Любовница короля (СИ) - Квей Клик - Страница 62

Обоз добрался до рва и остановился. На высоких стенах показались факелы и силуэты людей. Слово взял Маршалл, поднявший руку и назвавший кодовое слово, из-за которого пришлось до смерти избить прошлого провожатого обоза. Солдаты услышали пароль и подвесной мост начал опускаться. Генерал продолжал держать руку поднятой. Когда мост под лязг цепей опустился и мягко коснулся промокшей от дождя земли, он подогнал коня и подъехал к решетке. Прозвучало второе кодовое слово, и завязался разговор.

Алекса не слышала, о чем говорил Маршалл. Судя по интонации и нытью солдат на посту в гарнизоне, они заждались провизию и теплой одежды. Генерал посетовал на то, что обоз задержался из-за внеплановой остановки и ему поверили. Остальные солдаты, в том числе и Костин, стали нервничать. Беседа явно затягивалась. Только один рыжеволосый конунг молча допивал пиво и не обращал внимания на то, что происходит вокруг.

Раздался протяжный скрип — настолько мерзкий и отвратительный, что по спине у многих пробежали мурашки. Это поднимали главные ворота твердыни. Решетка и механизмы от дождя окончательно проржавели с годами, работали из последних сил и поддавались с огромным трудом. Проход открывался так медленно и долго, что Бьорн успел доесть сочный кусок курицы, позаимствованный из телеги, выпить бурдюк теплого пива и рыгнуть так, что его услышали даже на городских стенах. В рядах солдат послышались бранные слова. Ещё не хватало, чтобы из-за отрыжки весь план полетел насмарку.

Но ворота все же открылись, а мост остался опущенным. Генерал дал отмашку, и обоз направился за стены твердыни Шубас. Первым въехал сам Маршалл, за ним последовали всадники, несколько телег и пешие солдаты. Как и было обговорено, Бьорн направил телегу левее и в этот момент Костин со всей силы одернул за толстый канат, подвязанный к колесу. Это было сделано намеренно, к этому были готовы все, но Бьорн, потеряв равновесие, все равно грохнулся на землю, а заодно повалил за собой Алексу. Она оказалась на грязной земле, повалилась на спину. К счастью, плащ и капюшон не спали, и никто не увидел её лица или волос, завязанных в конский хвост.

Костин подошел к ним, помог деревенской подруге подняться, а Бьорн, выругавшись отборным матом на всеобщем языке, которому его стала учить дочь, поднялся сам. Алекса приятно удивилась, что конунг выучил только бранные слова и проговорил их так, что ему поверили. Пока он вытирал лицо и бороду от грязи, ибо ткнул в землю сразу носом, к телеге подошли солдаты.

— Как я и сказал, держалась из последних сил, — сказал им генерал, пока Костин незаметно отвязал от колеса прочный канат.

— Да уж, — нахмурился караульный гарнизона. — Ничего не поделаешь. Ладно, отправляйте остальные телеги вперед, сразу к главному зданию, а эти мои ребята сами сейчас перетащат.

Костин бросил канат в грязь, посмотрел на Предвестницу и кивнул в сторону каменной лестницы, под которой была дверь в помещение, откуда можно получить доступ к воротам и мосту. Нужно было немедленно захватить это место, но до него двадцать шагов, не меньше. А на стенах и рядом с лестницей находятся солдаты.

— С тобой все нормально? — поинтересовался у конунга караульный гарнизона.

Бьорн покрыл его парочкой отборных фраз и, делая вид, что хочет умыться, пошел в сторону лестницы. Алекса, Костин и Маршалл были удивлены, однако конунг сработал так отменно, что можно только поаплодировать.

Обоз рассредоточился на главной площади твердыни, занял важные пункты и все были готовы начать штурм. Солдаты гарнизона ничего не подозревали. Пока конунг умывался в бочке, всего в двух шагах от нужной двери, Алекса и Костин делали вид, что проверяют колесо. Маршалл пытался до одури заговорить несколько солдат. И вскоре на реке, скрытый в сумраке высоких стен, появился нос лодки. Все было готово к нападению.

Алекса дала отмашку Костину и деревенский друг, поднявшись с земли, подошел к Маршаллу.

— Нам пора, — сказал он, что и было знаком для начала операции.

— Куда пора? — поинтересовался караульный гарнизона. — Мы думали вы…

Бьорн решил выступить на бис и, выхватив из-под плаща два малых топора, бросил их в тех, кто стоял на лестницах. Оба умерли беззвучно, но грохот тел, закованных в доспехи, услышал тот, кто стоял перед Маршаллом. Он пытался отреагировать, даже собрался выхватить меч, но Костин перерезал ему глотку и рванул к нужной двери. Алекса помчалась следом за ним.

Без какой-либо команды люди генерала начали рассредоточиваться по стенам твердыни. Начался хаос. На воде появились первые лодки северных кланов, под отказ заполненные воителями, жаждущими пролить кровь. Ингрид была в авангарде. Пока солдаты Маршалла вели сражение на южной стене, а Бьорн в одиночку убивал всех подряд на противоположной стороне, она отдала несколько указаний и отправила воителей на запад и восток. Главные ворота гарнизона подперли телегой, поэтому выход был только один — из конюшни. Туда-то и отправился сам Маршалл, возглавив нападение остальных северян.

Алекса с деревенским другом ворвались в нужное помещение, убили двух солдат и закрыли за собой дверь. Пока Костин держал тяжелое колесо, отвечающее за решетку ворот, сама Предвестница караулила дверь, изредка выглядывала и следила за тем, как проходит сражение.

— Шум битвы должен был настигнуть основную армию, — тяжело дыша, сказал Костин.

— Не волнуйся, — выглянув за дверь, сказала Алекса. — Бьорн своё дело знает. Он подаст сигнал, который увидят даже в Тарлатане.

— Хороший мужик, — констатировал Костин. — Ты поэтому с ним спала?

Алекса выпучила глаза и покосилась на него.

— Серьезно? Хочешь поговорить об этом прямо сейчас?

— Я бы не только поговорил, но и чем-нибудь ещё занялся, — расхохотался Костин.

— Что с тобой? — не скрывая улыбки, спросила Алекса.

— Прости, это от нервов. Всегда смеюсь, когда напуган.

Алекса не стала обращать внимание на странный панический смех друга, а снова выглянула за дверь. Главную площадь гарнизона озарила яркая вспышка пламени. У конунга получилось добраться до стены и поджечь там сигнальный костер, который оставляют там только в том случае, если хотят подать сигнал о капитуляции. Маршалл не думал, что армия Ивара Остина соберет его снова, поэтому эта часть плана была не самой идеальной. Алекса рассчитывала только на шум боя, однако костер будет виден издалека, что привлечет основную армию генерала и начнет полномасштабное вторжение.

В какой-то момент она обрадовалась, что все идет по плану, но радоваться было рано. Южная стена, на которую она смотрела, осталась за солдатами твердыни. Это означало, что люди Ингрид там не справились и погибли. Вскоре оттуда начали поливать арбалетными болтами. Ещё хуже стало в тот момент, когда телега у главных дверей не выдержала и упала под напором солдат. Из гарнизона хлынула река озлобленных воинов, готовых убивать все, что движется.

— Это плохо… — Алекса хлопнула дверью и вытащила из-под плаща два пистоля.

— В чем дело? — забеспокоился Костин.

— Ничего, — направив дуло на дверь, ответила Алекса. — Твоя задача держать это клятое колесо. Я справлюсь.

Снаружи раздался громкий выкрик, который был слышен так хорошо, что стало понятно: кто-то сражается в нескольких шагах от помещения, где стоят Костин и Алекса. Ещё через миг в дверь вонзился тяжелый топор конунга. Предвестница вздрогнула, не сдержалась и ударила в дверь ногой. Та распахнулась и она разрядила оба пистоля, после чего увидела, что в приступе паники застрелила солдата враждующей стороны, а Бьорн, расплывшись в улыбке, свернул голову второму.

— Молодец, женщина! — он громко расхохотался. — Когда все закончится, у тебя будет прекрасная ночь любви с Бьорном!

Алекса увидела, как к берегам подплыла ещё одна группа северян, а где-то вдалеке послышалось ржание лошадей. Помощь была в пути. Это ни могло не порадовать. Вот только радость быстро сменилась ужасом, когда Бьорн вскрикнул от боли и громко зарычал, а ей в лицо брызнула кровь. В плечо конунга попал арбалетный болт. Но он не собирался сдаваться. Хлопнул дверью, выхватил свой топор и, когда дверь снова открылась, Алекса увидела, как он побежал к южной стене, откуда в него попали. Он успел добежать до моста, как ему в бедро прилетел ещё один снаряд, прошивший кожу и мясо насквозь.