Наследник для оборотня (СИ) - Моран Маша - Страница 88

— А ты вообще молчи! — Маттиас ткнул пальцем в сторону Радвана. — Ты принял его сторону. Искал место потеплее? Так вот не того родителя ты выбрал.

Да что вообще происходит? Вопреки ожиданиям Марина не чувствовала, что ей становится хуже. Вместо этого она ощущала ярость и ревность.

О ней забыли. Стоило спасти их никчемные жизни, как они принялись цапаться, даже не обращая внимания на них с Лилей.

Она выступила из-за спины Дагмара и медленно произнесла, обводя всех строгим взглядом:

— Заткнулись все трое! Чтобы я звука не слышала…

Маттиас вздернул брови:

— Что-о-о?

Марина резко вскрикнула:

— Молчать! Я не давала разрешения говорить!

Кажется, подобного от нее не ожидал никто. Даже монитор стал пищать тише.

— Вместо того, чтобы разобраться в происходящем и узнать, кто проклял вас, вы как детсадовцы пытаетесь выяснить, чей горшок полнее!

За ее спиной послышалось хмыканье, и она обернулась к Дагмару:

— Я сказала что-то смешное?

Он тут же поднял руки, показывая что сдается:

— Ничего. Прости.

— Марина!.. Ты вернулась из Тумана? — Радван смотрел на нее, удивленно вздернув брови.

— О, меня наконец-то заметили!

— Ты сняла с нас проклятие? Ведьмы подсказали?

— Ну, я точно не уверена, но… умирающими вы уже не выглядите. — Она в упор посмотрела на Радвана, и тут же почувствовала, как на талию опускаются ладони Дагмара. — В любом случае, это все, что я могла сделать.

Неожиданно заговорила Лиля:

— Но как? Ты уверена, что это подействует?

Марина пожала плечами:

— Не уверена. Но мать Радвана сказала, что существует только этот способ.

В наступившей тишине было слышно лишь дыхание Бориса.

Может, это и неправильно, но Радван должен знать…

Превозмогая внезапно головокружение, Марина тихо проговорила:

— Вы с ней похожи. Она очень по тебе скучает.

По щеке Радвана скатилась слеза. Вдруг его лицо начало расплываться.

Марина покачнулась. Голова закружилась еще сильнее. Волной нахлынула тошнота. А она-то думала, что смерть обошла ее стороной. Но, похоже, слишком рано решила радоваться.

Просто это такое проклятие. Оно действует не сразу и дает пару минуток на то, чтобы обмануться внезапной отсрочкой.

Марина продолжала ощутать на себе теплые ладои Дагмара, когда поняла, что падает.

ГЛАВА 17. ЕЩЕ НЕМНОГО О СОПЕРНИКЕ

Из всех женщин, живущих на земле, мне досталась именно та, которую я никогда не смогу понять. Которая способна вывести меня из себя щелчком пальцев. От которой я возбуждаюсь даже за секунду до смерти. Которая делает мое существование невыносимым. Которая пахнет карамелью. С которой я хотел бы вечность провести не вылезая из кровати, доводя ее и себя до истощения.

Сутки прошли с того момента, как она прикоснулась ко мне. На ее теле нет ни одной язвы, но она все еще не пришла в себя. И Лиля, и врач утверждают, что это нервное истощение.

Истощение, которое она получила из-за меня, вашу мать! Я должен был ее защитить, а вместо этого позволил войти в гребаный Туман, не смог уберечь, когда она почти взлетела и впечаталась в стену. Не остановил, когда она прикасалась ко мне, добровольно забирая себе проклятие. И там, в палате, начал цапаться с Маттиасом, как обиженный пацан, забыв, что она, возможно, уже умирает.

Я столько всего натворил… За эти косяки я не заслуживал ничего, кроме смерти. А она прикоснулась ко мне, прекрасно зная, чем это может закончиться.

Наверное, я все-таки не заслужил ее…

В дверь тихо постучали, и в нашу с Мариной спальню вошла Лиля. Она выглядела уставшей. Нужно было отправить ее спать, но вместо этого я заставил ее варить зелье.

Она быстро взглянула на снимок над кроватью и тут же отвела глаза, дико покраснев. Я едва не рассмеялся. Да, это натуральное извращение. Которого я не только не стеснялся, но и выставлял напоказ. По мне рыдают все психологи мира.

— Сварила?

Я взглянул на кружку в ее руках. Что бы там ни было, от него поднимался густой пар, который разносился по комнате приятным дурманящим запахом. Сладким и немного цветочным. Сам того не осознавая, я крепче сжал пальцы Марины в своей ладони. Она осталась безучастна. Только ресницы немного дрожали.

К ее вене была присоединена очередная капельница, но мне почему-то казалось это надругательством над ее телом. Еще одна рана, которую она получила. И снова из-за меня.

Такая маленькая и хрупкая, она вытащила с того света четверых здоровых мужиков. Одна. Без чьей-либо помощи. Что сделал я? Изнасиловал ее, пьяную и не соображающую, что творит.

— Да, но… я все еще не уверена в результате. Стоит ли…?

Я взглянул на Лилю. А ведь и забыл, что она здесь находится. Рядом с Мариной я вообще обо всем забываю, кроме своего дикого желания. Но сейчас все изменится. Я изменюсь. Для нее.

Я почти выхватил кружку из рук ведьмы и прижал к губам.

— Осторожно! Горячо! — Она потянулась к кружке с явным намерением отобрать ее. — Может, не будете так рисковать? Я никогда раньше не варила подобных зелий. Что если что-то пойдет не так? Вдруг не получится вернуть все обратно? Это тоже своего рода проклятие…

— Если что-то пойдет не так, Марина будет только рада. — Я горько усмехнулся и залпом выпил горячий напиток.

На вкус… как жидкая карамель. Я ожидал чего-то горького и мерзкого, как вода в луже.

— Ты уверена, что варила именно то зелье, о котором я просил?

Я принюхался к Лиле, когда она испуганно пролепетала:

— Д-да! Вы чувствуете что-нибудь? Не работает? Вам плохо?

Она пахала страхом. Но не ложью. Скорее всего просто опасается, что я откину концы из-за ее варева.

Я пожал плечами и отдал ей кружку:

— Пока не знаю. Но спасибо. Не забудь приготовить противоядие.

— Уже сделала. — Лиля поникла, опустив голову. — Будьте добры к Марине. Она очень хорошая. Просто страдала много. У нее ужасные родители. Из-за этого она не хочет сближаться с людьми. Но она моя единственная подруга и заслуживает счастья.

Я кивнул. Да, Марина что-то говорила о родителях. Кажется, это было связано с тем, что я заставляю ее носить свои вещи. Блядь! Из головы совершенно вылетело. И я еще думал, что смогу позаботиться о ней!

Тяжело осознавать, что все это время был настолько невнимателен, что даже не запомнил ее слов. Думал только о себе и своем желании. И не один раз. Когда она пошла к Радвану, чтобы узнать, чья кровь на сорочке… Неудивительно, что они так сдружились.

И кто в этом виноват? Только я сам.

Лиля вышла, а я снова уставился на Марину. Что ее родители натворили? В той информации, которую на нее собрал Борис, об этом ничего не было.

Я попытался восстановить в памяти наш с Мариной разговор. А ведь о родителях она упоминала не один раз. Сначала в «Карамели».

«Это потому, что мои родители боялись, что я стану… шлюхой. Они не позволяли мне встречаться с парнями и никуда не отпускали от себя. Но в итоге я все равно превратилась в нее.»

Не позволяли встречаться с парнями и не отпускали от себя. Наверное, мне стоило их поблагодарить. Если бы не ощущение, что из-за них я никак не могу пробиться через стену, которую Марина выстроила вокруг себя.

И в тот злополучный вечер, когда прилетел Маттиас… Точно!

«Видишь ли, родители всегда считали, что я обязательно стану шлюхой, если меня не контролировать. Это такое счастье, что именно шлюха тебе и нужна!»

«— А то бы осталась одна… Так вот… Из-за того, что они так считали, я ходила в жутких обносках и ни разу, представляешь, ни разу?! не пробовала алкоголь. А тут у тебя намечается вечеринка с выпивкой… А я не приглашена. Я же твоя великая любовь!»

Конечно… Тогда я не придал этому особого значения. Мне с родителями тоже не особо повезло. Но ее, похоже, с легкостью переплюнули моих. «Я ходила в жутких обносках.» Господи… Я просто конкретный идиот.

И в груди, и в животе что-то оборвалось, и пришлось согнуться пополам от жуткой боли. Как будто в меня натолкали раскаленных камней. Сжигало изнутри. Я даже не понял, что изо всех сил стискиваю ладонь Марины, пока не услышал ее стон.