Черная зима (СИ) - Смородин Кирилл - Страница 1

Ученик мракоборца. Книга 2. Черная зима

Глава 1

— Плохо. Очень плохо. Ты совершенно не стараешься, — мастер Намус, светловолосый прирожденный с толстощеким лоснящимся лицом, покачал головой. Задумчиво посмотрел на Страда и добавил: — Я тобой недоволен.

Страд промолчал. Отвечать было бессмысленно. На каждом занятии прирожденный-прозреватель раз по двадцать говорил, что недоволен учеником, — неизменно тихо, гнусавя и растягивая слова.

Поначалу Страд злился — разумеется, на себя. Сосредотачивался и раз за разом пытался выполнить задания мастера Намуса. Но видел лишь как прирожденный устало прикрывает глаза и качает головой после каждой его неудачи.

Сейчас сил злиться не осталось. Голова после полутора часов бесплодных попыток увидеть, что происходит в радиусе четверти мили от жилища Дролла, раскалывалась. Страда лихорадило и подташнивало. Глаз с янтарной радужкой слезился и зудел — наверняка опять лопнул сосуд. Впрочем, так было на каждом занятии с мастером Намусом. К этому Страд привык. А вот от деланной обреченности, с которой прирожденный встречал его неудачи, очень коробило.

— Я не знаю, в чем причина, — мастер Намус смотрел в никуда и покачивал головой. — Либо ты меня невнимательно слушаешь. Либо ленишься. Либо — и я больше склонен к этому предположению — наш прославленный мракоборец ошибся, — маг посмотрел на Страда, чуть улыбнулся. — В тебе нет дара прозревателя.

Страд молча глядел на гладко выбритый двойной подбородок прирожденного. Уже несколько занятий он ловил себя на том, что торопит время. Хотелось как можно скорее распрощаться с гнусавым толстяком.

До следующего занятия…

Полтора месяца назад, когда Страд, возвращаясь с Дроллом из госпиталя при Корпусе Мракоборцев, узнал, что в нем есть дар прозревателя, одна из самых редких и малоизученных магических способностей, то дал себе слово развить ее. Он очень ждал знакомства с мастером Намусом и начала тренировок. И не догадывался, что каждый визит мага, каждые полтора-два часа в обществе этого толстого светловолосого прирожденного будут пыткой.

Дело было даже не в сложности заданий, а в отношении прозревателя. Страду порой казалось, что мастер Намус вовсе не хочет, чтобы тот овладел способностью видеть недоступное для обычного глаза, и ходит в дом мракоборца исключительно по долгу службы. Что ученик — низкорослый шестнадцатилетний мальчишка-полумаг — лишь обуза для единственного на сегодняшний день прозревателя Баумары.

Все, чему научился Страд с момента знакомства с мастером Намусом, — определять, что изображено на том или ином прямоугольнике плотной бумаги, которые прозреватель показывал чистой стороной. Это было очень тяжело: Страду казалось, что мозг во время задания превращается в натруженную мышцу. Мысли путались, язык заплетался, в янтарном глазу пульсировала боль. Однако Страд ни разу не попросил о передышке и последние несколько занятий не допустил ни одной ошибки. Он научился видеть картинки, хоть и не понимал, каким образом.

Тем не менее, по словам мастера Намуса, успехи Страда были «катастрофически незначительными».

— Думаю, на сегодня хватит, — продолжал прирожденный. — Нужно отдохнуть. И тебе, и, особенно, мне. Не очень, знаешь ли, приятно вкладывать во что-то силы и не получать ничего… — он многозначительно посмотрел на Страда, тот стиснул зубы.

Кивнув самому себе, мастер Намус неуклюже выбрался из-за стола, скользнул равнодушным взглядом по оружию, развешанному на стене, среди вязи рун из овальных кусочков янтаря. Сутулясь и шаркая, пошел в сени.

Страд двинулся следом. На выходе помог прирожденному надеть пальто, темно-синее, расшитое янтарными бисеринами и обитое мехом. Наверняка оно стоило целое состояние.

За каменной аркой прозревателя ждала карета, запряженная парой каурых лошадей. Кучер, низкий и широкоплечий, был неподалеку. Он притопывал, слушая хруст снега, и время от времени поднимал голову — смотрел на тысячи белых хлопьев, неспешно плывущих к земле.

Мастер Намус спустился с крыльца и, не говоря ни слова, пошел по сложенной из плит дорожке. Кучер, увидев прирожденного, мигом оказался у кареты, придержал для него дверь. Затем, с не меньшим проворством, оказался на козлах. Вожжи мягко шлепнули лошадей по спинам, и экипаж тронулся.

«Следующее занятие через два дня», — Страд потер янтарный глаз, чуть скривился от очередной вспышки боли в голове.

Он сходил к колодцу — вода в нем не замерзала, благодаря заклинаниям Дролла, — умылся и вернулся в дом. До возвращения мракоборца оставалось около получаса, и Страд позволил себе прилечь на лавку и закрыть глаза.

Боль понемногу уходила, но вот мрачные мысли…

Страд не знал, почему прозревание дается ему так тяжело. Нечто похожее было дома, в Хлопковой деревне, когда он под надзором старосты Гармадта пытался освоить простейшие заклинания. Тогда — всего несколько месяцев назад, но кажется, что в совершенно другой жизни — результаты его трудов тоже были «катастрофически незначительными». Но староста Гармадт ни разу не упрекнул Страда за неудачу, ни разу не сказал, что тот якобы не старается. Деревенский прирожденный, в отличие от мастера Намуса, верил в силы Страда.

Погруженный в раздумья, ученик мракоборца задремал.

Глава 2

— Как прошло? — спросил Дролл, посматривая на Страда из-под сдвинутых бровей. Он стоял на пороге комнаты, в руках — большая клетка, накрытая черной материей, из-под которой доносилось урчание.

Тот опустил глаза, покачал головой.

— Понятно, — мракоборец нахмурился еще больше. — И, как обычно, добрую половину занятия ты сидел без дела, слушая, какой ты нестарательный, невнимательный, бесталанный… Что же, не в первый раз — и уж точно не в последний. Считай это дополнительной тренировкой. На силу характера. Если научишься справляться с собой, не давать волю злости, отчаянию или панике, станешь намного сильнее.

Страд в ответ лишь кивнул.

— А сейчас позаботься о нашем новом постояльце, — Дролл подошел к столу, поставил клетку на лавку. — Раз уж ты научился определять, что изображено на той или иной карточке, то скажи, кого я принес?

Вздохнув, Страд присел на корточки. Прищурился, глядя на клетку, и произнес заклинание пронизывающего взгляда.

Тут же вернулась боль. Ухватила цепкими пальцами за нерв, соединяющий глаз с мозгом. Хотелось вскрикнуть, но Страд лишь скривился.

А черная ткань, укрывавшая клетку, как будто стала полупрозрачной. И Страд увидел за прутьями овальное тело в локоть длиной, перепончатые крылья, пару мощных задних лап, два хлыста на месте лап передних. Словно почувствовав магию, существо заворчало.

Удерживать заклинание дольше становилось невыносимо, хотя Страд изучал существо всего лишь около пяти секунд. Однако и этого хватило, чтобы опознать в твари обитателя Жадных болот.

— Итак?.. — Дролл понял, что Страд закончил, и скрестил на груди руки.

— Вы принесли квагга, — произнес тот, отмечая, что боль начала затихать. Зато вернулся озноб. Впрочем, так всегда бывало после заклинания пронизывающего взгляда. — Судя по размерам, еще детеныша, потому что взрослые особи достигают длины в три фута. Квагги — хищные земноводные, обитатели топей. Вместо передних лап у них щупальца с жалами на концах. В жала по протокам поступает яд, который вырабатывается в специальном мешке. Мешок этот находится в брюшной полости квагга. А в пасти располагаются два ряда треугольных и очень острых зубов. Кроме того, у кваггов есть крылья. С их помощью квагги маневрируют во время прыжков.

— Все верно, — Дролл кивнул. — А яд кваггов весьма ценен. И вырабатывается в гораздо больших количествах, если извлечь его источник. Благодаря нескольким заклинаниям ядовитый мешок может прослужить до трех месяцев. Думаю, эти заклинания тебе известны. Поэтому сейчас ты спустишься в лабораторию и вскроешь квагга.