Неизвращенная история Украины-Руси Том I - Дикий Андрей - Страница 22

Видя это и опасаясь, что и остальные русские (украинские и белорусские) земли поступят также, Александр порешил заключить с Москвой мир, уступивши ей занятые области. А для закрепления мира – женился на дочери Московского Вел. Князя Елене, обязавшись не принуждать ее к переходу в католичество.

Однако, и родство с Москвой не улучшило отношений; Вскоре война возобновилась и в дальнейшем велась уже не одной Литвой, и Польшей, так как Александр по смерти своего брата (Яна-Альбрехта) был избран и королем Польши.

Закончилась она неудачно и Москва окончательна получила Чернигов, Рыльск, Новгород-Северский и Стародуб, принадлежавшие раньше Литве.

Эти первые столкновения окрепнувшей Москвы, центра православия и русскости, с Литвой, большая часть которой состояла из православных русских (украинцев, белорусов) показали, что сознание единства Руси еще не умерло в народной памяти, а насильственные попытки ополячивания и окатоличевания вызывали в народе реакцию и тяготение к единокровной и единоверной Москве. Только часть магнатов и шляхты, которую привлекали «вольности» Литовско-Польского государства не за страх, а за совесть боролись за это государство, несмотря на свое православие и русское происхождение. Интересы сословные, классовые перевешивали у них интересы русские, православные. Да к тому же в эту эпоху идеи национального государства еще не были осознаны и оформлены, как теперь. Единство происхождения, религии и культуры тогда не вызывали требований и единого государства.

Внезапная смерть Александра (1506 г.) прервала этот период польско-католического наступления на русско-православное население Литвы. Православные магнаты назначили впредь до избрания Великого Князя наместником и Великим Гетманом Литвы – православного князя Михаила Глинского и готовились выбрать его же Великим Князем.

Но католический элемент Литвы при деятельной поддержке Польши воспрепятствовали этому избранию и опять повторилась старая история: одно и то же лицо было избрано и Великим Князем Литовско-Русского Государства и Королем Польши. На этот раз это был третий сын Казимира – Сигизмунд, известный в польской истории под именем Сигизмунда Старого.

При нем политика в национальном и религиозном вопросе резко изменилась. Желая привлечь православное население Литвы, что было особенно важно вследствие длительной войны с Москвой, которую с перерывами 30 лет вел Сигизмунд, он прекратил агрессивное ополячивание и окатоличивание русских (белорусских, украинских) земель. При его активной поддержке, а,по некоторым утверждениям, и по его инициативе, в 1530 году был обнародован и вступил в силу известный «Статут Литовский», на основании которго было оформлено отдельное от Польши политическо-административное и культурное устройство Великого Княжества Литовского.

Статут Литовский

Статут написан на русском (древнерусском, «книжном») языке того времени и устанавливает этот язык, как государственный на всей территории Литвы, для всех актов, судов, административных сношений.

Украинские и белорусские шовинисты-сепаратисты, извращая действительность, утверждают: одни, что Статут написан на «украинском», другие, что он написан на «белорусском» языке. Утверждения эти не выдерживают никакой критики. Для каждого грамотного человека, не говоря о спецалистах-филологах, при чтении статута и сравнении его языка с языком тех письменных актов начала XVI века, на которые самостийники не претендуют и считают их “московскими», с предельной очевидностью станавится ясно, что это один и тот же язык.

Поэтому «Статут Литовский» можно считать неопровержимым доказательством единства культуры древнерусской, из которой впоследствии развились отдельные культуры: русская (великорусская), украинская и белорусская.

Не меньшее значение чем язык, на котором написан «Статут Литовский» имеет и его содержание. Согласно Статуту, полякам возбранялось занимать в Литве и Руси какие либо должнсти и приобретать недвижимое имущество, а магнатам и шляхте Великого Княжества Литовского гарантировались их старые права и привилегии, свободное исповедение православной веры и равноправие с магнатами и шляхтой-католиками.

“Статут Литовский», несомненно, выражал стремления правящего класса и делал его лояльным по отношению к государству, которое возглавлял король, католик по вере и поляк по культуре, каковым был Сигизмунд.

Не надо забывать, что границы Великого Княжества Литовского в те времена проходили восточнее Смоленска, Чернигова, Брянска и включали в себя всю юго-западную Русь-Украину и всю Западную Русь-Белоруссию, с населением православным, еще не забывшим свое единое древнерусское Киевское государспво. Поэтому вопрос лояльности этого населения, особенно в столкновениях с Москвой, перенявшей культурные и политические традиции Киева, был вопросом первостепенной важности для Польско-Литовской Унии.

Случай г. Брянска, который, не только без борьбы сдался Московскому войску (во время войны короля Александра с Москвой), но и активно боролся против литовско-польского войска, было грозным предупреждением, что таких случаев будет не мало в будущем, если продолжится польско-католическая агрессия на русских землях Литвы.

Это, надо полагать, и было главной причиной появления «Статута Литовского». Но если Статут в значительной мере удовлетворил желания феодалов-магнатов и шляхты, которые склонны были в Литве ввести соди, ально-политический строй Польши с его всевластием дворянства и бесправием крестьянства, то широкие народные массы Статутом были лишены и тех немногих прав, которые имели раньше.

Были упразднены, существовавшие со времен Киевской Руси, крестьянские выборные суды в селах и деревнях и крестьяне полностью и бесконтрольно со стороны государства были отданы под юрисдикцию шляхты. Крестьяне были не только прикреплены к земле, на которой они жили, но кроме существовавших раньше натуральных повинностей по отношению к феодалу, была введена и барщина – принудительный труд в хозяйстве шляхтича. Сначала он был ограничен одним днем в неделю (статут Тирунский), а потом стал неуклонно расти, ухудшая и без того нелегкое положение крестьянства.

Жаловаться на несправедливость фактически было некому, так как жалобы рассматривались той же шляхтой, защищавшей свои классовые интересы. Король же, по настоянию шляхты, еще в 1518 году отказался от сво. его права просмотра жалоб крестьян на шляхту.

В несколько лучшем положении были городские жители-мещане. Желая привлечь их симпатии, Сигизмунд – многим городам даровал так называемое «Магдебургское право. Заключалось оно в довольно широком самоуправлении (путем свободно выбранных лиц) городских жителей, главным образом ремесленников, которые, по западно-евроскомy примеру, были организованы по цехам, объединяя в каждом цехе то или иное ремесло. Это дало городским жителям известную независимость от своеволия всесильной и всевластной шляхты и возможность относительно сносного существования.

Эта политика Сигизмунда, неизменно продолжавшаяся все его долгое правление (1506–1548), в значительной мере стабилизировала взаимоотвошевия трех народов возглавляемой им Польско – Литовско-Русской унии и позволила ему вести войны с Москвой, все более и более настойчиво предъявлявшей требования на возвращение исконно-русских земель, частей когда то единой Киевской РУСИ. Войны эти: I – (1507–1508); II – (1512–1522) и III (1534–1537) велись с переменным успехом. После первой за Москвой остался Любечь с прилегающими землями: после второй к Москве отошел Смоленск; после третьей поляки отобрали от Москвы захваченный ею раньше Гомель с прилегающими землями.

Во время этих войн на стороне Сигизмунда лояльно боролись против Москвы не только поляки и литовцы, но в большинстве и православные русские магнаты и шляхта. А их лидер, князь Константин Острожский был одним из прославившихся в этих войнах полководцев.

Попытка князя Михаила Глинского, который был московской «ориентации», поднять восстание, несмотря на поддержку части шляхты и несомненные симпатии крестьянства и низшого духовенства, о чем имеются исторические доказательства, успехом не увенчались и Глинский бежал в Москву.