Истинная пара: третьим будешь? (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 12

А как же Рыжик? Ну вот всё, буквально всё идёт шиворот-навыворот…

— Скажи мне, Вишенка, ты как относишься к магии? — осторожно спросила я у белки. Та навострила ушки, в два прыжка приблизилась и фыркнула:

— Магии не существует.

— А каким макаром, прости, ты разговариваешь?

— Разговариваю ли я? Может, тебе это только кажется?

Права белка. Я помотала головой, чтобы проснуться, если вдруг окажется, что я сплю, но ничего не произошло. Тогда я больно ущипнула себя за мякоть руки. Стало больно, только и всего. Нет, я не пьяна, не в дурмане кошмара, а белка разговаривает.

— Не кажется. Вообще-то, как тебе сказать… Так вышло, что теперь ты мой фамильяр.

— Но я ничего не просил.

— Я тоже. Оно само… Завтра я должна была ехать за котёнком, который среагировал на магию, но теперь уже не поеду. Фамильяр даётся один на всю жизнь.

— Да-да, езжай за котёнком! — с воодушевлением поддакнула белка. — А мне надо орешки собирать, на зиму запасать.

Усмехнувшись, я поднялась с земли:

— Не всё так просто, дорогая. Но, если хочешь, давай проведём опыт.

И пошла в сторону дома, крутанувшись на месте. Дом был там, откуда доносился визг детей. Надо обойти лужайку, потому что никого из барсиков я сейчас видеть не хотела. Проберусь незаметно в дом, в свою комнату, лягу под одеялко и пошмыгаю носом. А может, прихвачу на кухне мороженого, если найду, и буду есть его столовой ложкой. Решила на белку не оглядываться. Если она действительно мой фамильяр — сама прибежит. Или я прибегу за ней. Смотря кому первому станет невмоготу.

Белка догнала меня уже на тропинке, прыгнула на юбку и, цепляясь коготками, вскарабкалась по блузке на плечо. Уселась, обхватив хвостом мою шею, и слегка презрительным тоном произнесла:

— Я не думал, что всё так серьёзно. Ладно, пока останусь.

— Вишенка, ты неправильно говоришь. Надо «Я не думала».

— Почему? Я мужчина, между прочим!

— Да ты что!

Вместо доказательства белка повернулась хвостом вперёд, выставила попу и показала мне свои… орешки. О, Великий Шабаш, как мне теперь это развидеть?! Походу, они даже больше, чем у моего мужа! Я зажмурилась и махнула рукой:

— Сядь нормально! Я поняла, поняла! Ты мальчик, в смысле, мужчина.

Ну правильно. У ведьмаков фамильяры женского пола, у ведьм — мужского. Редко, но бывают исключения. У меня получилось всё по канону. Ну, чтобы хоть что-то было по канону…

Пробраться в дом незамеченной мне удалось с поразительной лёгкостью. Мой белк помогал, дёргая лапкой за ухо:

— Тихо, там люди! Иди налево. Да не туда!

Он же услышал, что на кухне возится повариха, поэтому мороженого добыть не удалось. Но я решила обязательно спуститься за ним потом, когда суета уляжется. А пока мы с белком пробрались по служебной лестнице на второй этаж и прошмыгнули в мою комнату. То есть, в нашу с Ромео спальню.

Как только я подумала об этом, сердце предательски сжалось. Ото всех проблем у меня всегда было одно средство: одеялко и мороженое. Первое было. Второе будет потом. А Вишенка запрыгал по кровати, по шторам, забрался на шкаф и оттуда провозгласил торжественно:

— Тут я устрою гнездо. Надеюсь, ты не против.

Я только пожала плечами, заворачиваясь в тёплый, мягкий, плюшевый плед. Села спиной к изголовью и пробормотала:

— А даже если и против…

— Не думаю, что звери будут рады меня видеть, — белк высунул нос из-за картонной коробки и смешно чихнул: — Тут пыль.

— Завтра велю Нине прибраться. Слушай, Вишенка, ты магию-то чувствуешь?

— Интересно, как я должен её чувствовать?

— Ну, я не знаю.

Пожала плечами. Когда живёшь с магией с самого рождения, перестаёшь удивляться ей. Перестаёшь замечать покалывание в пальцах или сгущающийся туман перед глазами… Так, а ведь у меня где-то есть конспект по обучению фамильяров! Взяла ли я его с собой? Или оставила дома? Надо позвонить тёте Фотинье, чтобы она поискала и привезла. И чтобы Рыжика не привозила. Хотя…

— Здесь кто-то есть!

Белк спрыгнул со шкафа, приземлившись прямо мне на живот. Юркнул под одеяло, трясясь всем своим маленьким тельцем и приговаривая:

— Кто-то есть… Есть кто-то!

— Да перестань, кто тут может быть, кроме нас? — я со смехом взяла Вишенку на руки и встала: — Смотри: никого.

Прошлась по периметру, повернулась туда-сюда и вдруг ощутила озноб, пробежавший по позвоночнику. Ох, а ведь белк прав… Или это мне передался его страх? Вот как всё сложно с фамильярами!

Остановившись перед большим, в полстены, зеркалом, я мельком бросила взгляд на своё отражение. Поправила волосы, которые растрепались, и подумала, что всё-таки неплохо напилась шампанским. Глаза не успевают за взглядом… Голова кружится. Рука в зеркале отстаёт от настоящей руки.

— Ты как хочешь, — сказала я Вишенке, — но я лягу спать.

— Я тоже, — буркнул он. Я почувствовала, как он расстроен, и с улыбкой погладила зверька по спине:

— Устраивайся, где хочешь.

— Я бы хотел тебя попросить… Мы ещё слишком мало знакомы. Поэтому не могла бы ты… приберечь подобные интимные жесты на потом?

— Ишь! Как ты выучился разговорам и манерам! — зевнула с досадой. Ну вот почему моим фамильяром стал занудный белк, а не милый рыжий котик?

Вишенка не стал рисковать и устроился на ночь на соседней подушке. Стащив с запястья нитяной браслетик от греха подальше, я завернулась поплотнее в одеяло и подумала, что убью Ромео, когда он припрётся в семейную постель. Нет, с трупа мне не будет никакой пользы… Так что, пожалуй, просто пошалю. Привяжу за руки и ноги и буду ме-е-едленно раздевать. Он просто не сможет не завестись! А потом я его брошу связанным и уйду спать на диван в гостиной.

Да. Так и сделаю.

Я закрыла глаза, потом открыла их и не поняла, откуда взялось утро. Вроде бы только минуту назад я легла, думая, как накажу мужа за супружескую неверность, и вдруг — яркое солнышко, птички поют, вместо детских визгов снаружи — тишина и покой. Умиротворение. Повернув голову, я глянула на вторую половинку кровати. Она была пуста. Так, а вот сейчас не поняла!

Ромео не ночевал со мной? А где он спал, поганец? Неужели, с Настенькой? Нет, у неё собственный муж есть… А у меня на подушке лежит кулончик на цепочке. Весьма странный. Откуда он взялся? Может, Ромео…

Приподнявшись на локте, я тронула рыжую кисточку кулона, такую смешную и знакомую. Она оказалась тёплой и словно живой. Вишенка. Спонтанное превращение. Интересно, у него получилось само собой, или белк долго тренировался? Хотя, как тренироваться, если не знаешь, что надо делать? Мамин чёрный кот любил быть браслетом, Любава, борзая папы, предпочитала обращаться в часы, а лиса прабабки Юлианы чаще всего становилась рыжей косой вокруг головы. У меня, значит, будет кулон. Ладно.

Я осторожно взяла украшение, и оно вдруг задрожало, затрепетало, покрылось дымкой, и у меня на ладони оказался встрёпанный заспанный Вишенка. Он вскочил на все четыре лапки в боевую позу и выкрикнул истерично:

— Хватит меня тискать! Что за манеры?!

Великий Шабаш, да этого фамильяра надо укротить, прежде чем учить чему-либо! В нашей паре командовать буду я, и это не обсуждается.

— Так, милый мой, — я села и посадила белка на колени перед собой: — Что случилось, то случилось. Теперь ты фамильяр, обратно в простое животное тебя никто не переколдует. У тебя просто нет выбора. Смирись с неизбежным и не бунтуй. Лучше давай, обернись снова кулоном, так нам будет спокойнее.

— Я не знаю, как, — буркнул Вишенка, отвернувшись. Ничего, пусть подуется, ему полезно осознать, кто здесь хозяин. Как там говорила прабабушка?

— В тебе фамильная магия, так что достаточно только подумать о том, что ты хочешь быть со мной. Просто стань кулоном, я повешу тебя на шею, и мы пойдём завтракать.

— Я хочу орешек.

— Я дам тебе орешек, проглот. Но в этом доме никто не должен знать, что кулон — это мой фамильяр. Здесь не очень любят ведьм и магию.