Просыпайся, ты мёртв (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 40

Страшен тот враг, который не считается с потерями и у которого за каждого убитого приходит ещё пять…

Тактика с щитами работала. Если автоматическое оружие работало против неё хоть как-то, то вот винтовки со скользящим затвором были практически бесполезны, особенно в руках мертвецов, которые никогда не были отличными стрелками.

«Чёрные» добрались до линии мин.

– Пригнись! – выкрикнул приказ сержант Василенко.

Взрыв. Две МОН-90, чудесным образом обнаруженные на одном из складов Росрезерва в целости и сохранности, заложенные в каких-то пятидесяти метрах от позиций, буквально смели строй «чёрных» и превратили их тела в труху.

– Вперёд, в ближний бой! – решил перехватить инициативу у ошеломлённого врага сержант Василенко. – Вперёд!!!

Александр перебрался через бруствер, вслед за остальными.

Кто-то ещё стрелял, а кто-то уже успел схлестнуться с самыми быстрыми и бесстрашными «чёрными».

Витковскому казалось, что он действует быстро, но на деле он плёлся далеко не в первых рядах, поэтому первого «чёрного» вблизи увидел только в семидесяти-восьмидесяти метрах от траншей. Длинная мандражная очередь от бедра пробила приросший к черепу бронзовый шлем и вылетела из затылка в виде протухших остатков мозгов.

Никто не кричал, не визжал, никто не чувствовал боли, а страх ближнего боя заставлял держать рот на замке, поэтому никто даже не переговаривался. Стрела врезалась в ботинок и застряла наглухо. Мимо кепки просвистел дротик. Их обстреливают.

Александр завалился на покрытую инеем землю и открыл огонь по стоящим чуть поодаль лучникам.

– Саня, ты чего? – не понял его действий упавший рядом Пашка.

На штыке его карабина висел лоскут чёрной кожи.

– Надо лучников пострелять, они наиболее опасны! – громко объяснился Александр и взял на прицел ближайшего застрельщика. – Ты тоже стреляй, иначе много наших положат, а не положат, так покалечат!

Стрекот пулемётов, треск винтовок, хруст автоматов – единственные звуки в этой молчаливой битве мертвецов.

– Понял! – кивнул Паша, увидев особо выделяющегося «чёрного» с массивным чёрным луком.

Три выстрела. Все трое мимо.

Александр длинной очередью на треть магазина снёс «чёрного» с двуручным каменным молотом, повалившего кого-то из добровольцев. Белые огни в глазницах добровольца, коим оказался Славян, некогда обычный работяга из Ревды, до этого готовые потухнуть от страха, благодарно мигнули синим цветом, а затем сменили окрас на багрово-красный, означающий ярость и обиду.

Славян поднялся с земли, сменил магазин ППС-43 и продолжил атаку на «чёрных».

– Саня, там справа ещё прут! – указал куда-то в сторону давно уже голого кустарника Павел. – Как бы чего…

Грохот чего-то тяжёлого. Александр не выдержал и посмотрел назад.

Перед траншеями стояла настоящая БМД-1.

– Как?! – воскликнул Александр.

Застрекотали спаренные пулемёты машины, безошибочно вышибая идущих в полный рост «чёрных». В отличие от ручных пулемётов, спаренные станковые пулемёты практически лишены отдачи и точность ведения огня у них совершенно иная. А если добавить сюда явно компетентных операторов, то именно так можно уверенно рассеять пехоту противника по полю.

Александр был удивлён. На башне БМД-1 до сих пор виднелось нецензурное трёхбуквенное слово, нанесённое чёрной краской из баллончика. Это тот самый БМД-1, который он неоднократно видел в Екатеринбурге, на Площади Советской Армии.

– Как они его реанимировали?.. – недоуменно спросил он, поднимаясь на ноги.

– Видать, нашлись спецы. – пожал плечами также поднявшийся Пашка. – Смотри, бегут!

Рёв двигателя БМД-1 произвёл неизгладимое впечатление на «чёрных», так как явно был новым явлением, в отличие от уже привычных пулемётов и винтовок. Они бежали.

– Взвод, ко мне! – раздалась команда выжившего Василенко. – Бегом!

Добровольцы начали стягиваться к уже подошедшему к траншеям сержанту.

– Занять оборону. – приказал он. – Ух… Сегодня, кажись, победили… Так, перекличка. Замкомвзводы, собирайте статистику!

Александр сел на пустой ящик из-под пулемётных патронов и начал набивать пустой магазин.

Затем опомнился, склонился над своим ботинком и попытался выковырять стрелу. Древко осталось в руке, а вот наконечник плотно застрял в искусственной коже ботинка.

– Чё, удачное попадание, да? – усмехнулся проходящий мимо Славян. – Спасибо, Саня. Век не забуду.

– Да забей, одно дело делаем. – махнул рукой Александр. – Не сильно покалечился?

– Да не, пара рёбер сломана, но это дело поправимое. – ответил Славян. – Пассатижи найду и проволоку только…

– Держи, здесь сантиметров пятьдесят, но пассатижи с возвратом. – расщедрился Пашка, у которого дефицитная ныне проволока всегда лежала в боковом клапане штанов, а пассатижи в рюкзаке.

– Спасибо тебе, Паша. – протянул ему кисть Славян. – Хорошие вы ребята. Сами-то как? Может, сигарет надо? У меня есть…

Он вытащил из нагрудного кармана пачку.

– Вот, сука… – содержимое пачки оказалось безнадёжно повреждено в процессе катания по земле. – Самокрутками из фирменного табака не брезгуете? Сейчас, газеты найду, такую козью ногу закручу, лёгкие осыплются…

Славян исчез, а Александр с Пашкой переглянулись.

– Хотел бы, чтобы было чему осыпаться… – с сожалением изрёк Пашка.

– Ха-ха, да, было бы неплохо насмерть прокурить свои лёгкие… – согласился с ним Александр.

Они отстояли ещё одну ночь. Но враг и не думает кончаться. И кто знает, что ещё хранят в себе болота Западной Сибири…

Глава тринадцатая. Мертвецкая воля к жизни

– Слышь, ты цел? – раздался шёпот неизвестного откуда-то слева.

– Не знаю, – признался Витковский.

«Чёрные» победили. Во всяком случае сегодня.

Это случилось в одну из ночей после той запоминающейся массированной атаки, которую отразили только с помощью БМД-1.

На этот раз они поступили куда хитрее, были вооружены металлическими щитами, на которые разобрали как минимум одну котельную, а также безжалостно раскурочили на листы несколько десятков единиц бронетехники разных модификаций. Александр предположил, что «чёрным» посчастливилось наткнуться на музей под открытым небом, который, как он помнил, располагался где-то к северо-востоку от Екатеринбурга. А может, наткнулись на поле боя, где в последние дни существования прежнего мира федеральные войска схлестнулись в смертельной битве с силами вторжения НОАК. В пользу этого говорили некоторые люки, окрашенные в странные камуфляжи, но Александр утверждать не брался, так как сложно сказать, какие окрасы боевой техники могут встретиться в музее на открытом воздухе, а какие на поле боя…

Так или иначе, но усиленные бронированными щитами «чёрные» сумели приблизиться достаточно, чтобы навязать ближний бой, в котором ополченцы проиграли.

Тогда было по-настоящему страшно. «Чёрные» ревели и выли, размахивали дубинками, топорами, метали дротики, стреляли из луков и резали кости добровольцев кремневыми ножами…

Александр напоролся на копьё и впервые за всё время почувствовал боль. Острая боль где-то в груди, причём настолько острая, что он впервые в своей нежизни потерял сознание и очнулся неизвестно сколько времени спустя…

– Тише… – прошептал Витковский, вспомнив все обстоятельства, при которых он тут оказался.

– Да они ушли… – ответил неизвестный, но уже заметно тише. – Меня Сашкой, если ч…

Свист удара и хруст ломающейся кости. Александр замер.

После нескольких десятков секунд тишины раздались медленные шаги.

– Jakgo, cémj’ kóm-ke! – Витковский различил призывающие интонации в совершенно незнакомых словах.

– Qótā walḗiesi, Geog? – с заботой спросил другой голос.

– Walḗiō sū, – ответил первый голос. – Vid’! Kōst!

Шаги начали приближаться к Александру, а тот резко впал в мертвецкую дрёму. Из опыта личных наблюдений он знал, что когда мертвецы впадают в дрёму, огни в глазницах становятся едва заметными. На это он и возложил все свои надежды.