1972. ГКЧП (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 42

Впрочем, возможно, что я и ошибаюсь, слишком уж идеализирую обитателей этого времени. Вон, Семичастный с Шелепиным – тоже здешние обитатели, так у них хитрости и коварства хватит на сотню человек. Работа такая, ага…

Ведущий – ну, конечно же старый добрый Игорь Кириллов. А кто же еще? Без него теперь не обходится ни эта сцена, ни новогодний огонек. Очень популярная в народе личность. Не такая популярная, как писатель Карпов, но все-таки. Шучу, конечно – я-то мелькаю на экране постольку, поскольку, а Кириллов из "ящика" не вылезает. А для народа при отсутствии интернета телевизор заменил и библиотеки, и школы, и политруков. Так что мне до популярности Кириллова как от Саратова до Москвы пешком.

Мы расселись по местам, Игорь Кириллов взял микрофон и объявил начало пресс-конференции. Кстати, все было построено почти по канонам 2018 года. По залу ходили симпатичные девушки с микрофонами, работали телекамеры, даже рассаживались на сцене примерно так, как это делалось в моем времени. Ну да, моя заслуга – я рассказал, как это делается в моем мире, и какое значение имеет такое вот прямое общение с народом. И даже сделал описание зала, в котором все происходит, расположение так сказать "героев" мероприятия. Шелепину идея понравилась, он вообще всегда старался быть ближе к народу. Хотя бы внешне. Это его нынешняя фишка – мол, смотрите, мы плоть от плоти народной! Не то что прежняя власть во главе с Брежневым! Вот – отвечаем на вопросы, и все без утайки!

Ну да…без утайки. Как же, поверили! Но шоу должно состояться. Народу такое нравится. "Хлеба и зрелищ" – старый-престарый лозунг. Так почему бы эти зрелища не дать?

– Слово предоставляется Генеральному секретарю коммунистической партии Советского Союза товарищу Шелепину! – своим мягким, но одновременно торжественным голосом объявил Кириллов – Он расскажет нашему народу и всему мировому сообществу о том, что происходило в нашей столице в эти драматические дни. Затем выступит президент Соединенных Штатов Америки господин Никсон. Ну а потом журналисты смогут задать интересующие их вопросывсем, кто сейчас находится на сцене. Товарищ Шелепин, вам слово!

Около получаса Шелепин подробно раскрывал гнусные замыслы ревизионистов и забугорных злодеев. Зал молчал, все сидели с открытыми ртами – шоу! Великое шоу!

Упомянул он и нашу парочку, гуся и гагарочку. Ольга, рискуя жизнью прикрыла начальников своей упругой грудью…нет, двумя упругими грудями!

Я – умудрился узнать в девице с корзиной террористку и накрыл собой Важных Лиц. Рискуя жизнью и всякими там интимными частями. Про части он не сказал, но и так все понятно.

А у меня перед глазами вдруг встало лицо той девчонки, с ящиком-корзиной. Голубоглазая такая, юная…красивая. Жаль, когда умирают красивые. Некрасивых якобы как-то и не жалко, хотя это и глупо. И вот есть у меня подозрения, что девчонка ни сном, ни духом не знала, что в корзинке адская машинка. Ну не могут люди с таким светлым, таким спокойным лицом идти на смерть. Если только они не под наркотой. Кто-то использовал ее втемную. Впрочем – такова судьба всех обычных людей, так называемого "электората". Нас используют втемную, а потом…

За своими грустными мыслями я едва не пропустил слова Шелепина, обращенные ко мне:

– Михаил Семенович! Подойдите, пожалуйста, ко мне! И вы, Ольга Львовна!

Я подошел к Генеральному, встал вполоборота к нему и к залу, а он протянул руку назад, и в нее тут же вложили две красные коробочки. Шелепин чуть поджал губы – одну коробочку забрали назад. И правда – как он будет вручать орден со второй коробочкой в руках? Неудобно ведь!

– За выдающийся вклад в дело укрепления международной солидарности, за героизм, проявленный в борьбе с ревизионизмом и оппортунизмом, Михаилу Семеновичу Карпову вручается орден Ленина с вручением Звезды Героя Советского Союза!

Шелепин прикрепил орден к моей рубашке, снова протянул руку, в которую вложили вторую коробочку, прикрепил Звезду рядом с орденом, и тожественно объявил:

– Поздравляю вас, Михаил Семенович!

– Служу Советскому Союзу! – четко выдал я, и черт меня подери – вдруг почувствовал жжение в глазах и сглотнул. Меня, циника, прожженного и видавшего виды проняло вот это: "Служу Советскому Союзу!". Эти слова до меня говорили сотни и тысячи героев, которые клали свои жизни на алтарь своей Родины. И вот я – среди них. Может все-таки заслужил? Ведь я и в самом деле служу Советскому Союзу! Не этому человеку, который ласково так мне улыбается, и не вон тому, хмурому, с лицом как вырубленным из полена. Нет, я служу своей Родине! А Родина моя – Советский Союз! И сейчас я это прочувствовал всем так сказать своим нутром.

Потом вручали Ольге. И с ней случился небольшой казус – а куда прикалывать? На полупрозрачную блузку? На груди, которые оттопыривают эту самую блузку, как будто сделаны из дерева? Сиськи-то у нее сейчас как у старшеклассницы! Аж сквозь бюстгальтер видать, как соски торчат! Правда бюстгальтер французский, тонкий, сетчатый, но все равно…

Кстати, надо было настоять, чтобы надела что-то попроще. А то и в самом деле вблизи выглядит очень уж вызывающе – на сквознячке от кондиционеров соски напряглись и оттопыривают ткань. Срамота! Это в будущем такое зрелище в ранге положенности, а тут… Но я откуда знал, что такое может быть?!

Нет, так-то Ольга оделась очень даже пристойно – юбка даже чуть ниже колен, широкий ремень, та же самая блузка – все в стиле Одри Хепберн. Красиво, и скромно – если не подходить близко. Но как говорится – куда их девать-то, эти соски?! А надевать грубый советского производства лифчик…себя не уважать.

Ладно, перебьются. Пусть видят, что в СССР секс все-таки есть! И женщины – самые красивые, самые сексуальные в мире! Я и правда так всегда считал и считаю. Наши женщины – самые лучшие!

Глава 9

– Неудобно держать! – шепнула мне Ольга, глядя на две красные коробочки в руке.

– Положи на столик! – шепнул в ответ я, сдерживая зевок.

Честно сказать – меня "накрывало", сам не знаю почему. Ну да, сегодня мы с Ольгой так сказать "оторвались" – дело молодое! Молодоженское! Уснули уже засветло, под утро, спали всего два часа. Но вот Ольга свежа, как роза на грядке, а меня в сон кидает. Почему? И это МЕНЯ! Черт подери, да я без сна могу обходиться неделю! А то и больше! Хмм…наверное – могу. Не пробовал.

Скорее всего – это реакция на недавний стресс, который я задал организму. Мне бы отдыхать, валяться, дрыхнуть днями и ночами напролет, а я… Нет, так-то валяюсь, но не в том смысле, как это должно быть в данном случае. Как там говорилось во времена моей бурной молодости? "Сейчас бы поспать, а потом одному поспать!". Вот. Сейчас бы одному поспать.

Скука, ясное дело. Все, что говорят Шелепин с Семичастным, все, что говорят Никсон и его жена – мне хорошо известно или банально. И на кой черт я здесь сижу? Слушаю эти благоглупости о дружбе и сотрудничестве? Я-то знаю, что договоры, какие бы классные они ни были, выеденного яйца не стоят. Захотят разорвать договор – разорвут. Штаты всегда так делают. Бесстыдно, нагло…выгодно. Это Союз всегда держит слово. Россия. Боимся нарушать договоры – вдруг кто-то за границей скажет, что мы не держим слово! Это же трагедия!

Вот своих кидать, своих граждан, свой народ – это всегда-пожалуйста. Народ все стерпит. Реформу денег захерачить, ограбить глупый народишко – запросто! Пообещать, и не сделать – запросто! "Я на рельсы лягу!" Что ж ты, сука, не лег?! Пропойца херов…

И опять я едва не пропустил слова ведущего. В полусонном состоянии, ушедший в свои мысли – сидел, пока Ольга не шепнула:

– Миша! Да очнись ты!

– Михаил Семенович! Мы слушаем вас!

Я не стал вставать – тут все говорили сидя, даже трибуны не было. Еще одно отличие от обычных советских съездов-собраний. Знак того, что в Советском Союзе идут кардинальные перемены.