Мой сводный враг (СИ) - Грант Эмилия - Страница 11

– Права в кошельке в рюкзаке, – хриплым из-за пересохшего горла голосом говорю я.

– Я по чужим сумкам не лажу, – он хмыкает.

– Если я сейчас уберу руки с руля, то просто не смогу себя заставить положить их обратно, – все же признаюсь. Через зеркало заднего вида подмечаю, что гаишник пружинистой походкой и с довольным лицом идет к нам. Добавляю: – В малой секции.

Тяжело вздохнув, Артем все же достает рюкзак с заднего сидения и извлекает из него кошелек. Немного подвиснув над хитрым замком, достает и права.

– Сержант Петров, – начинает гаишник в открытое окно и внезапно как-то сникает. Нахмурившись смотрит сперва на меня, потом на протянутые через меня права Артемом, а следом уже и на самого Артема. Уже как-то слишком безрадостно продолжает: – Ваши документики.

С ярким фонариком смотрит и на мои ранее не обкатанные права, и на протянутую парнем открытую страховку – все это в полной тишине. Руки от руля я и правда не отрываю, а на самого гаишника смотрю волком. С каждой секундой его задержки шанс того, что я смогу и дальше вести авто, снижается.

– Доброго пути, – сухо говорит Петров и возвращает бумаги.

И я все-таки нахожу в себе силы, чтобы продолжить путь.

– Я же говорил! – торжественно произносит Артем, будто мы с ним старые друзья и о чем-то поспорили. Замечает мое лицо и уже другим тоном спрашивает: – Ты в порядке?

– Я впервые за рулем после того, как сдала экзамен, – признаюсь. – И меня впервые останавливает гаишник!

– Да уж, где-то ты облажалась, – насмешливо произносит Артем. – В гараже три машины свободные пылятся, могла бы быть уже профи. Или перед моим отцом строишь из себя святую невинность?

– Началось, – процедила и сама не заметила, что чуть прибавила скорости. Спидометр показывал восемьдесят километров в час, но машина ехала ровно, будто бы пушинка. Помнится, на старенькой пятерке в автошколе даже при скорости в сорок километров в час трясло так, что зубы сами собой отбивали чечетку. – Ты вроде сам предлагал перемирие.

– Я думаю, мы оба прекрасно понимаем, что при родителях нам стоит вести себя более тактично, – сухо произнес Артем.

– А я думаю, что тебе стоит кое-что знать, – придерживаюсь скоростного режима, но еще буквально на миллиметр вдавливаю педаль газа.

– Во-первых, в тот вечер, когда мы с тобой познакомились, я узнала о свадьбе наших родителей, – костяшки пальцев побелели. Но в этот раз я вцепилась в руль не от страха, а от напряжения. Страх перед дорогой и другими авто как раз-таки отошел на второй план. – Бармен дал мне коктейль, чтобы я хотя бы немного отвлеклась от семейных проблем. Все это поведение… оно мне совершенно не свойственно. Я не трахаюсь с клиентами, не даю им полапать себя за задницу или грудь, не голосую на трассе… Все это было со мной впервые. Я и наркотик впервые попробовала впервые! Сама того не подозревая.

Голос срывается, на глаза накатывают слезы, потому я все же немного сбавляю скорость.

– То есть я переспал со своей возможной будущей сестричкой из-за того, что какой-то бармен подмешал тебе наркоты? – по голосу не получается понять, верит мне Артем или нет, а я не рискую оторвать взгляд от дороги и посмотреть ему в лицо. Но его голос звучит спокойно, даже как-то слишком.

– Мы с тобой не спали. Я точно помню, что приехала в дом одна, и спать ложилась одна.  

– Но проснулись-то мы вдвоем, – замечает он.

– Артем, – перевожу дыхание, набираюсь смелости для того, чтобы произнести: – Я – девственница.

В салоне автомобиля повисает напряженная тишина. От нее даже зубы сводит, мне все хочется, чтобы парень сказал хоть что-то. Желательно, извинился. Пожалуй, это если бы не примирило нас, то хотя бы выело бы засевшую занозу ненависти к нему.

– Ты сказала, что в тот день узнала о свадьбе твоей матери с моим отцом. Ты из-за этого расстроилась?

– Да, – я не понимаю, почему он перевел тему, но отвечаю искренне.

– То есть ты тоже не хочешь свадьбы? – тихо интересуется он.  

– В смысле? – сбавляю скорость, уже уверенно перестраиваюсь в ряд левее и разгоняюсь, чтобы обогнать волочащуюся фуру. – Нет, ты не понял. Просто мы с мамой уже половину моей жизни вдвоем, я не была готова к тому, что она выйдет замуж. Но я искренне хочу, чтобы она была счастлива. Она… – голос дрогнул, – она меня уже вырастила и с моей стороны эгоистично считать, что всю свою оставшуюся жизнь она должна посвятить мне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– А я не хочу их свадьбы, – внезапно произносит он. – Я не думаю, что это хорошее решение.

– Почему? – я поражена. По-настоящему. У меня в голове не укладывается, как можно быть против того, что его даже не касается. – Если ты переживаешь, что тебе придется жить с большим количеством незнакомых людей, то не переживай. Через месяц-другой я скоплю достаточно денег и съеду. А моя мама хорошая. Она прошла кучу всяких курсов по психологии…  

Внезапно Артем начинает смеяться. Вот только не весело и беззаботно, а как-то злобно.

– Скопишь денег? – отсмеявшись, уточняет он. – Это и правда смешно.

Я не поняла, что смешного в том, чтобы скопить денег, чтобы жить отдельно от родителей, но спросить не успела.

– В этот поворот, – махает рукой.

Включаю поворотник и сворачиваю. До дома остается не так далеко, но мы молчим. Я не знаю, что сказать, а Артем думает о чем-то своем, не ставя меня в известность. Когда мы подъезжаем к высоким железным воротам и парень щелкает на пульт дистанционного открытия дверей, он выдает.

– Не знаю, Ягодка, врешь ты или нет. Тут лишь два варианта. Первый… Если ты мне не врешь и в самом деле такая невинная, какой пытаешься казаться, то я, конечно, полный мудак. А второй – если ты меня обманываешь и попросту пытаешься втереться в доверие, то тотальная идиотка тут ты. Предположим, я тебе верю, но вот это все не отменяет того факта, что я постараюсь не допустить эту свадьбу. Я это делаю не из-за вредности и желания кому-то подгадить, а только для моего отца. И ты тоже самое сделала бы для своей матери, если бы имела такой же бэкграунд.

Он закончил свой недолгий монолог, бросил на меня взгляд, чуть нахмуренный и озадаченный. А после вышел из машины, заявив напоследок, чтобы оставила ключи на тумбе в холле.

Что это сейчас было?

И как мне к этому следует относиться?

Вот тебе и “Прости, Олеся”, блин. Еще и Ягодка какая-то всплыла.

Артема я нагнала уже к крыльцу. Вот только ничего не успела сказать, как дверь отворилась и перед нами предстали счастливые родители. Мама в красивом светлом платье, Сергей в рубашке.

– Ну наконец-то, – мама улыбнулась, стоило ей нас увидеть. – В пробку попали?

– Артем, ты не представляешь, кто к нам заглянул! – восклицает Сергей, сияя, как начищенный самовар. И не дожидаясь от сына ответа, говорит: – Вика! Ей кто-то рассказал, что ты вернулся в Москву.

Парень внезапно останавливается, даже шаг назад делает, будто хочет от чего-то убежать. Вот только если родители не придают этому значения, то я напрягаюсь. Последние дни у меня и без того достаточно нервотрепки, так тут какой-то новый цирк приехал. Нет, нужно поторопиться и съехать пораньше.

– Артем, привет! – я слышу звонкий женский голос и из-за спин мамы с Сергея выходит высокая худощавая девушка с пушистой копной ярких рыжих волос до самой талии. Идеально округлые бедра, высокая грудь -- она словно сошла только что с обложки журнала. Девушка плавно спускается с лестницы, подбегает к замеревшему парню и вешается ему на шею. Натурально так вешается. – Поверить не могу, что ты мне не рассказал, что возвращаешься! Обо всех радостных событиях мне приходится узнать от наших общих друзей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Воу. Подруга детства? Девушка? Пожалуй, ее присутствие будет кстати. Может, она как-то сгладит атмосферу за столом и убережет маму с Сергеем от возможного вмешательства Артема в их жизнь? Следом за этими мыслями приходят другие, более мрачные. Чисто интуитивно эта девушка мне не нравится. Вот вроде она улыбается, а взгляд при этом хищный. Вот вроде она его обнимает и, по идее, рада видеть, но ногти вцепляются в спину хваткой гарпии.