Конфайнмент (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 51

Конечно, они потом позвонили и пообещали забрать случайно оставленное, но до сих пор так и не сподобились. Зато сегодня забытое оборудование пригодилось самой Ларисе. В своё время, пока жив был отец, он, будучи ярым приверженцем альпинизма и скалолазания, изо всех сил старался приобщить дочь к своему увлечению. Она, не желая его расстраивать, ходила в альпсекцию и даже совершила несколько восхождений, пусть и не на пятитысячники или выше, но кое-каким опытом ей обзавестись удалось.

Нынешним вечером этот опыт оказался как нельзя кстати.

Еле дождавшись, когда снаружи станет темно, Лара оделась, собрала в небольшой рюкзачок всё самое необходимое, вытащила с антресолей верёвку и «кошку», потом погасила свет и, выждав для верности ещё минут десять, осторожно выбралась на балкон.

Машина с «охранниками» стояла внизу. Оттуда никто не выходил и наверх не смотрел.

Всего в доме было пять этажей, над верхними балконами нависали бетонные козырьки.

Раскрутив как следует шнур с якорем, девушка ловко забросила его со своего четвёртого этажа на самую верхотуру.

«Кошка» перелетела через плиту, крюк надежно зацепился за дальний край.

Дело оставалось за малым — незаметно забраться на козырёк, а оттуда на крышу.

Лезть наверх по морозу оказалось непросто. Уже на первом метре подъёма Лара поняла, что при минус десяти без специальных перчаток взбираться по скользкой веревке не слишком комфортно. Мало того, неожиданно выяснилось, что опыт опытом, умения умениями, а форму надо всё же поддерживать. Каждый рывок давался с трудом, руки еле держали, и сил, чтобы подтянуться повыше, едва хватало.

На спасительный козырёк Лара забралась измученная до такой степени, что пару минут просто лежала на обледенелой площадке, пытаясь прийти в себя и хоть как-нибудь отдышаться.

Перебраться на крышу удалось лишь с четвёртой попытки. Из-за дрожащих рук и боязни поскользнуться, крюк, забрасываемый на кровлю, никак не хотел цепляться за выбранную в качестве опоры вентшахту. А когда это, наконец, получилось, ослабшие без тренировок мышцы просто отказывались подтягивать тело вверх.

Тем не менее, через хлипкое ограждение беглянка всё-таки перелезла, а дальше стало попроще. Двигаться по наклонному скату было гораздо легче, чем по стене. Единственное, что напрягало — это громыхающее под ногами кровельное железо. Лариса боялась, что этот звук будет слышен сидящим в машине бандитам…

Ей повезло. Грохот на крыше, если внизу и услышали, это никого не насторожило.

Лара тем временем сумела открыть слуховое окно и влезла на чердак. Дверь в дальний подъезд открылась легко — замок там, хотя и висел, но дужка на косяке была закреплена ненадежно и при нажиме оторвалась вместе с замком.

Спустившись вниз, девушка выглянула наружу и, не заметив ничего подозрительного, юркнула из подъезда, а затем и вообще со двора.

По счастью, Тарас и бандиты Оскара проверили квартиру поверхностно, поэтому не обнаружили в серванте старый телефон с сим-картой, которым Лариса не пользовалась больше двух лет. Чтобы реанимировать номер, хватило просто зайти в круглосуточный магазин, найти там платёжный терминал и положить на счёт сто рублей…

— Катя, привет! Не спишь?..

Звонок подруге получился удачным. Когда-то они вместе работали, и знакомая мало того что вспомнила Лару, но ещё и разрешила ей пожить у себя. Немного, конечно. Дня три. Пока она сама будет в отъезде.

— Вот ключ, — сообщила подруга перед тем, как уехать. — Пользуйся любыми приборами, следи за цветами и не ругайся с соседями, они очень нервные. Всё. Побежала. У меня поезд…

Оставшись одна, Лара логически рассудила, что компьютер подруги — это такой же прибор, как телевизор, пылесос или холодильник, поэтому пользоваться им можно тоже без ограничений.

Включив устройство и дождавшись загрузки, она, наконец, сделала то, что собиралась весь день после разговора с Тарасом: создала себе новый почтовый ящик и отправила сообщение на мэйл Александра:

«Прежнее письмо уничтожь, я писала его под диктовку, на меня надавили. Сейчас я сбежала и прячусь. Нам надо срочно встретиться, и чем скорее, тем лучше. Место назначь сам, но прямо не называй. Пусть это будет что-то, знакомое только нам. Люблю тебя. Лара»…

Тарас Степанович был вне себя.

Эти идиоты опять облажались. Ничего нельзя поручить. Упустили девчонку на ровном месте.

И это было ещё не самое худшее. Гораздо неприятнее оказалось то, что ему снова пришлось обращаться за помощью к Джонни. Увы, даже высокопоставленному сотруднику ФСБ реалии современной России не давали возможности быстро и без бюрократии отслеживать чей-то интернет-траффик. Тем более что светить перед коллегами и начальством свой интерес полковнику совсем не хотелось.

У цээрушника с этим проблем не было. Всего один «секретный» звонок в АНБ (или куда там у них звонят в таких случаях?), и через полчаса Джонни уже готов в режиме реального времени сообщать обо всех подозрительных письмах на почту клиента: кто, что, откуда.

Удивительно, но Тараса Степановича это нервировало даже больше, чем сам факт его обращения к конкуренту-партнёру. Американец чувствовал себя в российских электронных сетях, как рыба в воде, и те усилия, которые затрачивали отечественные спецслужбы на наблюдение за киберпространством, заокеанским стоили всего лишь «нажатия на нужную кнопку». Единственное, что пока не могли штатовские компьютерщики — это надежно идентифицировать попавшегося в их сети клиента, ведь, в большинстве случаев, российские IP-адреса в их базах имели лишь цифровые обозначения, а не реальные имена и фамилии и точные местожительства.

О первой подозрительной активности в переписке «цифрового профессора» Джонни сообщил в начале третьего ночи. Ещё через час Свиридяк уже имел текст отправленного с неизвестной почты письма и примерный район, где мог находиться комп отправителя.

Конечно, этого было мало, но это было уже кое-что.

Свой временный «штаб» Тарас Степанович организовал в ресторане Оскара. Само заведение не работало, но практически все подчиненные господина Зубакидзе носились в эту ночь, словно наскипидаренные…

— Ну что? Добрались твои до провайдера?

— Добраться добрались, но толку от этого, — вздохнул ресторатор, опустив трубку.

— Не колется что ли? — усмехнулся «чекист».

— Да нет, — отмахнулся Оскар. — Просто войти не могут. Там железная дверь и решетки на окнах. Изнутри открывать не хотят, говорят, что рабочее время у них с десяти до шести, а если начнем ломать, могут и полицию вызвать.

— Полиция — это плохо. Полиция нам не нужна.

— Это точно, — кивнул Зубакидзе. — Да и не факт, что с утра удастся всё выяснить. Ты же ведь сам запретил экспресс-методы.

— Как запретил, так и разрешу! — рявкнул Тарас Степанович. — Ищите, давайте, другие способы. Нам эта баба, кровь из носу, как нужна. Прошляпим, можете сразу себе деревянный макинтош заказывать. Мгалоблишвили вам этого не простит.

Насчёт «макинтоша» и конкурента Оскара полковник, безусловно, преувеличивал, но господину Зубакидзе знать об этом было необязательно…

Прорыв в поисках образовался совершенно случайно.

— Оскар Шалвович, я тут наши старые ведомости просмотрел. Мне кажется, там есть кое-что интересное.

Образовавшийся перед столиком человечек, по виду абсолютно невзрачный, несмело протянул ресторатору какую-то папку с бумагами.

— Что конкретно? Показывай, — приказал Оскар неофициальному бухгалтеру «фирмы».

— Вот, смотрите, — принялся объяснять тот. — По этим четырем адресам жили когда-то наши сотрудницы. Две уволились четыре года назад, одна — три, одна — два. Все адреса находятся в пределах заданного района. Поэтому я полагаю…