Искушение силой (СИ) - "АлеХа" - Страница 16

Мне осталось лишь кивнуть, внутренне усмехнувшись. Значит, такое вполне возможно. Значит, за этим нужно будет очень внимательно следить.

Примерно через час звуки разделки туш искажённых утихли, и ещё через четверть часа транспортное средство затарахтело куда-то на юг, забирая с собой своих неизвестных пассажиров и неизвестный груз.

Выбравшаяся на разведку Тра подтвердила наши подозрения, обнаружив на месте стоянки неизвестного транспортного средства гору трупов искажённых без голов и с вырубленными позвоночниками, а также повышенную активность крыс, которая объясняла, куда девается брошенное на месте разделки мясо, раз эти «охотники» прикатывают на одно и то же место каждые несколько дней.

Значит, действительно в столицу выбираются не только поисковики, собирающие жратву, амуницию и другие мелкие ништяки, но и группы посерьёзнее, охотящиеся на тварей как на зверей и, как и со зверей, собирающие с убитых тварей трофеи.

А также это значило, что совсем недалеко на юг расположена ещё одна база-убежище, население которой меня так заинтересовало. Вот к ним первыми и наведаемся. Само собой, когда будем готовы.

Мощные ворота, перекрывающие проём в высоченной стене, сложенной местами из каменных блоков, местами из железобетонных плит, а местами из стальных листов и затянутой по верху колючей проволокой, совершенно бесшумно скользнули в сторону по направляющим, открывая проезд старому, видавшему виды, транспортному средству. Знающий человек, после долгого изучения этого монстра, обшитого ржавыми листами железа, с трудом, но всё-таки признал бы старый добрый колёсный трактор «Кировец», снятый с производства уже больше двадцати лет назад.

Но как старичок изменился за прошедшее время!

Предельно защищённый, заклёпанный в сталь, оборудованный самодельным клиновидным ковшом. Просторная кабина водителя поднята повыше и обшита сеткой, порвать которую не по зубам никому, из тех, кто встречался на длинном и сложном пути этого чуда инженерной мысли. Два пулемётных гнезда, с установленными на вертлюгах крупнокалиберными пулемётами сразу давали понять, что этот старичок обшивался листами железа не просто так. Огромные колёса трактора, обтянутые цепями так плотно, что казались полностью стальными, неспешно дробили всё, что попадалось им на пути: мелкий щебень, стекло, куски дерева, кости известных и неизвестных животных. На части цепей были видны следы крови, но боковое бронирование трактора было чистым, а значит, рейд вышел спокойным.

На мощной сцепке трактор тащил закрытый наглухо четырёхколёсный прицеп, тоже упакованный в сталь. Этакую бронированную кибитку, оборудованную ещё одним пулемётным гнездом на высоко задранной треноге, намертво закреплённой на крыше прицепа. Бойницы прицепа были закрыты, в пулемётных гнёздах никого не было. Вся группа бойцов, все шесть человек и составляющих экипаж данного транспортного средства, плотно набились в кабину трактора и о чём-то оживлённо, но довольно тихо переговаривались.

Неспешно урча стареньким, но ухоженным дизельным двигателем, «Кировец» вкатился в тамбур и остановился перед закрытыми внутренними воротами.

Обязательный досмотр.

Цепи, приводящие в движение внешние ворота натянулись, и тяжёлая створка ворот также бесшумно и плавно закрылась, лишь сыто лязгнув металлом запоров, отсекая людей, от внешних угроз и бойцы, сидящие в кабине трактора ощутимо расслабились, сбрасывая напряжение прошедшего рейда. Шутка ли, почти двенадцать часов на враждебной территории, в постоянном напряжении.

— Не могло там никого быть, Сержант. Не могло! — продолжил ещё в дороге начатую перепалку командир группы, высокий темноволосый здоровяк, с грубыми чертами лица и уродливым шрамом, грубо делящим лицо на верхнюю и нижнюю половины чуть ниже линии глаз, — Ты же был, когда Броня полез в ту зону проверить обстановку. Помнишь, что с ним стало всего после получаса в той аномалии? Вот то-то же! А сколько мы были на месте? Почти полтора часа! И кто бы там смог нормально себя ощущать? Точно не человек! А ты говоришь, что чуял человека! Бред ведь! Почудилось тебе. А раз уже начала всякая муйня чудиться, то нужно передохнуть. Взять недельку паузы. Давай ещё пару ходок и отдыхаем?

Названный Сержантом водитель трактора, крепкий русый мужик лет пятидесяти, с рябым лицом, коротким ёжиком совершенно седых волос и взглядом матёрого дознавателя, одетый в выгоревшую военную форму с сержантскими погонами, всю обратную дорогу старавшийся не отвлекаться на спор, вспыхнувший сразу, как только он доложил командиру группы о присутствии чужого сознания, неторопливо потянулся, разминая затёкшие за время дороги конечности и с явно слышимым хрустом позвоночника распрямился, последним выбираясь из кабины его ласточки.

— Ничего мне не почудилось, Конь, — спокойным и уверенным басом ответил на претензию командира группы водитель, — там точно кто-то был. И не нужен мне отдых. Я, в отличие от вас, и не выкладываюсь. Так, по сторонам гляжу, баранку кручу и прислушиваюсь к округе. Ты командир, тебе и решать. Я свою тревогу до тебя довёл!

— Если там кто-то был, нормальный и адекватный, то почему никак себя не проявил? — вмешался в диалог высокий худощавый парень, с крысиными чертами лица, — почему не звал, не орал, не пытался к нам проскочить, мы же всех тварей к концу подвыбили.

— Ты, Салага, людей по себе не меряй! Это тебе повезло своими криками не привлечь никого опасного и дождаться помощи. Других таких торопыг уже давно сожрали.

Смешки, прокатившиеся по выстраивающейся возле своей машины группе, ясно дали понять, что эта история ещё свежа в памяти. Два месяца назад, в один из разведывательных выездов группы, Сержант дал знать командиру, что чует нормальное чистое сознание, не искажённое безумными страстями и желаниями. Они изменили маршрут и буквально за поворотом услышали истошные крики со стороны развалин одного из домов. Услышали одновременно с небольшой группой жрунов, отбить от которых выжившего, но истощённого счастливчика, прозванного потом Салагой, хоть и с трудом, но удалось. Разведка была, естественно, запорота, стрельбу из крупняка услышала, наверное, добрая половина Москвы, но они смогли сбросить с хвоста большую часть самых активных, а остальных отсекли от них пулемёты анклава, когда они завезли свой «хвост» в специально оборудованный «огневой мешок». Так в их группе появился шестой боец — Салага. Молодой, активный, торопливый и беспокойный парень, который совершенно не раздражал никого из группы, зачастую своим поведением и юмором разряжая обстановку, способность которого позволяла чуять искажённых и издалека определять их силу, агрессию и желание и готовность напасть. Благодаря этой способности он и выживал столько времени в одиночку.

— Всё равно, Сержант! Если там кто-то реально был, то он должен был услышать нашу красавицу, — Салага с любовью похлопал по цепям, плотно обхватывающих высокое колесо трактора, — услышать и понять, что мы нормальные люди! Твари на тракторах по Москве не рассекают! Логично же!

Ответить Салаге не успели, в этот момент дверь, врезанная в огромные внутренние ворота, распахнулась и в досмотровый тамбур шагнул низкий, плотно сбитый, крепыш, одетый в новенькую военную форму без знаков различия.

— К досмотру становись! Оружие убрать, руки держать на виду! — рявкнул он, и группа аккуратно, но быстро и чётко построилась.

Крепыш, подходя к краю куцей шеренги бойцов, выверенными и точными движениями расстегнул кобуру, извлёк из неё свой старый, потёртый, но ещё надёжный табельный ПМ, передёрнул затвор, щёлкнул предохранителем, приготовив оружие к бою. Руку с оружием крепыш убрал за спину, не для того, чтобы меньше нервировать матёрых бойцов, просто ему было так удобнее, а сам замер перед первым в шеренге, самым высоким, командиром группы.

— Конь! Наклонись, что ли, я же до тебя не допрыгну! — через несколько секунд молчаливой паузы крепыш, проводящий эту странную процедуру досмотра, не выдержал первым и, несмотря на улыбку и интонации, фраза несла в себе больше угрозы, чем шутки.