Жена для звездного варвара - Ярошинская Ольга - Страница 73

— Итак, сразу к главному вопросу, — сказала она. — Энтропия покушалась на жизнь Эвы: столкнула ее с утеса Лика, а потом исчезла в неизвестном направлении.

Всеобщую вялость как рукой сняло.

— Она отправилась к Алистеру! — выпалил Магнус. — Это все ее желание сделать меня капитаном. Скажет, что ты погибла, даст ему повод напасть на обитель… Ох, мама, что же ты наделала…

Он запустил руку в волосы тем же жестом, какой я не раз видела у Валда.

— Ты так уверен? — хмуро спросил Ампер, обняв Лору за плечи.

— Я предполагаю, — ответил Магнус. — Надеюсь, что до этого не дошло, но где она тогда? Кто видел ее в последний раз?

— Я, — подала я голос. — Как раз перед тем, как она столкнула меня в воду.

— Ты, должно быть, отлично плаваешь, — заметила Лора. — Там такие волны…

— Да, — сказал Валд, незаметно сжав мне пальцы, и я ухватилась за его ладонь. Он легонько погладил мое запястье пальцем, наткнулся на обручальный браслет и убрал руку. — Я успел вытащить Еву, но она могла погибнуть.

— Еву? — переспросил Магнус.

— Это личное обращение, — спокойно пояснил Валд. — Я видел следы лодки, спущенной на воду неподалеку от утеса.

— Энни отправилась сама? — задумалась Лора.

— Она неплохо управляется с парусом, — нахмурился Магнус. — До Алистера рукой подать. Если ветер был попутным, то она уже там. Надо подготовить замок к атаке. Хотя… Мы ведь можем показать Алистеру тебя, целую и невредимую.

Идея хорошая, вот только не факт, что я буду жива к тому моменту. Вряд ли Алистер сорвется сей же час. И даже если он, увидев меня, развернется и поедет назад, то вскоре узнает о внезапной, хоть и такой долгожданной смерти Эврики.

— Если Алистер прибудет к обители, то может напасть в любом случае, — возразил Валд. — Придумает повод потом. Нам лучше подготовиться.

— Ладно, — согласился Магнус. — Скажешь, что делать.

— Значит, будем готовиться к атаке, — вздохнула Инфинита. — Запасы на время прилива собраны, люди начинают приходить из долины, вода уже тронулась.

— Осталась неделя, — кивнул Валд. — Больше вопросов или предложений нет?

— Вообще-то есть, — встряла я, немного волнуясь. Может, лучше бы мне помалкивать, но вскоре меня здесь не будет, так что надо пользоваться возможностью. — Как выбираются члены совета? Вы одна семья, и надо признать, каждый из вас может принести пользу экипажу, но, возможно, стоит пересмотреть этот подход — к наследственности власти?

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Валд.

— Я считаю, что стоит расширить совет, — сказала я. — Пригласить в него людей, которые могут увидеть проблемы с другой стороны или даже указать на них. Людей из разных слоев общества, представителей разных сословий. Допустим, Баг — он ведь изобретатель, ученый. Почему его нет в совете? Он бы мог предложить какие-нибудь нововведения, улучшающие жизнь экипажа. Или вот фермеры, или как вы их называете… овцеводы… Пусть бы прислали кого-нибудь одного, самого толкового. Он бы сообщал о посевах, планируемом урожае, держал в курсе, так сказать…

Магнус смотрел на меня насмешливо, да и Ампер отвернулся, пряча в бороде ухмылку.

— И женщины, — не сдавалась я. — Я в обители всего пару недель и увидела не все, но заметила, что женщины выполняют кучу тупой однообразной работы, которую можно было бы автоматизировать.

— Авто — что? — спросила Лора.

— Стирка, уборка, приготовление пищи, — перечислила я. — У Бага есть несколько отличных идей, как это все упростить.

Я ему сама эти идеи впихнула практически насильно. Бага слегка заносило в высокие материи, и приходилось тыкать его носом в то, что прямо перед ним.

— Надо организовать обучение детей, — продолжила я. — Это самое главное. Общие классы, начиная с шестилетнего возраста. К подбору учителей подойти со всей ответственностью. Это должны быть лучшие, умнейшие люди из всего экипажа. Медицина…

Я поймала взгляд Валда, печальный и понимающий.

— Эврика, — он назвал меня чужим именем, и я невольно вздрогнула — так холодно это прозвучало. — Я вижу, тебя здесь многое не устраивает, если не все. Я понимаю, что наша жизнь кажется тебе отсталой после… монастыря. Но то, что ты предлагаешь…

— А я бы позвал в совет Бага, — согласился Ампер.

— И Батарею, — поддакнула Лора. — Мы с ней болтали как-то: я пришла в ужас от того, сколько приходится тащить на своих плечах бедным кухаркам. И что до школы — отличная идея. Сейчас только верхние уровни занимаются образованием детей, мало кто со второго этажа обучен хотя бы грамоте.

— Надо организовать классы, — вдохновенно продолжила я, стараясь не замечать пристальный взгляд Валда. — Собрать детей одного возраста, составить расписание…

Собрание длилось так долго, что я успела проголодаться и охрипнуть. Но когда Лора взмолилась об отдыхе, Валд повел меня не в нашу спальню, а в соседние комнаты на этом же уровне.

— Теперь это наши покои, — пояснил он, когда мы вошли в спальню, где сновали служанки в серых платьях, застилая постели и расставляя вещи. Я увидела вешалки с моими платьями, и кровать, которую будто нарочно поставили так, что мой календарь бросался в глаза. Из-за закрытой двери в углу зашипела муфля.

— Может, не надо торопиться с переездом? — робко предложила я.

Служанки, поклонившись, исчезли за дверями.

Валд подошел к окну, посмотрел в голубое небо, где красное солнце зависло раскаленной монетой.

— Может, и не надо было… — ответил он. — Но не тащить же вещи назад. Я капитан теперь, мое место здесь.

Мне почудился невысказанный вопрос о том, где же мое место…

— Мне надо отдать распоряжения воинам, — сказал он, обернувшись. Синие глаза пронзили меня взглядом, и я шагнула навстречу, но Валд быстро отошел в сторону, глянул на исчерканную боковину кровати. — Когда ты зачеркиваешь день, Ева?

— После полудня, — ответила я. — Я прибыла сюда, когда солнце уже клонилось к горизонту, но еще не смеркалось.

Валд кивнул, вынул из-за пояса такой знакомый кинжал и зачеркнул еще одну полоску. А потом дверь за ним закрылась.

Мои пальцы сами сжались в кулаки. Я шагнула к кровати и с силой пнула исчерканную боковину. Охнув, запрыгала на одной ноге. На глазах выступили слезы: то ли от боли, то ли от обиды и злости. Как мне сейчас не хватает успокоительных инъекций Фернанды! Хотелось что-нибудь разбить или проораться. Почему он отталкивает меня? Разве я в чем-то виновата? Хоть муфлю выпускай из туалета, чтобы снять стресс!

Представив, как бегаю от собакоутки по капитанским покоям, я фыркнула и немного успокоилась. Мне не хотелось расставаться с Валдом на такой ноте, но повлиять на его решение я не могу. Если ему так легче — пусть. Считает меня обманщицей, предательницей, а может, и ревнует… Что-то такое проскочило в его расспросах о том, кого же я целовала во время свадебной церемонии.

От размышлений меня отвлекла волна аппетитных ароматов, исходящих от столика в углу. Усевшись в кресло, я открыла все крышки с блюд и обстоятельно пообедала, отдав дань уважения и мясу, и запеченным овощам, и свежему салату. Запив все травяным чаем, вытерла руки салфеткой и направилась исследовать комнаты.

Смежная оказалась уже знакомой мне спальней Инфиниты, где шкафы с распахнутыми створками зияли пустотой, узкая кровать, на которой явно не спали вдвоем, лишилась постельного белья, и лишь гобелены остались на своих местах.

Я остановилась перед Фернандой. За год, проведенный на «Арго», я так привыкла к ней, к ее шуточкам, подначкам и дружеским беседам, что стала воспринимать живой личностью. На этой планете мне мерещились какие-то коварные планы искусственного интеллекта по захвату власти, но, по сути, люди сами допустили ошибку, дав ей неограниченные полномочия. Фернанда лишь выполняла свою работу. Она — программа, и функционировала в соответствии с заданными параметрами. Ей сказали найти планету, пригодную для жизни, — и вот, она нашла самую лучшую, которую только можно вообразить, практически идентичную Колыбели. Ей приказали сохранить Ковчег и поселенцев — и вы только посмотрите на моего варвара: стоит сказать Фернанде спасибо за тщательную работу над генофондом. Совсем недавно мне мерещилась злоба на ее лице, но программа не может испытывать эмоций. На «Арго» я подсознательно верила, что Фернанда симпатизирует мне, но она отправила меня в опасную миссию, спев перед этим мамину колыбельную, — и вовсе не от большой любви. Просто на кону стояло все человечество, и в своих электронных мозгах Фернанда с легкостью пожертвовала мною.