Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Огненная земля - Первенцев Аркадий Алексеевич - Страница 68
Батраков еще немного подождал, как бы давая договорить собеседнику. Но Букреев молчал.
— Каждый из нас, коммунистов, пережил этот ясный день, — тихо сказал Батраков. — Пора тебе, кажется, идти, Букреич. Будешь у Гладышева, скажи ему, что я… ничего обидного против него не имею. Это я насчет той горячей записки. Не извиняйся за меня, а просто так, в разговоре.
— Скажу, Николай.
Пришел дежурный с передовой.
— Всего способных двигаться, вместе со штабом, сто семьдесят человек, — сообщил он.
— Патроны остались на прорыв? — спросил Батраков. — Не растранжирили?
— Патронов и гранат для прорыва хватит, товарищ капитан. Тяжелые пулеметы тянуть некому…
— Придется привести в негодность, — сказал Букреев, — но только в последнюю минуту, перед выходом. Я из медсанпункта зайду к Гладышеву, там окончательно решим…
Букреев шел по тропке, угадываемой просто чутьем в ранней декабрьской тьме, точно тушью залившей землю. Над расположением противника поднимались ракеты, но свет их не доходил сюда.
— Я было в ящик сыграл, товарищ капитан, — сказал на ходу Манжула.
— Как же так?
— Шальной пулей угодило, товарищ капитан. Как раз возле самого Рыбалко.
— Что же ты молчал? Перевязаться нужно.
— Перевязали… Ну-ка, сюда, товарищ капитан, — Манжула схватил его за рукав, — а то тут страшенная яма от фугаски… Прямо смех… Как нарочно угадала пуля в мякоть, в руку. Но никак кости не захватила.
— Проверить еще нужно, Манжула.
— Сам чую, что ничего, товарищ капитан. Организм сам проверяет.
— А как твой организм без пищи привыкает, Манжула?
Манжула коротко засмеялся:
— Цыган кобылу без сена приучал — двенадцать дней жила. Кабы на тринадцатый не сдохла — привыкла бы. Прошу извинения за присказку, товарищ капитан. Сельщину вспомнил, там так говорили.
— У меня сосет под ложечкой, Манжула. Ты знаешь, где у человека «ложечка»?
— Знаю, конечно. Воды надо выпить, товарищ капитан. У вас есть в фляжке?
Вода как бы провалилась внутрь холодным комком. От быстрой ходьбы перед глазами кружились черные шары со светлыми ободками. Шум моря напомнил ему Курасова, их переход к Туапсе и Геленджику. Тогда были солянка в железной миске, капуста, покрасневшая от томата, кусочки сала в капусте. «Надо прогонять мысль о еде», — подумал Букреев. Но черные шары закрутились снова. «Дельфины! Дельфинов едят… Где это? Да, в Сочи продавали мясо дельфинов. Курасов тогда стрелял из пистолета по дельфинам».
— Вот мы и на траверсе школы, товарищ капитан.
— Что-то долго тащились.
— Я тут не знаю еще, куда теперь раненых кладут, товарищ капитан. Сейчас пойду спрошу вон тех солдат.
— Давай немного отдышимся, Манжула.
От школы остались только зубья стен. Здесь погибла Таня. Обратилось в ничто ее тело… На мотоботе, в десантную ночь, она рассказала историю своей жизни. Звенягин тогда еще жил и спас их. Потом Звенягин погиб. Таня в палисаднике казачьего двора вплетала в погребальный венок желтые гвоздики…
Солдаты, забравшись в воронку, что-то варили в котелке, скрючившись у огонька. На том месте, где доктор рассматривал искалеченные ноги Тани, разговаривали люди, отделенные от них курчавинами сгоревшего кровельного железа и швеллерных балок.
— Под рождество, как и положено, кололи кабана, брат, — говорил кто-то. — Не какого-нибудь хряка, что шилом не возьмешь, а хлебного кабана — годовика. Сало в ладонь, брат! Выкармливали не лебедой, а кукурузой аль дертью. Кишки одни, бывалоча, через сало еле отдерешь одна от другой. А гусачок — легкие, печенки — во, брат, в обхват! Пирогов бабы напекут с гусачком. Румяные, по бокам пузырики. Кипят, пойми, в смальце. Кинешь пирожок с ладошки на ладошку, крякнешь да как цапнешь зубами, аж зайдутся, брат, зубы от пылкости! А потом поваляешь во рту, остудишь, значит, чуток и глотанешь. Пойдет он в тебя, как живой, — в сале, пойми! Идет, можно сказать, без всякой задержки.
— Вот мастак! — воскликнул кто-то. — Давай, давай!
— Что давать! Давать нечего, — продолжал тот же булькающий влажный говорок. — Ежели к такому делу прибавить колбасы на сковородке, да тоже с салом, не с нутряком, а со спинки аль, того слаще, — от хвостика, хрящевого, во, брат, лихо! А лафитник присудобить, а? Да не один сиротский, а в компании…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Брось, Никита! — перебил его кто-то в голодном восхищении. — И зубы есть, да нечего есть. Вот жизнь была! Это у вас все так, а?
— Наша Ставропольщина — место ветреное, но сытное, брат. Колхозы развернулись лихо. Вот не знаю, как только теперь после немца… — ответил тот, кого только что назвали Никитой. — Когдась тавричане у нас отары водили. Кошары ставили длинные, на версту. Вот был замашной народ, ожги меня со спины! Право слово, брат. Отсюда тавричане-то приходили к нам, с Крыма. И верно делали, брат. Ну что здесь? Камни, пусторосль, море — зачурай себя от него! Траву вот хлопцы варят, и то какая тут трава? Один жабник. От такого провьянту последний причубок вылезет, брат.
Букреев вышел из-за развалин, спросил, куда сегодня перевезли санбат. Солдаты переглянулись.
— Сказали бы словечко, да волк недалечко, — все еще посмеиваясь, ответил Никита.
— А если толком? — строже спросил Букреев.
Поняв, что перед ними офицер, солдаты поднялись:
— Ниже к берегу берите. Ежели видели днем перекинутый баркас и бочки, так за тем баркасом и бочками. А этот санбат, что тут был, сами видите, в распыл…
Отойдя, Букреев услыхал за своей спиной:
— Кто-то с букреевцев. Их форма. Ребята такие, что дай бог каждому.
Под ногами твердело: подмерзло. Вода в воронках подернулась легким салом, отсвечивающим в темноте. Часовой, приткнувшийся у разваленного дымогара, указал месторасположение медсанбата.
Они нашли землянку, оборудованную из подполья рыбачьего дома, и спустились по ступенькам. Откинув одеяло, завешивающее вход, Букреев почувствовал запах лекарств и особый, сладкий и тошнотворный привкус крови.
У самого входа, на полу, расставив ноги, сидела Надя Котлярова, стучала медным пестиком в ступке. Раненые лежали на полу на плащ-палатках и, увидев командира батальона, сразу повернули к нему головы. Обострившиеся носы, провалины щек и измученные страданиями лица. Здесь лежали последние раненые, доставленные с левого фланга.
Букреев поздоровался с ними, и они тихим разноголосьем ответили ему. Надя приподнялась и стряхнула бережно на ладонь крупинки растолченных ячменных зерен.
— Кофе думаю сварить ребятам, товарищ капитан, — сказала она. — Ребята ходили в контратаку, у немца отняли и сюда прислали. Шулик просит кофе.
— Шулик тоже здесь? — Букреев вгляделся в лица раненых, до неузнаваемости переменившиеся от худобы и копоти.
— Здесь, товарищ капитан.
При неверном свете мигалки этот двадцатилетний парнишка казался чуть ли не стариком. Растопыренные усы, реденькая, кустиками, бородка. Букреев опустился возле него на корточки:
— Что случилось, Шулик?
— Рука, товарищ капитан. Опухла рука.
— Ишь как тебя угораздило, Шулик! Посылали тебя на левый фланг, можно сказать, для перелома положения, а ты сам сломался. Сегодня, что ли?
— Меня вчера еще, товарищ капитан, — виновато оправдывался Шулик. — Кабы одна рука, товарищ капитан, а то и боку попало… — Шулик принялся рассказывать со всеми подробностями. — Меня сначала бомбой накрыло, когда вчера после полудня шестнадцать «козлов» пришло. Вижу я, товарищ капитан, завалило Брызгалова так, что только одни ноги наружу торчат. И вижу штурмана рядом с Брызгаловым. Помочь бы им, а не могу: ни вдохнуть, ни выдохнуть — бок. Взял тогда я рукой одной автомат, сумку, восемь гранат, четыре диска и похромал к комвзвода. Видит он, какой я есть, и говорит мне: «Иди в санбат». А я ему говорю: «Как же я уйду в санбат, если надо Брызгалова и штурмана откопать». — «Сам же не сумеешь, а людей дать не могу, потому что людей у меня нет». Вижу и сам — откуда у него люди? — и говорю тогда комвзвода: «Прикажите мне, я сам как-нибудь постараюсь». Разрешил он мне, пошел я еле-еле. Откопал — и зря, товарищ капитан. Оба готовы, а пулемет цел, только перевернуло. Присыпал я Брызгалова и штурмана, взял пулемет и потащил. Ползу на животе… бок так болит, хоть кричи криком. А тут опять фашист пикирует. Перебежал я, когда черт убрал «козлов», хотел продолжать, но открыл немец огонь пулеметный, потом минометный, потом термитными стал бить, все кругом палить. Дополз я все же кое-как до комвзвода, доложил — и вовремя. Поднялся враг в атаку. Говорит мне комвзвода: «Погоди с санбатом, Шулик. Помоги нам со своим пулеметом». — «Попробую», — сказал я. Дал он мне второго номера — узбек не узбек, армян не армян, стойкий парень, — и отбивались мы с ним до вечера… Я сейчас кончу, товарищ капитан. Вам стоять неудобно. Сюда можно сесть, тут место чище.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})- Предыдущая
- 68/74
- Следующая