Как пройти в библиотеку (СИ) - Смирнова Ирина "cobras" - Страница 24

— Мне надо сходить разобраться, — объявила я, едва сдерживаясь, чтобы вести себя более-менее прилично, а не подкинуть другу несколько новых матерных выражений, о которых он мог не знать. — А ты отъезжай подальше и жди… Я тут кое-кому волосы повыдергиваю…

— Евгеника, знакомство с этим иномирцем влияет на тебя не в лучшую сторону! Ты становишься слишком агрессивной, — Эмиль кривовато ухмыльнулся, давая понять, что вроде как пошутил. Но на самом деле в каждой шутке… и он прав, мне раньше даже в голову такая мысль не пришла бы, тем более в отношении лучшей подруги. А сейчас прямо вот руки чесались вцепиться ей в волосы и дернуть как следует, чтобы у нее так же голова заболела!.. Стерва!..

— Я просто хочу достойно ответить агрессору, — буркнула я, одернула юбку, которую надела по случаю выхода в институт, и направилась в сторону дома. Сейчас кому-то очень не поздоровится!.. Очень!..

Глава 23

Евгеника:

Поднимаясь по лестнице, я едва не столкнулась с мамой, которая явно вышла из моей комнаты.

— А где Азалия? — я была так зла, что про элементарную вежливость позабыла.

— И я рада тебя видеть, — мама ненавязчиво ткнула меня носом, и я почувствовала, как вспыхнули щеки. — А твоя подруга заглянула, увидела, что тебя нет, и ушла. Зато твой отброс куда-то сбежал… Он у тебя совсем дикий, так что я отдам его…

— Нет! — у меня в голове даже еще не успела оформиться осознанная связка между маминым ответом про Азалию, которая уже ушла, оказывается, маминым посещением моей комнаты и побегом Славы из дома. А решительное «Не-е-ет!» уже вылетело…

— Он мой! — тут я заметила, что у матери в руках какие-то бумаги. Очень знакомые мне бумаги. — И отдай документы на Вячеслава, пожалуйста.

Сама не понимаю, что на меня нашло! Я двадцать два года не перечила матери ни в чем. Ни в чем настолько крупном, очень крупном… И тут у меня прямо внутри все забурлило от злости. Решила она избавиться, без меня!..

— Недолгое общение с этим молодым человеком сильно тебя изменило! — мама почти дословно повторила слова Эмиля. Ее глаза сузились, взгляд стал разочарованным, а голос — прохладным. — Это женщина должна положительно влиять на мужчин, заставляя их меняться в лучшую сторону. А раз начала изменяться ты, значит, этот отброс сильнее тебя и его надо отдать более достойной. Ты пока до него не доросла… И я, кажется, понимаю, почему вы до сих пор с Эмилем просто дружите — он тоже считает тебя недостойной…

Вот это мама зря сказала! То есть сначала по мне словно катком проехалось и все внутри погасло, а потом я еще больше разозлилась. И пока мама изображала презрение, а может, и правда испытывала его по отношению ко мне, я взяла и выдернула из ее рук документы на Славу. Насилие, агрессия, неподчинение… Уф!

— Ты сама позволила мне его завести, так что теперь не тебе решать, нужен он мне или нет. Ты эту возможность упустила! — выдала я, глядя в расширившиеся от удивления глаза матери. — Пусть твоя более достойная кандидатка сама ищет подходящего… — у меня почему-то язык не повернулся назвать Вячеслава отбросом, зато, сопоставив услышанное от матери про появление Азалии, дикое поведение моего подопечного и то, в каком состоянии он выбежал из дома, я протянула руку ладонью вверх и спокойным уверенным голосом произнесла: — Верни мне пульт для управления чипом. Пожалуйста.

— Я позволила, но я же могу и запретить, — тоже спокойно ответила мама, и в ее взгляде сверкнуло ожидание, как будто мы в карты играем и следующий ход — мой.

Возмущаться тем, что в нашей семье подобное не принято, мне показалось слишком по-детски. Хотя и правда не принято.

— Использование подобного способа, через отмену уже выданных разрешений, является признанием собственной слабости, мама, — гордо заявила я в приливе адреналинового вдохновения. — Ты признаешь, что не можешь конкурировать с Вячеславом в его влиянии на меня, и поэтому пытаешься от него избавиться как от более сильного противника. Причем избавиться втихую, в мое отсутствие. Это тоже признание слабости… И как, по-твоему, я должна развиваться? Рядом со мной нет никого более достойного, чем ты, а ты оказалась не готова принять вызов и навязываешь мне очень неудачный пример решения проблемы. Вместо того чтобы учиться противостоять чужому влиянию, ты предлагаешь мне просто спрятаться и выйти из игры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Уф… Адреналин, однако, полезная штука!

— Если этот мужчина сильнее меня, значит, мне есть куда расти, чтобы выйти из-под его влияния и научиться влиять на него, — закончила я свою пафосную речь.

Мама ухмыльнулась, опасно-предупреждающе, так, что мне стало очень не по себе, но браслет со встроенным пультом положила мне на ладонь.

— Что ж, у тебя есть время до окончания диплома. Удиви меня… Но если ты так и останешься под влиянием этого мальчишки, то я безо всякого угрызения совести лишу тебя права выбора мужа, выдав тебе того, кого посчитаю нужным.

— Ты рискнешь сделать несчастным кого-то из сыновей своих подруг? — я сжала в ладони браслет и с вызовом уставилась на мать. Сегодня какой-то странный день… Сутки… Странные какие-то… Вторые сутки. Уф!..

— Надеюсь, ты понимаешь, что только что бросила мне вызов? Значит, не станешь отыгрываться на ни в чем не повинном юноше, если проиграешь. Это будет очень трусливо — мстить более слабому за то, что не смогла противостоять более сильному. Надеюсь, твоего внутреннего достоинства, самоуважения и воспитания хватит, чтобы вести себя со своим будущим мужем предельно вежливо. Ведь он потом станет отцом твоих детей и будет помогать твоему отцу в семейном бизнесе. Так что или выигрывай, или морально настраивайся на принятие проигрыша с честью. Как и положено женщине, тем более из приличной семьи.

Спрашивать мать, что для нее будет засчитано как выигрыш, я не стала, рванула прочь, пробежалась по двору, выбежала за забор… Так, меня в машине ждут двое мужчин, но мне ужасно… ужасно нужно выплеснуть агрессию, накопившуюся внутри. Успокоиться и взять ее под контроль не получится… Я прямо чувствую, как она бурлит внутри меня, пенится и закипает!..

Пришлось затормозить и потопать ногами, потом попрыгать, потом…

— Разминаешься? — Эмиль появился как-то очень неожиданно, я оказалась не готова к его появлению, потому что легче мне не стало. Злость все равно металась во мне, ища выход, и тут я вспомнила прекрасный, чудесный способ, которым со мной поделился Вячеслав. Правда, его самого сейчас рядом не было, но зато был Эм…

Уф!.. Может, он и правда считает меня недостойной для роли его жены? Да какая разница! Он мой друг и должен спасать меня от дурных поступков, а я еще немного — и сорвусь, потому что все плохо!..

Все! Даже подруга, похоже, предала, потому что как иначе у матери оказался пульт?! И мать тоже… чуть не отняла у меня Славу!.. И… Слушать о том, что я недостойна Эмиля, мне было неприятно, но еще неприятнее думать, что он и правда может так считать!.. И…

Короче, я обняла своего друга детства за шею, притянула к себе и поцеловала!.. С силой, крепко-крепко, буквально впиваясь в губы, агрессивно и жадно, выплескивая всю злость и страх.

Но, почувствовав, что мне отвечают, осторожно приобняв при этом за талию, и встретившись со слегка растерянным взглядом бедного парня, я поняла — мама ошибалась!.. Очень сильно ошибалась!.. А еще — Эмиль почти не умеет целоваться, в отличие от Славы… А еще — что он очень нежный, робкий, но при этом такой… такой довольный… и мой!.. Потому что ни один мужчина не станет так горячо целовать в ответ женщину, которая ему совсем-совсем безразлична и недостойна… Только что же нам с ним теперь делать?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глава 24

Вячеслав:

В себя я пришел в машине, в гордом одиночестве. Машина, к счастью, была знакомая, так что какое-то время я тихо сидел, стараясь не шевелиться. Реально казалось, что одно неловкое движение — и боль вернется, а мозги вытекут через уши.