Семь ключей от зазеркалья (СИ) - Куно Ольга - Страница 10

— Сейчас покажетесь, — прошептал он, извлекая из-за пазухи крошечный арбалет и натягивая столь же миниатюрную стрелу с ярко-красным наконечником.

— Стихийники постарались?

Очередной болт ударил по нашему укрытию и отлетел в сторону. На землю посыпалась каменная крошка. Я спешно прижала локти к бокам: сидеть здесь вдвоём, совсем не высовываясь наружу, оказалось делом нетривиальным.

— Лучший огненный маг, — с такой гордостью, будто речь шла о его собственном брате или сыне, заверил принц.

В молитвенном жесте поднёс к груди средний и указательный пальцы левой руки, а спустя секунду молниеносно выскочил из-за камня, взял прицел и выстрелил по убежищу наших противников.

Он сразу же нырнул обратно в укрытие, но, в сущности, в этом не было нужды: в данный момент нападавшим стало не до нас. Кусок скалы вспыхнул, словно сухая сосна от удара молнии, попирая тем самым законы природы. Прятавшимся за ним людям ничего не осталось, как с криками отбежать назад. Их действительно было двое. Воины, вернее всего, не солдаты действующей армии, а наёмники: оружие у них было разным, да и кольчуги заметно отличались одна от другой. Далеко они не ушли: пламя быстро растаяло, забрав с собой их недавнее укрытие, и парочка здраво рассудила, что правильнее всего будет броситься в атаку. Наверняка они видели, что один из болтов достиг цели, и теперь сочли, что двое против одного имеют неплохой шанс.

— Увидимся.

Криво усмехнувшись, принц выбрался из-за камня и шагнул им навстречу.

Я неодобрительно покачала головой, мысленно отмечая блестящую брошь, удерживавшую его плащ. Ты — наследник престола, пусть и не первый на очереди. Тебе сейчас бежать надо, спасая свою драгоценную венценосную жизнь. Потом вздохнёшь, разведёшь руками и скажешь: так, мол, и так, дорогой отец, преступница погибла в неравной борьбе за дело короны. В крайнем случае — орден посмертный выхлопочешь. Нет, отправился геройствовать. Мальчишка.

Теперь, когда по нам не били из арбалета, добежать до лошади было вполне реально, но пока я доберусь до сумки, пока отыщу зеркало, пока размотаю берегущую его тряпицу, уйдёт драгоценное время. А гибели королевского сына мне точно не простят. Поэтому я кинулась к ближайшей замене, какую можно было найти поблизости: бассейну с родниковой водой. Отражение было, конечно, неидеальным, но просматривалось вполне отчётливо, и я, не раздумывая, ступила внутрь, становясь с ним единым целым.

Разумеется, я не намокла и брызг не подняла, поскольку попала не в воду, а на первый уровень зазеркального подпространства. Уши словно заложило от всепоглощающей тишины — единственная специфика этой среды, к которой я не могла полноценно привыкнуть. Осмотревшись, я обнаружила в белой, напоминающей льдину стене крохотное окошко овальной формы, примерно на уровне моих глаз. Она, брошь. Совсем неплохо отражает предметы, а, значит, по сути — то же зеркало, только очень маленькое. Я прикрыла глаза, сосредоточилась, и принялась разводить руки в стороны, с немалым трудом, разрывая незримую преграду. Окошко расширилось, превратившись в рваную дыру размером приблизительно с мою голову. Я увеличила его ещё немного. Времени создавать более удобный проход не оставалось: с той стороны тряслись подогнанные друг к другу кольца чужой кольчуги, появлялись и снова исчезали из поля зрения клинки, да и вся картина то и дело покачивалась, подскакивала то вверх, то вниз в зависимости от движений обладателя броши. Я извлекла из непримечательных ножен длинный узкий стилет. Должно быть, остриё вонзилось в грудь одного из противников на долю секунды раньше, чем я окончательно появилась на поле схватки из отражения. Наёмник, так и не понявший, откуда получил удар, упал. Второй же был слишком поражён увиденным, отвлёкся и расплатился за невнимательность ударом меча, на сей раз пришедшим со стороны принца.

Сражение всегда заканчивается резко, некоторым образом неожиданно. Только что в висках стучал адреналин, а тело бешено танцевало под влиянием не столько хитроумных планов, сколько вбитых с младенчества рефлексов. И вдруг наступает тишина, и выясняется, что больше драться уже не с кем.

Принц вытер ладонью вспотевший лоб, затем вернулся к бассейну, умыл лицо и стал жадно пить родниковую воду. Я спокойно дождалась собственной очереди и пригубила лишь чуть-чуть: с моей стороны особой физической нагрузки не потребовалось. Лошадей не пришлось даже звать: они приблизились к нам сами.

— Что это? — спросил Орвин, отдышавшись.

Пытаясь понять, о чём он говорит, я опустила голову и увидела древко болта, всё ещё торчавшего из моей груди. Улыбнулась.

— Вы, принц, пронзили насквозь моё сердце!

Я постаралась вложить в эти слова максимально романтические интонации.

— Это не я, это наёмник.

Орвин, как и большинство мужчин, поспешил снять с себя ответственность.

— Ну и не важно.

Я потянула за древко и вытащила на свет целёхонькую стрелу. Принц внимательно осмотрел древко и наконечник. Не обнаружил ни единой капли крови и переключил внимание на мою одежду. Увы, и в куртке, и в рубашке имелось теперь по дыре с левой стороны, но крови на одежде тоже не нашлось.

— Ваше высочество, если вы не прекратите пятиться на мою грудь, получите между глаз, — по-свойски предупредила я.

— Я не на то смотрю! — возмутился Орвин, мгновенно отводя взгляд. — Но как всё это может быть? Вы владеете искусством исцеления? Даже если так, я никогда не видел настолько ювелирной работы.

— И не увидите, — заверила я. — Целительство здесь ни при чём. Ладно, смотрите, уж коли так получилось.

Я стянула куртку и принялась расстёгивать рубашку, сопроводив процесс раздевания незаметным пассом рукой. Лёгкая магия, позволяющая Орвину увидеть то, что обычно остаётся для окружающих незаметным.

— Что вы делаете? — полюбопытствовал он, когда я разобралась со второй пуговицей и приступила к третьей.

Я саркастически поглядела на него снизу вверх.

— Вы же спасли мне жизнь! Вот, отдаться вам собираюсь в благодарность.

Надо отдать принцу должное: тут он отреагировал как взрослый. Не смутился, не спрятал глаза, не осерчал. Вместо этого иронично полюбопытствовал:

— А можно я возьму деньгами?

Я одобрительно хохотнула.

— Вот уж нет! Сказала «отдаться», значит, отдаться.

Четвёртой пуговицы оказалось достаточно. Я максимально распахнула рубашку, чуть-чуть приоткрывая плечи. Орвин на мгновение зажмурился, но не от стыдливости. Просто небольшие зеркальные осколки, плотно подогнанные друг к другу наподобие кольчужных пластин, отлично отражали солнечный свет, отправляя в разные стороны яркие блики.

— Это…

— Моя броня, — объяснила я и, сочтя, что показательного выступления достаточно, начала вновь застёгивать рубаху. — Болт, конечно, пробил одежду, но меня не коснулся. Осколок зеркала увлёк его в мир отражений. Именно там он всё это время и находился, не считая кусочка, что торчал наружу. Он доставлял кое-какие неудобства, но не более того. Так что я могу позаботиться о себе, ваше высочество, — вновь сменила обращение я. — И в следующий раз вам стоит в первую очередь сохранить себя для престола.

— Меня — для престола? — как-то странно переспросил принц, и я прикусила губу.

Слишком давно жила в отрыве от придворных дел и, кажется, попала впросак. Не стоило поднимать эту тему. Хотя Эдбальд везде позиционирует Орвина как своего второго сына, по факту дело обстоит несколько иначе. Эдбальд был женат дважды. Первая супруга родила ему наследника, Анселя, но вскоре умерла. Вторая жена, появившаяся несколько позднее, была вдовой и уже имела ребёнка от первого брака — Орвина дель Фронси. Впоследствии у их величеств появилась общая дочь, та самая принцесса, которую мы так жарко обсуждали сегодня с Эдбальдом. Её статус, как и статус Анселя, был понятен. А вот положение Орвина оставляло вопросы. С одной стороны, Эдбальд официально его усыновил и, насколько это реально увидеть со стороны, обходится с ним, как с родным сыном. С другой, как ни крути, но королевская кровь в жилах пасынка не течёт.