Ведьмина генетика (СИ) - Либрем Альма - Страница 16

— Мальчишка юн и не представлял до недавнего времени, какие превратности могут ждать его в дороге, — усмехнулся Мартен. — Сердце может вести нас вперед, но, к сожалению, даже самый возвышенный служитель храма должен помнить о целости своих ног… Мальчишка слишком рьяно наказывал сейчас, потому бодрости от него сейчас ждать не следует.

— Однако, — усмехнулся ди Маркель, — вы очень заботитесь о своем послушнике.

Мартен не мог не узнать нотки, звеневшие в голосе герцога.

— Да, — согласился он, вспоминая, под какие статьи может подвести излишнее любезничание мужчины с мужчиной, а уж тем более совращение послушника, — забочусь, ибо мой долг есть провести его по этой дороге и сделать все, чтобы он не сошел с нее на тропу, ведущую к соблазнам. Я уже много лет служу в храме, и многие мои воспитанники достигли высот в сражении за нашу веру, но даже мой огромный опыт не позволяет быть уверенным в том, что следующее дитя сможет вырасти борцом за правду, что его сердце будет стремиться к свету.

Ди Маркель сглотнул и не решился не спорить. Очевидно, вдохновенная ложь Мартена заставила его представить себе, что у него в учениках ходил едва ли не верховный инквизитор.

Кстати, очень интересно, а здесь вообще есть инквизиторы? Или простой сотрудник храма может выносить решение о сожжении и даже сам участвовать в этом прекрасном действе? Кто ее знает, эту Халлайю…

Белла, очевидно, поняв, что вызывает лишние вопросы, все-таки изволила идти немного быстрее, и совсем скоро почти поравнялась с Мартеном, ступала в полушаге за его спиной. Но, стоило только им очутиться в обедней зале, моментально устремилась к противоположному от герцога концу стояла, чтобы устроиться в самом углу.

— Что же вы, дорогие гости, — поразился герцог ди Маркель. — Для вас я готов уступить…

— Не стоит, — прервал его Мартен. — Мы привыкли вкушать пищу отдельно от других, и это уединение — одно из немногих, что позволено нам, — он устроился на соседнем по отношению к тому, который заняла Белла, стуле и внимательно взглянул на герцога. — Мы не имеем права отказывать верноподданным получать удовольствие от пищи, но не имеем права сами восторгаться ею излишне. Разделить стол — это лучшее в данном случае… К тому же, мой послушник еще не привык к искушениям.

Послушник, судя по всему, боялся герцога до потери сознания, потому что Мартен даже не ждал такого благодарного взгляда в исполнении Беллы. Она даже с неким аппетитом взялась за ту еду, которую им подали, хотя, на вкус принца, повара герцога могли бы постараться и получше.

Ди Маркель некоторое время смотрел на них, словно опасался подвоха, но после, расслабившись, все-таки и сам принялся за еду, а может, вовремя понял, что его пристальное внимание может вызывать ответные вопросы. На какое-то время в зале воцарилась тишина, и Мартен уже даже поверил, что все может пройти хорошо…

Почти поверил — потому что вовремя распахнулась дверь, что вела, очевидно, из кухни — оттуда слуги носили блюда, — и в помещение вбежал бледный, как стена, паренек.

— Что такое? — герцог бросил на него такой взгляд, что Мартену аж не по себе стало.

Неужели ди Маркель хранил такие страшные секреты, что их мог выдать даже простой визит перепуганного слуги?

— Там кони! — ахнул мальчишка.

— У меня во владении много лошадей. Что тебя так удивляет? — герцог медленно поднялся со своего места.

— Нет! — воскликнул слуга. — Там какие-то… ослиные кони! Магия, Ваша Светлость, магия! И кусючее ж такое…

Мартен очень надеялся, что иллюзия не повторила его мертвенно бледный оттенок лица. Потому что он сейчас был готов провалиться под землю от стыда и от ужаса.

Белла, кажется, даже не поняла до конца, что произошло. Она-то не знала нрав разбойничьего коня, а вот Мартену было прекрасно известно, насколько это чудовище кусачее и сколько может принести вреда. Видать, решил кроме морковки отгрызть еще несколько пальцев тому, кто решил покормить милого ослика. На это чудище надо было накладывать иллюзию не славного, доброго животного, а какого-то демона, воплотившегося в лошадином виде!

— Это происки ведьмы, — уверенно произнес Мартен, поднимаясь со своего места. — Она умудрилась проникнуть и сюда. Наш долг немедленно вмешаться и сделать все, что возможно… Ведите.

Он дернул Беллу за плечо, требуя поторапливаться.

— Скорее, — для верности произнес принц и, убедившись в том, что ведьма все поняла и встала, вмиг забыв о еде, повернулся к слуге. — Веди! Священная молитва должна развеять мрак, скопившийся над этим домом! Уверен, что это происки ведьмы, она так и не покинула ваш замок!

Слуга спорить не посмел, очевидно, имел не самый приятный опыт общения с разгневанным герцогом и знал, насколько шаткое у того положение в контексте церкви. Мартену и Белле такая покорность была только на руку. Принц бы и побежал по ступенькам вниз, стремясь как можно скорее добраться до лошади, а еще лучше — максимально быстро покинуть герцогскую территорию, но вынужден был сдерживаться и пусть спешно, но с некоторой степенностью священнослужителя спускаться по ступенькам вниз.

— Что случилось? — зашипела Белла, догнавшая Мартена на втором лестничном пролете.

— Конь, — коротко ответил принц. — Эта паскуда сильно кусается.

Белла закрыла глаза, кажется, выражая таким образом собственный испуг, но Мартен не позволил ей задержаться на месте. Не останавливаясь ни на секунду, он увлек девушку следом за собой в надежде, что скрыться им удастся быстрее, чем герцог хватится и задастся вопросом, что ж там за осел такой.

Но желанному не суждено было исполниться. Сзади доносились тяжелые шаги и зазвенел властный голос ди Маркеля:

— Погодите! Что происходит? Это мой замок, и я имею право знать!

— Все земли, по которым ходим мы, и воздух, которым дышим мы, и камни, из которых мы строим — все сие принадлежит не нам, — отозвался Мартен, надеясь, что не слишком переигрывает. — И ежели ведьма действительно присутствием своим осквернила это место, то я должен остановить ее и сразиться! Этого требует мой долг!

Но ди Маркель не собирался отставать. Напротив, словно почувствовав что-то неладное, он бросился следом за Мартеном. Принц знал, что, если перейдет на бег, они смогут оторваться, но далеко ли убегут? Так что оставалось просто спешно спускаться следом за мальчишкой-слугой и стараться ничем больше себя не выдать.

— Он взбесился будто! — рассказывал на ходу паренек. — Я еще осла в таком состоянии не видел! Идемте, идемте в хлев! Как попытались мы загнать его в стойло, так просто беда случилась, а как вздумали покормить, так и вовсе кошмар! Ой, беда, отец, беда…

— Ведьмин дух, — уверенно произнес Мартен.

Что ж, учитывая характер коня, вполне возможно, какая-то ведьма рядом с ним постаралась, поколдовала, да такого наколдовала, что это животное против армии выпускать надо, чтобы оно целенаправленно топтало генералов!

— Герцог, — Мартен остановился, когда они были уже у самого входа в хлев. — Вам не стоит рисковать собой. Мы с послушником справимся вдвоем.

— Не слишком ли мальчишка юн? — почти с отцовским беспокойством в голосе спросил ди Маркель.

Еще этого не хватало — жалости от кровавого герцога!

— Он должен быть готов к таким испытаниям, — отрезал Мартен. — Ждите здесь!

Он увлек Беллу за собой и надеялся, что сможет захлопнуть дверь перед носом у слуги и у герцога, но, к сожалению, не удалось. Внутри уже находился конюх, все пытавшийся удержать осла — точнее, то, что пряталось под личиной осла, — но то и дело хватавшийся за воздух. Кажется, он все никак не мог понять, как схватить животное, чтобы наконец-то усмирить его.

Мартен рванулся вперед, чтобы под видом молитвы попытаться как-нибудь остановить коня магией, но не успел. Тот встал на дыбы и громко заржал — и в тот же момент ослиная личина начала сползать с него, с каждой секундой все стремительнее, словно конь избавлялся от тесной ему кожи. Он ударил копытами по воздуху, и конюх, очевидно, опознав бесноватую лошадь, бросился прочь.