И все-таки оно есть… - Санечкина Ольга - Страница 26

- Ну и какие же вы на самом деле? - осипшим от переживаний голосом спросила Ксения.

- Обычные, - улыбнувшись ответил Ангел. - Я понимаю, что ты сейчас можешь обидится на нас. Решить, что мы тебя обманывали… Или просто не захочешь с нами дальше общаться, потому как сочтешь не достойными. Но мы такие, какими ты нас знаешь. Мы не играли с тобой. Мы разные, как все люди. В разных жизненных обстоятельствах мы проявляем себя по разному. Возможно, у нас с Васей слишком большой разброс этих проявлений, но мы такие и тут ничего не поделаешь. Вот например, когда взрослый человек общается со своими родителями он один. Он все равно ребенок и в его поведении больше проявляется ребенок. Но когда он в кругу сверстников, от этого ребенка не остается ничего. Или, к примеру, любящий муж. Дома он нежный, ласковый котенок, который с радостью позволяет жене руководить домом и семьей. А на работе он суровый начальник, тиран и самодур. В разных обстоятельствах люди ведут себя по разному. Но это не значит, что взрослый обманывает родителей, играя при них в ребенка. Или злой начальник дурит своих подчиненных, в то время как на самом деле он белый и пушистый. Так и мы. Мы такие, какими ты нас знаешь. И если тебе показалось, что мы значительно более белые и пушистые, чем мы есть на самом деле, это говорит только о том, что рядом с тобой мы себя так чувствуем.

- Ты еще скажи, что рядом с ней мы становимся лучше, - фыркнул Вася. - Ан, кончай, Ксения в состоянии сделать выводы сама. Захочет поймет, не захочет никакими доводами ее не убедишь. - Ксения удивилась такому проявлению агрессии со стороны Василия. Неужели сброшенные маски так быстро меняют человека?

- Не обращай внимания, - расплылся в улыбке Ангел, - он так психует, что мы тебя потеряем, что начинает грубить. С ним такое бывает. - С лица Василия сошли раздражение и независимость. И проступили детская обида и банальная надутость. Ксению так развесили эти гримасы, что она не выдержала серьезности момента и расхохоталась.

- Боже мой, какие же вы все-таки ненормальные! Только такая неудачница как я, могла повстречать двух самых запутанных и сложных парней в мире! И надо же, раз в жизни подумала, что повезло - нашла сокровище, но и тут сундучок с подвохом. Но что уж теперь поделаешь, придется жить с тем, что есть. - И в этот момент Ксения поняла, что в общем и целом, ей глубоко наплевать на все тайны ее друзей. Что она любит их такими какие они есть. Со всеми их недостатками и тайнами. Да, впрочем, эти тайны и придают им тот особый шарм, благодаря которому она в них влюбилась. - Давайте, оставим вашу тайную жизнь, пока в ней не возникнет необходимость. И лучше вернемся к нашим насущным проблемам. - Парни, никак не ожидавшие столь быстрой развязки, выглядели растерянными и немного даже обиженными.

- И это все? - возмущенно спросил Ангел, - мы открыли тебе нашу страшную тайну, а тебя заботят только проблемы существования этого мира?

- Лично я чувствую себя оскорбленным! - подхватил протест Ангела Василий. - Ты должна была, по крайней мере, рассказать в ответ какую-то свою тайну. Или прогнать нас с глаз долой, или хлопнуться в обморок со словами: "какой кошмар". А ты? "вернемся к нашим насущным проблемам" - Василий так смешно передразнил интонацию Ксении, что Ангел не выдержал заданного тона и хихикнул. Ксения с любовью посмотрела на них и подумала: " друзья - это хорошо, а такие друзья, как Ангел и Вася, - еще лучше"

- Мальчики, дело в том, что у меня нет никаких тайн, - улыбаясь, пожала плечами Ксения.

- Не верю! - театрально воскликнул Василий. - У каждого человека или эфира есть какая то тайна.

- А у меня нет! - развела руками Ксения.

- Ну, подумай хорошенько, - обижено призвал ее Ангел, - может в глубоком детстве, ты украла у кого-нибудь шоколадку и съела ее ночью одна под подушкой.

- Нет, - покачала головой Ксения.

- Может ты целовалась с мальчиком лучшей подруги? - с азартом спросил Василий.

- Нет, - хихикая ответила Ксения.

- И ты не превращаешься по ночам в Медузу Горгону? - уже с упреком спросил Ангел.

- Нет, нет и нет! У меня есть только одна страшная тайна и я храню ее от всего мира. Но вам так и быть открою. Дело в том, что мои друзья - шуты гороховые. Только, ради Бога, никому об этом не говорите. - Ангел посмотрел на Василия:

- Клянешься ли ты сохранить тайну Ксении от всех и вся?

- Клянусь! - Василий подскочил с кресла, подхватил на руки Ксению и закружился с ней в танце. Задорное настроение снова вернулось в душу Ксении. После определенного этапа она стала так спокойно относится к неожиданным поворотам судьбы, что это становилось подозрительным.

- Ну, а теперь, когда я выяснила, что мои друзья не только гороховые шуты, но маньяки по совместительству вернемся к делу. Обсудим официантов и поваров…

Когда вечером друзья приехали ознакомиться с рестораном, Марио был готов к их приходу. Первым делом Ксения с Ангелом и Василием отправились осмотреть зал. Зал ресторана был очень уютный. В чем-то отделкой он напоминал грот, только потолки были не низкие, а наоборот высокие. Глядя на потолок казалось, что он бесконечно далеко. Светильники, выполненные в форме сталактитов, были всех цветов радуги и сияли мягким волшебным цветом. У Ксении появилось ощущение, что она попала в сказку. Красота зала заворожила ее. У каждого столика был своя ниша. Зал явно не был рассчитан на банкеты. Уединение, уют, комфорт и конфиденциальность были основными принципами ресторана. Было очевидно, что даже ранним утром здесь будет ночь. Ксении очень нравилось то, что она видела. Марио встревожено следил за каждым ее взглядом и вздохом.

- Ксения, обратите, пожалуйста, внимание на сервировку. - Ксения взглянула на ближайший стол. Вся посуда была изготовлена из цветного стекла. Фужеры, стаканы и рюмки повторяли цветовую гамму и форму сталактитов. Больше всего Ксению заинтересовали тарелки. Они тоже были изготовлены из цветного стекла, но на крае каждой тарелки был изображен какой-то рисунок. Присмотревшись поближе Ксения увидела, что на тарелки нарисованы три перекрещенные дороги, слева от знака стояла буква Х справа П.. Получилась весьма симпатичная эмблема.