В погоне за счастьем (СИ) - Прим Юлия - Страница 20

На встречу я не просто спешила. Тщательно собираясь, критикуя свою, столь обычную внешность, я буквально неслась, выйдя из дома на полчаса раньше оговоренного срока. Бесцельно ходя по дорожкам небольшого сквера, примыкающего к площади, всматривалась в круговой перекресток, ища взглядом приметную машину. Отчего раньше я не цепляла её взглядом? Вызывающий цвет среди обыденной серости. Оттого, что всё больше своего свободного времени просиживала дома или же старалась выбраться за город? Как в тот злосчастный день, перевернувший всё во мне с ног на голову…

— Привет, — слышу за своей спиной осторожное, не желающее напугать или застать врасплох. Разворачиваюсь, поджимая губы в улыбке. Желая броситься на шею, обнять. И…сдерживая себя, ведь он не раскрывает объятий.

Идём в кафе. Всё здесь же. Поблизости. Летняя веранда скрыта навесом от яркого солнца. Увита цветами. Окружена сладостным ароматом пирожных и пряных напитков, подающихся в высоких бокалах, со льдом… Сейчас меня вовсе не интересует предлагаемый официантами ассортимент. Нет желание вчитываться в яркое меню с всевозможными названиями и картинками. Раскрывши пред собой папку я невидящим взглядом смотрю на того, кто пытается вести себя свободно. Тщетно проваливая, как я, подобную миссию. Вокруг полно людей. Все снуют рядом, разговаривают, смеются, буквально перекрикивают музыку, не давая и малейшей возможности сосредоточиться над тем, что бы мне хотелось сказать.

Он пытается вести ни к чему необязывающий разговор. Я киваю, не особо вникая в суть. Макс сменяет темы, рассказывает смешные истории и я, не замечая перехода своего настроения, уже искренне улыбаюсь, хотя всё ещё чувствую желание разрыдаться. Наверное народная мудрость права, — " громче всех смеётся тот, чья душа обливается тихими слезами"…

— Ты специально выбрал столь многолюдное место? — вроде бы ненавязчиво замечаю, вставляя фразу в его короткую паузу.

Это подобно проклятию. Я пристально слежу за его губами в ожидании ответа и рефлекторно повторяю каждый его вдох, без труда попадая в такт.

— Не хотелось давать повода для лишних домыслов, — отвечает крутя меж пальцев соломинку от безалкогольного коктейля. А мне становится ещё тяжелее. Этой фразой Макс не только отвечает на вопрос, но и чётко комментирует происходящее. Это ранит. Глубоко. Наверное я его понимаю… Мне хотелось бы его понять. Да только принять этот факт намного сложнее. Выкинуть из головы преследующие образы. Желания. Мечты.

Мы сидим в кафе ещё долгое время. Разговариваем. Кажется время длится бесконечно. Еда на столе сменяет другую. Я даже что-то жую. Не чувствуя вкуса. Пребывая на грани: сбежать подальше, оставшись одной и, продлить эту встречу как можно дольше. Надышаться им вдоволь. Пусть и на расстоянии вытянутой руки. Запомнить до мелочей жесты, повадки, эмоции. Его улыбку. Прищуренные глаза. Приковывающие и пьянящие…

Мы расстаёмся как-то мгновенно. Звонит его телефон и Макс, извиняясь, предлагая меня проводить, ссылается на работу. Путь домой занимает минуты. Тишина между нами всего пару раз прерывается ненавязчивыми фразами. Шествуем рядом и по одиночке. Совершенно разные люди, словно сговорившись, идущие в шаг. Я всё больше смотрю себе под ноги, а он…даже представить сложно о чём Макс сейчас думает и к чему прикован его взгляд.

Расстаемся возле подъезда. Без намека на что-то большее. Прикосновений, слов, которых я так ждала. Тихо. По-дружески? Господи… Как банально… Больно. До слёз, скрытых под дрожащей улыбкой.

— Позвонишь, когда узнаешь дату отъезда? — роняю робко, понимая, что вновь навязываюсь. Для чего ему это? Да и на кой ему я?

Он не оспаривает этот момент. Едва заметно кивает. Молча целует меня в щеку. Слегка касаясь кожи губами, а мне достаточно этого, чтобы, точно от острого укола, зажмурить на секунды глаза. Отзывается тихим " пока", салютуя с грустной улыбкой, разрывающей сердце на части.

— Я всё выдумываю, — шепчу себе под нос, отворачиваясь в сторону двери. Не желая видеть как он уходит. Немного быстрее обычного. Погрузив руки в карманы. Уходит прочь, увеличивая расстояние превращающееся в непреступную бездну. Оставляя меня одну. Наедине со своими мыслями. Чувствами. Невысказанными словами. Наедине с тяжестью, которую слишком трудно в себе нести…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дни сменяют друг друга. Монотонные. Серые. Кто сказал, что летом не бывает осенней хандры? Яркое солнце не показатель хорошего настроения. Пение птиц за окном, мелочи, приносящие прежде улыбку, — становятся чем-то раздражающим. Странное чувство — осознание того, что тебе неуютно с самим собой. Взгляд ищет чего-то приятного, а натыкается на привычные вещи, вводящие в состояние уныния, выхода из которого просто нет. К нему привыкаешь. Я поняла это спустя неделю, зачеркнутую маркером в календаре. Ежедневно. Пытаясь уничтожить ненавистные числа. Первые несколько суток рука постоянно тянулась к телефону. Проверить входящие на наличие пропущенных звонков. Набрать бессвязное смс. Стереть. Сохранить в черновиках, так и не отправив. Я корила себя за несдержанность. Выключала аппарат. Прятала под подушкой. Вешала на себя ярлыки. Плакала. Прошла все возможные стадии безумства: от нежелания жить, до возможного побега из дома. Пока в один миг, всё скопившееся внутри, не вырвалось наружу истерическим смехом, приглушенным мягкостью подушки. Я смирилась? Нисколько. Спрятала остатки иллюзий глубже в себя, стараясь занять мысли более сложным. Не касаться тех тем, которые могли бы позволить вновь им выйти.

Он написал как-то вечером. Возможно, счёл слишком поздним для звонка. Простое "привет", далее время и дата… Сложно было объяснить после отцу, отчего его дочь, ни с того, ни с чего начала нервно смеяться, что-то набирая в ответ на короткий сигнал телефона.

Всего два слова " я буду". Как и зачем? К вечернему поезду, уходящему с вокзала на другом конце города. Разве важно? Стоит об этом думать? Я знала, что буду там. В эти часы. В эти минуты. Провожая того, кого, при возможности, ни в жизнь бы не отпустила…

Сложно жить ощущением мечты. Мир видится абсолютно не приспособленным для тебя. Или же ты с трудом вписываешься в его контекст, не желая подчиняться заявленным правилам. Стереотипы рушаться на мелкие части. Принципы ставятся под сомнение. Та картинка, которой представлялось не столь далёкое будущее, как-то в один момент, перестаёт устраивать.

Усаживаясь за стол, перед большим белым листом бумаги, мне слишком сложно сформулировать, выразить, каким бы я хотела видеть свой путь. Телефон лежит рядом, в подключенных наушниках играет музыка. Специфическая. Негромкая. Позволяющая слышать происходящее в комнате. Заменяющая собой фон. Способствующая думать. Мне кажется, к каждому настроению можно подобрать свой мотив. Отразить в определенной песне состояние в котором пребываешь, или же то, в котором желаешь быть. Из моих динамиков льётся лирика. Застилающая пустоту глаз, отражающих в себе чистоту листа. Произвольные штрихи, завитки, складываются в небольшие фигуры. Одна провоцирует нарисовать другую. Маленькие персонажи, неведомого мне мира, держаться за руки. Ведут в какую-то свою историю, заполняя свободные места чистого поля. Превращая пустое пространство в познавательный дудл-арт. Я люблю занимать подобным занятием руки. Эти мини рисунки способствуют очищения мыслей. Опустошению чувств. Только. раньше они были более хаотичными. Другими. Вымышленными персонажами, не имеющими схожести с реальной жизнью. Парочки, или же силуэты, разлученные значительным расстоянием на бумаге, заставляют всё больше кривиться, комкая меж пальцев лист, режущий окантовкой кожу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Смотрю в окно, заставляя себя улыбаться. Поднимая уголки губ в верх и пытаясь зафиксировать их в этом хотя бы на десяток минут. Не выдерживания столь сложного испытания, дохожу до порога комнаты, поплотнее прикрывая дверь. На ходу набираю его номер, забираясь с ногами на кровать. Закрываю глаза и жду действия дозы единственного лекарства, способного помочь справится с тем, что так гложет меня изнутри. Его голоса, расслабляющего и успокающего одновременно лучше любого самого сильного средства.