Не та профессия. Тетрология (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 65

Из десятка местных, в эту комнату влезло только трое, да и те мешают себе стволами из-за тесноты.

— Господин капитан, я могу попросить вас уделить мне несколько минут наедине, чтоб выяснить все досадные недоразумения? — бросаю пробный шар после того, как вижу, что меня собираются проталкивать дальше по коридору без каких-либо разбирательств.

— Не положено. — Сухо отвечает капитан, продолжая свои попытки запихнуть меня дальше.

— Господин капитан, настоятельно прошу прислушаться к моим словам, — пытаюсь придать своим словам максимум вежливости и убедительности. — Я не менее вашего заинтересован в разрешении тех недоразумений, которые произошли по вине ваших подчинённых.

Очень вежливо пытаюсь дать ему возможность сохранить лицо, но, кажется, это глас вопиющего в пустыне.

Судя по всему, моё согласие проследовать за ними было воспринято как-то не так.

— В таком случае, вынужден обратить ваше внимание на ваши грубые нарушения. Вы не заполнили регистрационный журнал, — присаживаюсь на стул для посетителей, стоящий у стены. — Для чего не выяснили, как меня зовут. Каково моё звание. И имеете ли вы вообще предпринимать подобные действия в мой адрес.

Видит бог, я искренне пытался…

— Что это значит? — зависает капитан, не в состоянии быстро выбрать линию поведения в ответ на разрыв шаблона.

— Я хавилдар погранвойск. Вот документы. — Левой рукой достаю их из нагрудного кармана робы. — Сейчас я прикомандирован к первому колледжу, но из подчинения погранвойск не выведен. Вы не можете меня задерживать без согласования с моим командованием.

— До твоего командования далеко, — влезает не по годам резвый местный курсант из-за спины капитана. Видимо, тоже из непростого рода? Как и унтер? Тоже с дворянским жетоном навыпуск. А я думал, что у нас в первом магическом бардак… Тут он похлеще будет.

— И снова вы ошибаетесь, — как могу спокойнее отвечаю всем присутствующим в помещении одновременно. — Мой непосредственный начальник — джемадар Пун, он находится на позиции.

— Он нам не указ, — бурчит по инерции борзый курсант, но уже скорее для проформы.

— Господа, а как у вас с уважением к Её Августейшеству? Вы не бунтари ли часом?

А теперь они зависли всерьёз.

— Давайте заново… Вы не заполнили регистрационный журнал, — положив документы на стол, правой рукой лезу во внутренний карман. — Для чего не выяснили, как меня зовут. После этого не выяснили никаких подробностей обо мне. А кавалеров наградных знаков первой категории можно задерживать только в присутствии представителя военной прокуратуры, чином не ниже майора.

Достаю из внутреннего кармана коробок со своим КРЕСТОМ и цепляю его поверх робы под удивлённые взгляды присутствующих.

— А вот и наградной лист. — Выкладываю из коробкадокументы к КРЕСТУ. — Господин капитан, я повторно прошу уделить мне наедине пару минут для выяснения всех недоразумений, имевших место между нашими подразделениями. Господа курсанты, покиньте нас, пожалуйста. — Вижу, что ситуацию пора брать в свои руки, или мы так и будем таращиться друг на друга, ни к чему не приходя.

Курсанты переглядываются между собой и собираются выходить, но в этот момент в комнату протискивается разгорячённый и уязвлённый унтер. Хм, похоже, он ожидал, что я в это время буду уже заперт?

— Господин унтер-офицер, покиньте, пожалуйста, помещение ненадолго, — говорю как можно короче, видя, что капитан продолжает «зависать».

Унтер, увидев меня на стуле, широко раскрывает глаза, затем пытается одной рукой вырвать из рук курсанта винтовку (зачем она ему в таком тесном помещении?), а второй смахивает со стола все мои бумаги.

— Похоже, спокойно договориться не получилось, — констатирую с сожалением, поднимаясь со стула.

Капитан почему-то не торопится брать происходящее в свои руки. Тон сейчас задаётся истерикой унтера, иного слова к его красной брызжущей слюнями роже подобрать не могу.

Унтер наконец отжимает винтовку из рук курсанта и, судя по решительным глазам, пытается изготовиться.

Капитан продолжает пребывать в прострации.

М-да. Благие намерения никогда ни к чему хорошему не приводят. Похоже, в этой академии какая-то своя альтернативная законодательная база.

Делаю шаг вперёд, прихватывая винтовку поверх рук унтера…

Курсантов пришлось просто вытолкать за пределы помещения. Хорошо хоть они не сопротивлялись. Дверь в помещение я запер изнутри. Капитан продолжает пребывать в подобии прострации, так как пришлось засветить и ему: он решил за унтера вступиться.

Сам виновник переполоха лежит на полу, связанный ремнём от винтовки. Я откровенно побаиваюсь его буйства и неконтролируемого истерического состояния, пусть лучше будет зафиксированным.

Пуну изложил всё кратко через амулет, от него получил подтверждение: «Принял».

Думаю, что всё закончится вот-вот, но никого нет. Пять минут. Десять.

Чтоб не терять времени, начинаю выполнять упражнения из списка мэтра Хлопани: они как раз включают практику в стрессовом состоянии.

Кабинет начальника полигона. Раздаётся короткий стук в дверь, после которого, не дожидаясь ответа, в кабинет входят несколько курсантов Первого Магического Колледжа. Стандартные робы и отсутствующие знаки различия не дают возможности определить, кто есть кто.

— Чем обязан, господа? — удивлённо спрашивает начальник полигона, сообразив, что вошедшие могут обладать сословными приоритетами, позволяющими определённую бесцеремонность.

— Барон Дайн, — коротко кивает высокий курсант, стриженый почти налысо. — Господин майор, ваш личный состав срывает занятия лично мне. Пожалуйста, помогите разобраться в ситуации.

Дайны — «цепные псы леса». Не самые богатые, не самые влиятельные, но ведущие родословную чуть не от Первого Императора. Крепко стоящие на ногах середнячки, которые во главу угла традиционно ставят рационализм и целесообразность. Если один из Дайнов просит разобраться, надо разбираться.

— А вам я чем могу помочь? — начальник полигона смотрит на остальных вошедших, поднимаясь из-за стола и пытаясь оценить обстановку.

— Мы все по тому же самому вопросу, — отвечает за остальных незаметная шатенка среднего роста. — Я по поручению маркизы Уиндолл. Она сама на позиции, — шатенка неопределённо машет рукой в сторону улицы, — не может прервать занятие. Она просит передать, что присоединяется к просьбе барона Дайна. При необходимости, сразу посетит вас лично, как только освободится…

Я уже выполнил те упражнения, что мог, и начинаю скучать, когда в запертую мною собственноручно дверь раздаются два стука без паузы и один после паузы.

Открыв засов, на пороге обнаруживаю Пуна с начальником полигона, сзади них топчутся несколько наших курсантов с Дайном во главе.

— Приношу личные извинения, — хмуро говорит мне с порога начальник полигона, видимо, разобравшись с помощью наших со всеми вводными по ситуации. — Стволы с рабочими механизмами сейчас будут доставлены из моего резерва.

— Благодарю за понимание. — Пун чётко козыряет в ответ, щёлкая каблуками. С минимальной задержкой повторяю его движение.

По пути на позицию, Пун тихо рассказывает:

— Решил проверить на вшивость тех, которые были в твоей группе. Ты как ушёл, я не реагирую. Они даже не достреляли, сразу собрались в кружок, что-то обсуждали. Потом подошли ко мне за разрешением выяснить, что с тобой. Для проформы подождали минут пять мою реакцию, не дождались и сами рванули. Что они там говорили, не знаю. Но майор через три четверти часа лично явился, как наскипидаренный, чуть не бегом. А тут шагать по полигону вон сколько…

— Я с губы местных курсантов вытолкал. Которые со стволами были. Видимо, они тоже до майора добрались.

— А чего ты с ними вообще с самого начала попёрся? — спрашивает Пун, не повышая голоса. — Могли же тут разобраться, тут бы им и вломили при необходимости.