Черная зима (СИ) - Смородин Кирилл - Страница 51

«Понятно», — мысленно ответил Страд.

Он внезапно понял, что готов еще сотню раз повторить поход по Жадным болотам, лишь бы спасти мракоборца. Особенно сейчас, когда магическая блокада снята и можно пользоваться магией в полную силу. Но, к сожалению, это было невозможно: Бациус свободен, а второго Поедателя плоти нет во всем Янтарном Яблоке. Вот и выходило, что оставалось лишь надеяться на лучшее.

«Вернитесь. Пожалуйста», — Страд скрипнул зубами, не пуская слезы, и вслед за мастером Селлером вышел из палаты мракоборца.

Еще через два дня Страда вновь навестил мастер Селлер. Целитель-прирожденный был напряжен, задумчив и заговорил не сразу.

— Ты быстро идешь на поправку, поэтому я решил разобраться с этим делом как можно раньше, — сказал он. — Сейчас тебе предстоит не очень приятная встреча и разговор, но чем скорее мы все уладим, тем будет лучше. Переодевайся и идем со мной.

С этими словами мастер Селлер вручил Страду серые штаны и рубашку из хлопка и, пока тот менял на эту одежду свой больничный халат, расхаживал из одного конца палаты в другой, заложив руки за спину.

«Что-то произошло, — понял Страд, спешно переодеваясь. — Но что? Может, Дролл пришел в себя? Или…»

Продолжать другую мысль совершенно не хотелось.

— Готов? — целитель-прирожденный остановился, оглядел Страда. — Отлично. Тогда пойдем. По дороге я расскажу, что к чему. Не беспокойся, мастера Дролла это не касается. Сам он продолжает выздоравливать. Рана полностью затянулась, и мы ждем, что он может со дня на день прийти в себя. Тогда удастся дать гораздо более точный прогноз по поводу его будущего.

Вышли в коридор — серый и пустой — и направились к лестнице. Стали спускаться.

— Сейчас тебе предстоит встретиться с Намусом, — заговорил мастер Селлер. — Знаю, приятного мало, но это необходимо. Он уже узнал, что нам известно о магической блокаде, а потому не стал отпираться. Трусливый тип слезно умолял не подвергать дело широкой огласке, не доводить до Корпуса Судебных Разбирательств. И решить это можешь только ты, поскольку являешься пострадавшей стороной.

— Хорошо, я согласен, — растерянно ответил Страд. — Не будем доводить дело до Корпуса Судебных Разбирательств. Я вообще не хочу никаких разбирательств.

— Я прекрасно тебя понимаю. Но прозреватель преступил закон, и просто так оставлять это нельзя. Намус должен понести наказание. Какое именно — решит судья, специально прибывший в госпиталь для рассмотрения дела. Он выслушает Намуса и тебя, после чего вынесет приговор. Обычно подобные процедуры длятся несколько дней, но в твоем случае все очень упростили.

Добрались до первого этажа, где было гораздо оживленнее. На посту неподалеку разбирались с документами двое магов-целителей, на скамьях между палатами сидели несколько больных.

— Нам нужно в зал для консилиумов, — сказал мастер Селлер. — Почти пришли.

Коридор повернул влево и через пару десятков шагов закончился массивными двустворчатыми дверями. Мастер Селлер приблизился к ним, толкнул и, когда те бесшумно открылись, первым вошел в зал для консилиумов.

Он оказался просторным помещением с двумя рядами небольших, прикрепленных к полу кресел и без окон. У противоположной от входа стены на небольшом возвышении стояла кафедра. Потолок был усыпан рунами из янтаря, на стенах висели портреты полумагов и прирожденных.

«Это целители, — понял Страд, увидев среди них лицо мастера Селлера. — И те, кто работал здесь раньше, и те, кто работает сейчас».

В зале находились трое магов — мастер Оркатт, прозреватель и высокий тучный прирожденный с красным лицом, одетый в темно-синюю мантию и широкополую черную шляпу.

— Это мастер Рэлмус, судья, — шепнул Страду мастер Селлер.

Тот кивнул, глядя на того, кто якобы пытался научить его прозреванию, а на деле… Сейчас мастер Намус выглядел жалко: во взгляде больше не читалось привычное надменно-печальное выражение, маг то и дело сглатывал и промокал вспотевший лоб платком. Увидев Страда, он помрачнел, поджал губы и тут же отвел взгляд. Почему-то это очень разозлило…

«Негодяй, — Страд сжал кулаки. — Из-за него я чуть не погиб. Если бы не его желание отомстить, лекарство для Дролла можно было бы достать раньше».

От мысли, что, возможно, именно из-за промедления наставник может вернуться не таким, каким был раньше, захлестнуло отчаяние. На несколько мгновений Страду захотелось броситься на светловолосого толстяка, но он тут же подавил этот порыв.

«Спокойно, — велел себе Страд. — Все неприятности, в которых виноват прозреватель, уже в прошлом».

Полегчало, но лишь немного.

Мастер Селлер, тем временем, подошел к судье, что-то тихо сказал, и тот кивнул, после чего занял место за кафедрой. Целитель-прирожденный вернулся к Страду.

— Садимся и слушаем. Говорить, в основном, буду я, ты не встревай. Отвечаешь, только когда спросят, — велел он.

Страд кивнул, устраиваясь в кресле, а мастер Рэлмус начал говорить.

— Итак, сегодня, в неформальной обстановке по просьбе обеих сторон, мы рассмотрим дело об использовании незаконных ритуалов. А именно — магической блокады. Данная процедура была запрещена шестьдесят два года назад, поскольку признана небезопасной для здоровья, и ее проведение считается преступлением. Право первого слова предоставляется потерпевшей стороне — шестнадцатилетнему полумагу Страду из Хлопковой деревни, ученику мракоборца Дролла. Поскольку глубокоуважаемый мастер Селлер взял на себя ответственность представлять Страда на данном заседании, говорить будет он.

— Благодарю вас, — негромко ответил целитель-прирожденный и, встав, подошел к кафедре.

К счастью, он говорил недолго, однако упоминал вещи, к которым Страду вовсе не хотелось возвращаться. Мастер Селлер рассказал о побочных эффектах магической блокады, симптомах и смертельно опасных последствиях. А Страд, слушая его, словно бы вновь ощущал жжение в глазу, дурноту и озноб.

— И все это было сделано лишь с одной целью — отомстить, — в голосе мастера Селлера отчетливо слышались гневные нотки. Сам он не отрывал горящего взгляда от прозревателя, на лице которого читались злость и страх. — Причем мстил подсудимый тому, кто мести вовсе не заслуживает. Страд рассказал мне о возможных мотивах действий…

— Я требую, чтобы предположения не подвергались огласке! — высоким дрожащим голосом перебил мастер Намус. — Это домыслы, а соответственно — клевета, что тоже является преступлением! Я признал свою вину и считаю, что этого достаточно! И запрещаю порочить мою честь…

— Честь?! — на этот раз перебил мастер Селлер. Он смотрел на прозревателя так, словно не верил своих ушам, и уже явно не скрывал гнева. — О какой чести может идти речь в твоем случае, Намус?! Где была твоя честь, когда ты наврал мальчишке, назвав магическую блокаду неким ритуалом раскрытия?! Где была твоя честь, когда ты смотрел, как Страд мучается, и утверждал, что у него нет магических способностей, хотя сам отнял их у него?! Где была твоя честь, когда ты убеждал мастера Оркатта не прислушиваться к словам Страда об Острове Поедателя плоти?! Именно из-за тебя он отправился туда один и чудом не погиб! Да у последней твари из Червоточины чести больше, чем у тебя!

— Я попросил бы не переходить на личности, — выждав паузу, строго сказал мастер Рэлмус. — Все же идет судебный процесс.

— Простите, — резко, но уже спокойнее ответил мастер Селлер. — Просто… В общем, простите.

— Хорошо. Что касается мотивов, мы можем оставить их в тайне, если на то даст согласие сам пострадавший, — прирожденный из Корпуса Судебных Разбирательств пристально посмотрел на Страда.

— Я согласен, — негромко, но твердо ответил тот.

— Вот и прекрасно. У вас есть что добавить?

Пару мгновений Страд молчал, потом набрался решимости, поднялся и подошел к мастеру Селлеру.

— Я хочу сказать, что прощаю мастера Намуса, — начинать было тяжело, но едва Страд произнес это, как груз, давивший, казалось, на саму его душу, мигом растворился. — И не хочу, чтобы ему предъявляли какие-то обвинения, чтобы его наказывали. Он поступил глупо, вот и все.