Неизвращенная история Украины-Руси Том I - Дикий Андрей - Страница 28

Возможность жить на этих землях охотой, рыбной ловлей и случайными грабежами, как русских (украинских) так и татарских скотоводов, редких купцов и, вообще, мирных жителей, привлекала не мало людей, как с литовской и русской), так и с татарской стороны. Небольшими группами-отрядами бродили они по, этим землям, нередко имея в одном отряде и татар и славян, и делая еще более трудной и опасной и без того нелегкую жизнь редкого и малочисленного населения. Назывались они казаками.

Сo второй половины XV века общее положение на этих землях начинается быстро и резко меняться. Польско-католическое национальное, религиозное и социальное давление на православное население Укрины-Руси вызывает бегство на южные и юго-восточные окрины всех, не мирившихся с этим давлением. Были эти люди активные, волевые, способные к борьбе.

Уйдя от власти часто целыми семьями, они оседают целыми селениями на тогда еще «вольных землях» и начинают заниматься привычным для них земледелием, охотой, рыболовством, бортничеством (добыванием меда и воска).

Но их мирному труду мешают нападения и набеги, как татар, так и бродячих шаек отрядов, так называемых «казаков». Для отражения этих набегов и нападений население вооружается и начинает с ними успешную борьбу.

Организованные по военному, с выборными командирами, они быстро ликвидируют слабо организованные шайки «казаков» и отбрасывают татар на юг, обеспечивая этим относительно мирную жизнь в своих поселениях. Сами себя начинают называть – казаками.

К концу XV века, это, самотеком возникшее, казачество уже представляет из себя реальную силу и является центром пока что не организационным, а только идейным), национально-религиозно-социальных устремлений населения Украины-Руси.

Формально, как и все население Украины-Руси, казаки были поддаными Великого Князя Литовского, но фактически никаких обязанностей в начале своего существования по отношению к государству, чьими они были подданными, казачество не несло, ограничиваясь защитой своих поселений от набегов и грабежей татар. Но, фактически, косвенно, оно было для Литвы весьма полезно, ибо, охраняя себя, охраняло также и границы государства. Поэтому правительство Польско-Литовского государства созданию и усилению казачества не только не препятствовало, но даже и содействовало.

И постепенно казачество росло. Не только количественно, но и качественно.

Соседство с татарами и беспрестанная борьба с ними не только нередко давала казакам богатую военную добычу, но и держала их в постоянном военном напряжении, что делало из них опытных воинов, хорошо знакомых с военным делом вообще, и с особенностями войны с татарами в частности. Польско-Литовскому государству это было на пользу. А так как войны с татарами были войны с «нехристями», и с «бусурманами», то борьба с татарами приобретала религиозную окраску, была «богоугодным» делом.

Никем и ничем в начале казаки не стеснялись. Пока феодалы (шляхта, магнаты) не обратили внимания на эти богатые земли и не начали постепенно накладывать на них руку. И казаки устраивали свою жизнь по своему вкусу и усмотрению. Полная личная свобода, неограниченное и не отягощенное никакими налогами владение землей и ее плодами, свободно выбранное самоуправление, суд, полная равноправность всех казаков, – вот те принципы, на которых казаки устроили свою жизнь в ранний период своего существования.

Но этот период бесклассовой демократии, о которой так много пишут украинские шовинисты – сепаратисты, утверждая, что такой строй был, вообще, характерен для Украины-Руси, продолжался очень короткое время. И вовсе не на всей ее территории, а только в пограничных областях, граничащих с татарами и фактически, бывших вне достижения органов правительства Польско-Литовской Унии.

Вскоре, уже в начале XVI столетия, началось классовое разделение в рядах самого казачества, а также и попытки феодалов, начавших продвижение на юго-восток превратить казаков в своих крепостных крестьян.

Создались классы зажиточных казаков, казаков-середняков и казачьей голытьбы. Выборные военные и административные должности все больше и больше захватывали более состоятельные казаки, чьи классовые интересы вовсе не были интересами и всего казачества. К тому же эта казачья верхушка все время пополнялась выходцами из православной шляхты с запада, бежавшей от национально-религиозного давления польско-католической агрессии. Казачьи же низы также быстра пополнялись бегущими от тяжелого гнета крепостничества крестьянами западных областей Украины-Руси.

И к половине XVI века население и социальный строй южных и юго-западных окраин Великого Княжества Литовскогo уже окончательно теряет характер бесклассово-демократической, каковыми они были в конце XV века, и, получит свое разделение на классы, с разными, свойственными каждому классу интересами.

Так как несмотря на то, что оии был «уже заселены, земли на окраинах Великого Княжества Литовского формально считались „пустопорожними“, то ими распоряжалось государство. От его имени Великий Князь щедро раздавал эти земли в вечное владение магнатам, шляхте и монастырям. Найдя на этих „пустопорожних“ землях население, новые владельцы начали постепенно накладывать на них разные обязательства, стремясь ввести тот крепостнический гнет, который был в Польше, Галиции, Западной Волыни и Подолии.

Так создался высший класс – магнаты, шляхта, католические и православные монастыри.

Горожане: мещане и ремесленники начали облагаться разными повинностями, преимущественно денежными, в пользу тех, в сферу чьих владений попадали их городки и местечки. А кроме того на них не был наложен ряд обязательств, подлежащих непосредственно государству. Посредниками при взыскании всяких повинностей все чаще и чаще начали выступать евреи, прибывшие вслед за магнатами и шляхтой. Желая и удовлетворить владельцев, и уделять побольше для себя за свою посредническую деятельность, они изощрялись в изыскании способов увеличить свои доходы, чем озлобляли городское население. К тому же они еще успешно конкурировали с городскими торговцами и ремесленниками и, также и по этой причине вызывали их недовольство.

Крестьян землевладельцев, тех которые еще не были крепко организованы в казачестве, новые владельцы попросту обращали в крепостных, сначала накладывали на них разные натуральные повинности: поставку владельцу-помещику разных продуктов крестьянского хозяйства (птица, мясо, зерно, сено, полотно). А потом, постепенно, начали вводить барщину («панщину») – обязательный труд в хозяйстве помещика. С ростом этих хозяйств, вызванных ростом спроса на сельско-хозяйственные продукты, как на внутреннем, так и на внешнем рынке, росло и количество дней барщины; начиналось оно с нескольких дней в году, и возрастая постепенно, к концу XVI и к началу XVII века, в некоторых помещичьих усадьбах доходило до двухсот и больше.

Если прибавить к этому то обстоятельство, что крестьянин «находился в юрисдикции» магната, шляхтича или монастыря, то-есть, они творили над ним суд и расправу (до cмертной казни включительно), то легко представить себе то положение, в котором очутилось православное крестьянское население Украины-Руси в результате национальной, религиозной и социальной польско-католической агрессии.

Казачество уже с начала XVI века представляло собой организованную военную силу, к тому же полезную и нужную государству для защиты границ. Поэтому, полностью наложить на него свою руку и превратить их в крепостных для магнатов и шляхты не было возможным, а для государства нецелесообразным. Да и казачество, как указано выше, вовсе не было однородной массой. Наряду с казачьей беднотой, были и казаки, происходящие из православной шляхты, которые владели сравнительна крупными имениями, селами, хуторами, хозяйство в которых мало чем отличалось от хозяйств остальных помещиков. Кроме того беднейшие и средние казаки имели разные обязательства по отношению тех казаков, которые занимали разные должности – “ранги”. Они должны были нести разные повинности «нa ранг” (полковников, сотников, есаулов), причем граница, отделявшая. повинности „на ранг“ от повинностей по отношению к носителям “ранга» лично, были очень неопределенны и туманны.