ни средств к существованию. Ты ведь знаешь об этом?

Если Мари должна была почувствовать себя виноватой за то, что живёт фактически под её, Грейс, крышей и уничтожает весь найденный алкоголь в их с Алистером отеле, то ничего не получилось. Ей было плевать. Даже если бы ей сказали вплавь убираться с острова, она бы этого не сделала. Ей реально просто некуда было идти. Ну, может, к Диего в Элистель, но это был так себе вариант – там бы никто не дал ей побыть одной.

– И я подумала, – продолжила Грейс, – сейчас нам предстоит организовывать свадьбу Эмили и Раджа здесь, в отеле. Имоджен прекрасно справляется с системой безопасности, но тут нужна живая рука. Я давно думала нанять управляющего, но это предполагает определённую власть, которую мы не можем доверить чужому человеку. И я хотела предложить тебе эту должность.

– Я ничерта не смыслю в управлении отелями, – первые слова, которые Мари вообще сказала с того момента, как Грейс зашла в её комнату.

– Научишься, – жёстко произнесла Грейс. – Тебе же надо хоть чем-то заниматься, Марикета. Ты ведь действительно ничерта не смыслишь, – передразнила она, – не только в управлении отелями, но и вообще ни в чём. Ты всегда можешь посоветоваться с Куинн и Келе, но я считаю, что через некоторое время у тебя всё получится. Ты ведь не дура, – она сказала это таким тоном, будто пыталась убедить в этом саму себя. – И это решит многие твои проблемы, сама понимаешь. Во всяком случае, у тебя будет жильё. И зарплата. Вознаграждение будет щедрым – никто из наших сотрудников не жалуется.

«У меня будет жильё, – подумала Мари, – и зарплата. И по-прежнему не будет мужа».

Грейс сказала, что не будет на неё давить, но, проведя ещё одну ночь в компании виски, Марикета пришла к ней сама и согласилась.

В конце концов, ей действительно нужно было чем-то занять себя.

И следующие три недели тоже прошли, как в тумане, но уже совершенно по другой причине. Марикета жадно впитывала в себя всю информацию, которую только могла достать. Бесконечно консультировалась с Куинни по поводу её методов управления гостиницей – и так её достала, в конце концов, что Куинн и Келе попросту слиняли в Сент-Луис, пообещав вернуться к свадьбе Раджа и Эмили. Мари даже под руководством Зары изучала программное обеспечение, необходимое в сфере гостинично-туристического бизнеса (ноутбуком, как и новым телефоном взамен выброшенного, обзавелась «в счёт первого жалования» с лёгкой руки Грейс). Зара оказалась на удивление терпеливым учителем, а Марикета – средней такой ученицей, но она с завидным упорством грызла гранит неведомой ранее науки. В конце концов, Мари даже совершила набег на косметичку Мишель: что-то там Куинн говорила о презентабельном виде, так что Марикета подошла к делу со всей ответственностью.

Эстелла проколола ей уши. Самым, по выражению Мишель, варварским способом – с помощью льда и нагретой иглы. Мари не понимала толком, зачем ей это надо, но результат ей нравился, и серьги (которые, как и новая одежда, тоже были в счёт будущего жалования: ещё ни цента ни заработала, а уже по уши в долгах) она не снимала, опасаясь, что ускоренная регенерация сыграет против неё. Если Мари не могла найти, кому задать вопросы (а народ реально начал прятаться от неё), то зависала в ноутбуке, буквально проглатывая интересующие её статьи и книги. Словом, к исходу третьей недели Марикета теоретически была готова приступить к работе.

На практике всё оказалось в разы сложнее. Особенно после одного утра, когда Мари позвонила Эмили.