Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Золотая клетка. В силках (СИ) - "Yueda" - Страница 1


1
Изменить размер шрифта:

========== Глава 1 ==========

Алкоголь круто ударяет в голову и нифигово так вштыривает. Плюс к этому колонки шарашат децибелами по ушам, норовя взорвать мозг, а лазеры и стробоскоп жгут глаза, выхватывая из темноты рваные фигуры на танцполе. Дискач! В скольких клубах пел, дискачи везде одинаковы, просто где-то подороже аппаратура, где-то подешевле. Здесь, в Perfecto, явно подороже. Крутой клуб. Даже своих музыкантов держат, которые мне аккомпанировали. И платят тоже нормально. Нужно будет к тёте Наде забежать, спасибо сказать, что словечко за меня замолвила. Может, закреплюсь тут, буду на постоянке петь…

М-да… размечтался.

— Тут свободно?

За барную стойку рядом со мной присаживается парень. Стильный причесон, цветные пряди, подведённые глаза, блядски обтягивающая одежда. Так, тут всё понятно. В этом Perfecto дофига толерантное общество и я этому безумно рад, так как сам по радуге, только этот краля мне не по карману.

— Да свободно, конечно! — отвечаю я. — Только музыканты — люди творческие, потому бедные.

Парень смеётся. Искренне, не наигранно.

— Да я сам тебя угостить хотел, — отсмеявшись, говорит он и заказывает коктейль.

Охуеть! Серьёзно?

— И чем обязан?

— Своим потрясающим выступлением. Я такого никогда вживую не слышал, а уж на этой сцене и подавно, — признаётся он. — Честно скажу, когда тебя впервые увидел, подумал, ну очередной середнячок в лучшем случае. Не ожидал я такой голос услышать. Ты же The Show Must Go On влёгкую вытянул!

Усмехаюсь.

Да, многие не понимают, как в таком тщедушном теле помещается такой голосина. А вот помещается.

— Понравилось, значит? — я принимаю бокал от бармена.

— Не то слово! Меня, кстати, Крис зовут.

— А меня — Яр. Ярослав. Слушай, Крис, — придвигаюсь ближе к нему, — а начальство моё исполнение слышало?

— Кажется, да. Но в любом случае передадут. А что?

— Да хотелось бы ещё пару раз тут выступить, — признаюсь я. — Особенно перед Новым годом.

Хоть до праздника ещё месяц, но кипешиться нужно уже сейчас, а то все денежные места расхватают. Я чел зелёный, никому не известный, второкурсник задрипанный, никто меня зазывать не станет. Так что нужно самому.

— Ну вообще, можно устроить… — тянет Крис. — Но… Ты уверен?

Смотрю на него во все глаза.

Бля! Неужели подфартило? Он, понятное дело, тут «ночной бабочкой» работает, но если он реально может помочь, то это круто!

— Ты ещё спрашиваешь! Конечно, уверен.

— Ну смотри, — пожимает он плечами. — Но предупреждаю: на тебя уже сегодня засматривались.

— Да похуй мне! — выпаливаю я и торможу. — А? Кто засматривался? В смысле?

Крис многозначительно улыбается.

— Есть тут постоянные посетители. — И уточняет: — Мужчины.

Охуеть. Приплыли.

Хотя… ко мне и раньше в других местах, где выступал, подкатывали, так что ничего нового. Справлялся ж с этим как-то, и сейчас справлюсь.

— Похуй! — машу я. — Всё нормуль. Плавали, знаем.

— Ну тогда ок, — подмигивает Крис.

Мы мило болтаем, пока я пью коктейль, а потом Крис прощается и быстро исчезает. Разглядывая последние грамульки жидкости, начинаю задумываться, а не пойти ли и мне тоже. До дому. Работу я отработал, пора и честь знать. И только я так решаю, как рядом присаживается ещё один тип. В стильненьком таком костюмчике, с художественным беспорядком кудряшек на голове и глазами, которые, кажется, меня уже полностью раздели.

Значит, это один из тех долбоёбов? Ну привет.

Вернее, пока.

— Можно тебя угостить? — сладеньким голосом спрашивает он.

Бля. Терпеть не могу такие голоса. У Криса вон тоже высокий, но у него он чистый, искристый какой-то. Как снег под Новый год. А у этого типчика приторно-сладкий. Или мне это так кажется из-за его противной улыбочки?

Заливаю в себя остатки коктейля и, опустив бокал на стойку, говорю:

— Извини, приятель, но мне пора.

Затем спрыгиваю с высокого стула и, больше не глядя на кудрявого типа, двигаюсь к выходу для персонала. Нужно в гримёрку за вещами зайти. Но не пройдя и пяти шагов, застываю. Потому что даже в рваном мигающем свете стробоскопа взгляд безошибочно выхватывает знакомую широкоплечую фигуру на танцполе. Очень хорошо знакомую. До боли просто…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Макс. Чёртов долбоёб Макс, который мурыжил меня целый год. Который то протягивал руку, то бросал, то снова давал надежду. Который измотал меня просто в клочья! И вот он там. Танцует. И к нему жмётся какая-то блядская сучка. Сиськами трясёт. Блядь!

Ну да, он же у нас бисексуал ёбаный. Куда деваться!

Какого хуя он тут делает? Он же не любит по клубам шароёбиться. Он же за «здоровый образ жизни» и за вставать в пять утра и бегать, а ночами спать! Он что, знал, что я тут выступаю сегодня? Поэтому и пришёл? Чтобы доконать окончательно? Устроить показные танцульки с бабой? Чтобы я себя дерьмом последним почувствовал?

Да ладно. Откуда ему знать, что я тут сегодня пою? Вон он даже и не смотрит в мою сторону…

Или погоди.

Смотрит, сука! Смотрит! Нет-нет, да поглядывает. И бабень свою обнимает.

Да чтоб ты сдох, мудила! Вот просто умри уже!

Разворачиваюсь на пятках и, не глядя уже вообще никуда, несусь в гримёрку, хватаю вещи и вылетаю из клуба, надевая всё на ходу.

Нахуй! Пошло всё нахуй! Домой! Спать. Носом в подушку. А Макса с сучкой — нахуй!

Захлопываю дверцу старенькой тарантайки, что досталась от отца, резко завожу мотор и вцепляюсь в руль.

Успокоиться. Нужно успокоиться. Вся эта байда меня больше не касается. Я уже бросил этого ублюдка. Я! Это сделал именно я! Потому что больше не мог терпеть. И теперь нужно выкинуть его из головы и из придурочного сердца. Мне должно быть похер, с кем и где он танцует, кого обнимает, с кем ебётся! Похер!

Почти рычу, резко газую и…

Толчок.

Мощная сила впечатывает меня в лобовое стекло, ремни впиваются в грудь и не дают улететь дальше. Кажется, что-то трещит. Моя голова?.. Зрение гаснет, и наступает темнота.

Потом темнота постепенно меркнет, бледнеет. На меня резко обрушивается невыносимо яркий свет. Свет фар. И я обнаруживаю, что сам я вишу в чьих-то сильных руках. Пытаюсь повернуться вправо, чтобы рассмотреть, но голова отзывается болью, поэтому просто кошусь. Всё, что удаётся рассмотреть, это чёрная куртка, мощные руки и ноги, обтянутые джинсовкой. Слева — то же самое. Только куртка другая.

Какого хуя происходит? На кого я, блядь, налетел?

— Так, — звучит хриплый голос, и из бьющего по глазам света выходит рослый мужчина, склоняется надо мной. Отчётливо вижу его шрам на скуле, колючие светлые волосы и серые глаза, которые буквально пронизывают меня, как букашку какую-то. — Тут у нас птичка певчая.

Мне б молчать. Мне б не вякать и с землёй сровняться, но…

— Птах, — шиплю я.

— Что? — наклоняется мужчина.

— Птах, не птичка. Это фамилия моя.

Зачем? Зачем я это говорю? Ведь ясно же: эти мудилы — головорезы. Им ничего не стоит меня просто прирезать!

— Птах, значит, — усмехается мужик. — Ну, будем знакомы, Птах. Меня Андрей зовут. Лазарев. Итак, Птаха, ты в курсе, в кого сейчас въехал?

— Нет, — честно мотаю головой, от чего позабытая боль напоминает о себе мощным пенделем в мозг.

— Объясняю, — скрещивает руки на груди Андрей. — Ты въехал в машину хозяина этого клуба. А заодно и всего города.

Всё. Мне конец. Это мафия. Меня сейчас пришьют. И это в лучшем случае.

— А знаешь ли ты, сколько стоит машина, в которую ты въехал? — продолжает медленно убивать меня мафиозник.

— Нет, — снова выдыхаю я.

— Полтора миллиона долларов, — громовым раскатом звучит над моей головой. — Мой шеф не любит порченые вещи, предпочитает заменять их новыми. Сегодня он в хорошем настроении, так что давай договоримся так: раз именно ты разбил машину, то выплати всю сумму, и мы забудем про этот маленький конфликт.

Наружу рвётся истеричный смех, и я, кажется, чуток смеюсь.