Наш общий друг. Том 1 - Диккенс Чарльз - Страница 44

После новой паузы, нарушаемой только падением угольев сквозь решетку, которое привлекало к себе внимание доносчика, словно звон денег, Мортимер наклонился к своему другу и шепнул:

— Полагаю, мне придется идти с ним в полицию к нашему невозмутимому другу.

— Да, ничего не поделаешь, — отвечал Юджин.

— Ты ему веришь?

— Верю, что он сущий мошенник. Но, может быть, он и правду говорит, на сей только раз и в своих целях.

— Что-то не верится.

— Это ему не верится, — сказал Юджин. — Но и его бывший компаньон, которого он обличает, тоже не внушает доверия. Оба они, видно, одного поля ягоды. Мне хотелось бы спросить у него одну вещь.

Предмет этого совещания, косясь на угли в камине, силился подслушать, что говорят, но прикидывался равнодушным, как только один из «хозяев» взглядывал на него.

— Вы упомянули дочь этого Хэксема (дважды, мне кажется). — сказал Юджин вслух. — Быть может, вы хотели намекнуть, что она знала о преступлении?

Честный человек, подумав сначала, — возможно подумав о том, как его ответ повлияет на заработок в поте лица, — безоговорочно ответил:

— Нет, не хотел.

— И вы не имеете в виду никого другого?

— Не во мне суть, важно, кого Старик имел в виду, — упрямо и решительно ответил тот. — Я знаю только, что он сам мне сказал: «Мое дело». Это были его слова.

— Я хочу знать правду, Мортимер, — прошептал Юджин, вставая. — Как мы отправимся?

— Пешком, — шепнул Мортимер, — надо дать ему время умом раскинуть.

Перекинувшись этими репликами, они собрались уходить, и мистер Райдергуд встал со стула. Погасив свечи, Лайтвуд, словно так и следовало, взял стакан, из которого пил честный человек, и хладнокровно швырнул его в камин, где он и разбился вдребезги.

— Теперь, если вы пойдете вперед, мы с мистером Рэйберном пойдем за вами, — сказал Лайтвуд. — Вы, я думаю, знаете, куда идти?

— Думаю, что знаю, адвокат Лайтвуд.

— Тогда идите вперед.

Человек, промышляющий на реке, обеими руками натянул на уши намокшую шапку, спустился с лестницы, по привычке угрюмо горбясь на ходу и от того сделавшись еще сутулее, чем от природы, обогнул церковь Тэмпла, прошел через Тэмпл в Уайтфрайерс[44] и двинулся дальше по приречным улицам.

— Погляди, сущий висельник, — сказал Лайтвуд, идя за ним следом.

— А по-моему, сущий палач, — возразил Юджин. — Он явно кого-то задумал повесить.

Дорогой они больше не разговаривали. Райдергуд шел впереди, подобный безобразной Парке, и они не теряли его из виду, хотя были бы очень рады потерять. Но он шел впереди, все на том же расстоянии и все тем же шагом. Наперекор бурной погоде и резкому ветру, он упорно шел вперед, словно Рок, и шаг его нельзя было ни задержать, ни ускорить. Когда они были уже на полдороге, налетел шквал с сильным градом, который в несколько минут сплошь засыпал и выбелил улицы. Райдергуд этого словно не заметил. Он стремился отнять жизнь у человека и получить за это деньги, и не такому граду было под силу остановить его. Пробиваясь вперед, он оставлял в ледяной, быстро тающей каше бесформенные ямы вместо следов: тому, кто шел за ним, могло показаться, что в нем не осталось даже подобия человеческого.

Шквал пронесся мимо, луна вступила в состязание с быстро летящими тучами, и по сравнению с необузданным буйством в небесах казалось ничтожным и мелким все, что творилось на улицах. Не потому, что ветер загнал всех гуляк в укромные места так же, как он смел под укрытие весь град, до сих пор еще не растаявший, но потому, что небо словно поглотило улицы и ночь разлилась в воздухе.

— Если у него и было время подумать, — сказал Юджин, — то ничего лучше он не придумал, и не передумал, если это лучше. Не заметно, чтобы он собирался отступать; а насколько я помню это место, мы уже близко от того угла, где вышли из кэба прошлый раз.

В самом деле, несколько крутых поворотов привели их на берег реки, где в тот раз были такие скользкие камни и где теперь стало еще более скользко; ветер бешеными порывами дул им прямо в лицо, налетал с моря, донося брызги воды. Верный привычке всех промышляющих на реке везде искать защиты от ветра, интересующий нас промышленник подвел друзей к «Шести Веселым Грузчикам» с подветренной стороны и только после этого заговорил с ними:

— Взгляните вот сюда, на эти красные занавески, адвокат Лайтвуд. Это «Грузчики», тот самый дом, я же вам говорил, что он не убежит. Ну что, разве он убежал?

По-видимому, это явное подтверждение слов доносчика не очень-то убедило Лайтвуда, и он спросил, для чего еще они сюда пришли?

— Я хотел, чтобы вы сами увидели «Грузчиков» и проверили, соврал я вам или нет; а теперь я один загляну в окно к Старику, и тогда мы узнаем, дома ли он.

С этими словами он крадучись скрылся в темноте.

— Я думаю, он вернется? — прошептал Лайтвуд.

— Да! И доведет свое дело до конца, — прошептал Юджин.

И в самом деле, он вернулся очень скоро.

— Старика нет, и его лодки тоже нет. Дочка дома, сидит и смотрит на огонь. На столе стоит ужин, значит Старика ждут. Я узнаю, куда он отправился, это мне нетрудно.

Кивнув им, он опять пошел вперед, и скоро они добрались до полицейского участка, где все было так же чинно, тихо и в полном порядке, как прежде, и только фонарь, будучи простым фонарем, прикомандированным к полиции вне штатов, мигал на ветру.

В самом помещении инспектор все так же сидел над своими бумагами, как и во время оно. Он сразу узнал обоих друзей, но их появление нисколько его не взволновало. Даже то обстоятельство, что их проводником оказался Райдергуд, ничуть не отразилось на нем, разве только в том, что, умокнув перо в чернильницу, он глубже спрятал подбородок в шейный платок, словно вопрошая без слов: «Ну, что еще ты там выкинул?»

Мортимер Лайтвуд, вручив инспектору записи Юджина, спросил его, не будет ли он так любезен просмотреть эти записи?

Прочитав первые несколько строк, господин инспектор взволновался до такой (для него необыкновенной) степени, что спросил, нет ли у кого-нибудь из джентльменов табачку на понюшку? Но когда оказалось, что понюшки ни у того, ни у другого нет, он прекрасно обошелся без этого и дочитал до конца.

— Тебе это прочитали? — спросил он честного человека.

— Нет, — отвечал Райдергуд.

— Тогда тебе не мешает послушать. — И он прочел записи вслух, официальным тоном.

— Правильно ли тут записано все то, что ты сообщил н собираешься показывать под присягой? — спросил он, окончив чтение.

— Правильно, — отвечал мистер Райдергуд. — Все правильно, все так, как я говорил. Что и толковать.

— Я сам допрошу этого человека, сударь, — сказал инспектор Лайтвуду. Потом обратился к Райдергуду: — Он дома? Где он? Что делает? Уж верно, ты счел своим долгом разузнать о нем решительно все.

Райдергуд сообщил то, что было ему известно, и обещал узнать остальное через несколько минут.

— Погоди, пока я тебе не скажу, — остановил его инспектор. — Пускай будет незаметно, что мы по делу. Надеюсь, господа, для видимости вы не откажетесь выпить вместе со мной по стаканчику чего-нибудь у «Грузчиков»? Хорошо поставленное заведение, и хозяйка в высшей степени почтенная.

Они ответили, что будут очень рады выпить, не только для видимости, а и на самом деле, к чему, в общем, и клонилось предложение инспектора.

— Очень хорошо, — сказал он, снимая шляпу с гвоздя и засовывая в карман пару наручников, словно свои перчатки. — Дежурный! — Дежурный откозырял. — Знаете, где меня найти? — Дежурный опять откозырял.

— Райдергуд, когда увидишь, что он вернулся домой, подойди к Уголку, стукни в окно два раза и жди меня. Ну, господа!

Когда все трое вышли на улицу и Райдергуд, сгорбившись, заковылял своей дорогой в дрожащем свете фонаря, Лайтвуд спросил полицейского, что он об этом думает?

Инспектор отвечал весьма сдержанно и уклончиво, что от человека всего скорее следует ожидать дурного, чем хорошего. Что он сам несколько раз собирался свести счеты со Стариком, но ни разу не мог поймать его с поличным. Что если в этой истории есть правда, то только отчасти. Что оба эти человека, очень подозрительные личности, наверное сообщники, действовали вместе и в равной степени замешаны; но один из них выследил на этом деле другого, для того чтобы выгородить себя и получить деньги.