Приручить Шерхана (СИ) - Богатенко Наталия - Страница 11

— Пожалуйста, заберите меня! Я очень боюсь их!

— Успокойтесь, девушка. Разберёмся. Майор Колесников. — на мгновение сунул ей под нос удостоверение собеседник. — Вам нужна медицинская помощь? Ваши документы можно? Как Вас зовут?

Краем зрения она видела — разговор у водительского кресла шёл на повышенных тонах, и очень надеялась, что бандитов задержат. Напарник Колесникова положил руку на кобуру, и Янку пробрала дрожь. Только бы не дошло до трагедии…

Сказать про оружие в «хаммере» или промолчать? Нет, это не её проблемы, а наживать ещё больше озлобленных врагов ни к чему. Бандиты не проявляли особой агрессии, возможно, обойдётся. Главное, убраться от них подальше, пусть менты делают свою работу! В конце концов, их кормят такие, как Яна, обычные жители Москвы, платят налоги и прочее, так разве не могла она рассчитывать на них в трудную минуту?!

— Яна. Яна Михайлова. — девушка нервозно схватила майора за рукав куртки. — а мои документы…

Чёрт, сумочка осталась в доме Шерханова! А вместе с нею паспорт и мобильный телефон! Яна похолодела. А если Артём заглянет в список контактов, или пошарит в файлах? Там никаких признаков, что Янка встречается с Щегловым. Но теперь-то что она могла поделать.

— Документов при мне нет. Я же говорю, меня похитили с улицы! — Боже, а не зря ли она солгала ментам? — я потеряла сумку. Товарищ майор, прошу Вас, можно мне посидеть в Вашей машине? Эти люди…

***

Майор махнул кому-то, и направился к напарнику. Кто-то подошёл к девушке, Яне на плечи накинули потёртый плед, и толстая женщина в униформе врача увела её за собой. Голова кружилась, пришлось выпить чуть не полтермоса горького кофе, предложенного водителем скорой помощи, чтобы прояснить мысли.

Наконец, на месте аварии закончили производить осмотр, пострадавшие были погружены на носилки, рядом с ними возились доктора. Увидев, что похитителей силой затолкали в полицейский УАЗ, Янка ощутила, как напряжение уходит из её тела. Разговорчивый молодой практикант, пританцовывая на месте, протянул Яне руку в белой перчатке, и доверительно сообщил, мол, сегодня день его «боевого крещения», и он с блеском продемонстрировал полученные в ВУЗе знания.

— Меня, кстати, Эдуардом зовут. — спохватившись, смутился парень, с нескрываемым интересом разглядывая Янку.

Или это чисто профессиональное любопытство? Впечатлений будущему эскулапу явно хватит надолго, ещё бы — участвовать в спасении жизней попавших в ДТП, да вдобавок, стать свидетелем, как бравые блюстители Фемиды спали из лап злодеев похищенную девчонку!

— А я Яна. Ладно, «кстати Эдуард», думаю, Вам пора. Удачно отдежурить!

— Хм… — озадачился он, почесав голову в россыпи буйных, туго закрученных тёмных кудрей. — а телефончик?

— Какой ещё телефончик? — строго свела она брови, не испытывая ни малейшего желания продолжать дурацкий разговор.

Хотелось попасть домой, принять горячую ванну, и выпить снотворного. Сон ей просто необходим, иначе точно свихнуться недолго. Хотя, домой-то как раз и нельзя, с тоской подумала Яна. В первую очередь её будут поджидать там, а в том, что ей не удастся отделаться от бандитов, пока деньги не вернутся к законному хозяину, она не сомневалась. Да и унизила она их, обхитрила, а такого они наверняка не прощают.

Тут-то и осенила мысль, за которую она ухватилась подобно тонущему за бесполезную соломинку.

— Слушайте, Эдуард…

— Давай на «ты», — уловив перемену её настроения в свою пользу, расцвёл он.

— Хорошо. Во сколько у тебя заканчивается дежурство?

Парень охотно назвал точное время. Ага, в половине шестого утра, её это устраивало. Всё равно, других вариантов нет, соваться к Наташке тоже опасно, туда ведь мог заявиться Артём, а эта встреча пока нежелательна. Как она объяснит своё странное бегство из его дома, да и откуда Янке знать, не прикончили ли эти уроды охранника.

— Эдуард, Эдик… — мягко, как умела, начала Яна, поглаживая будущего хирурга по рукаву форменной, замызганной куртёхи с большими буквами «скорая помощь» на спине. — такое дело…Мне домой никак не попасть, понимаешь? Эти бандиты меня там мигом вычислят, я перешла им дорогу, они захотят отыграться. Можно мне переночевать в твоей больнице?

— Ну… Не знаю.

Он неуверенно оглянулся, и она угадала ход его размышлений. Конечно же, её должны забрать с собой менты, чтобы допросить, но те пока продолжали говорить с пострадавшими, кто был не в столь тяжёлом состоянии, но провести остаток ночи в полицейском участке — брр. Эдуарду, кажется, она понравилась, вот на это и следовало надавить.

— Эдик, — Яна выдала свою самую ослепительную улыбку, вспорхнула ресницами, и потрогала опухшую скулу. — ты же врач, а мне нужна помощь. Неужели ты откажешь нуждающейся в твоих умениях девушке?

Его коллеги уже упаковались по машинам, и Эдуард с готовностью подвёл Яну к распахнутым створкам белой газели. Она забралась внутрь, мимолётно оглядела оборудование. Усталость, дикое напряжение, нервозность навалились разом, туманя разум, и она мгновенно задремала, едва устроившись на пустующей кушетке…

Глава 7

— Эй! Ян! Ян, проснись!

Янка неохотно пошевелилась, глаза никак не желали разлипаться, а мышцы шеи затекли, и спина ныла от неудобного положения. Над нею склонился Эдик, рука его лежала на её плече, и он снова её потормошил. Молодой интерн выглядел свежим, словно не провёл дежурство в клинике, а всю ночь сладко спал в своей постели. Чисто выбритое лицо сияло улыбкой, он уже успел переодеться в стильный пиджак и штаны горчичного цвета. На запястье поблёскивали явно дорогие часы.

И вообще, не очень-то он похож на обычного парня — медика. Наташкин двоюродный брат тоже в этом году закончил, медицинское училище, но постоянно был измотанным и голодным, а одевался в простенькие водолазки и джинсы. Может, новый знакомый вовсе не из пролетариев, как называла бедных студентов бабушка.

— Который час? — зевнув, Яна выпрямилась, со стоном размяла затёкшие конечности.

— Начало седьмого утра. Ну, что, поехали?

— Куда? — тупо уставилась девушка на Эдика.

— Ко мне. — сказал так, будто это было естественно. — тебе нужно помыться, позавтракать и набраться сил. Сама ж говорила, домой нельзя, не здесь же тебя оставлять. Да и правилами не положено, ты не пациент.

Яна озадаченно одёрнула зелёную рубаху, которая была на пару размеров больше, чем требовалось. По приезде в больницу ей выдали казённую пижаму, и она чувствовала себя нелепо, но это лучше, чем разгуливать завёрнутой в махровое полотенце. Рядом с Эдуардом она, конечно, казалась жалкой замухрышкой, но разве сейчас это важно. Вновь вернулось беспокойство.

— А менты? В смысле, полиция, они что, мной не интересовались?

Парень кивнул.

— Приезжали с полчаса назад. Мария Сергеевна их выпроводила, объяснила, что тебе нужен покой и здоровый сон. А допросить они успеют и днём.

Кем бы, ни была эта Мария Сергеевна, Янка восприняла её помощь с благодарностью. Пригладив свалявшиеся волосы, она пошла вслед за Эдуардом, напряжённо думая. Позвонить Наташке было жизненно необходимо, но телефона при ней нет, значит, придётся просить у Эдика. Ладно, это подождёт. Он прав, она выглядит кошмарно, надо привести себя в человеческий вид, а потом уже решать, что делать дальше.

Она уже не удивилась, когда новый знакомый усадил её в шикарную серебристую иномарку, и лишь покосилась на его профиль. Захочет, сам расскажет, откуда у интерна такая машина и шмотки за несколько тысяч. Впрочем, гадать и не пришлось, Эдуард усмехнулся, видимо, поймав её взгляд, и произнёс:

— Предки у меня при деньгах, тачку эту отец подогнал на восемнадцать лет, хату купил в центре города, да я отказался там жить. Мать хотела, чтобы на юридический поступил, а я упёрся, хочу стать врачом и баста! Мозг выносили долго, потом отстали. Со мной бесполезно спорить, если решил, так и будет.

Понятно, бунтарь, как и сама Янка. Эдик начал нравиться ей, неплохо бы подружиться, у неё в Москве друзей нет, только Натуля. В ответ на его честность она тоже кое-что рассказала о себе — о том, как умер папа (правда, для Янки он был отчимом, но воспитывал её с пяти лет, и она считала его отцом), как мама растила их с Алькой одна, о своём стремлении к самостоятельности, о дедушкиной квартире, куда теперь ей не попасть.