Наследник для оборотня (СИ) - Моран Маша - Страница 45

Он… он пробовал ее на вкус, а внизу живота вскипало бешеное возбуждение, которое так и осталось неудовлетворенным.

Он слизал абсолютно все и неожиданно потянулся вверх, отстегивая наручники. Марина едва не упала, но он подхватил ее на руки и прижал к себе.

Ее впервые держали вот так — как мечтает, наверное, каждая девушка. Но радости Марина не испытывала. Только пожирающий душу обжигающий стыд.

— Чего вы хотите теперь? — Она прошептала в его плечо, которое даже под тканью рубашки выглядело мощным и сильным.

Дагмар понес ее прочь из жуткого подземелья, прижимая к груди все сильнее:

— Я начал не с того…

— Не с того? — Марина принялась извиваться в его руках, пытаясь вырваться на свободу. — Не с того? Вы… вы заставили меня раздеться и снимали, как… как… Я даже не знаю, как это назвать!

— Я кончил на тебя. — Он говорил так спокойно, обыденно, будто в этом не было ничего необычного.

Марина снова попыталась освободиться от его хватки, но в бедро вдруг впилось что-то острое, как будто… когти!

Прищурившись, Дагмар вонзил в нее свой невероятный взгляд:

— Не дергайся. Я все равно не отпущу.

Господи, это точно какое-то безумие. Марина не знала, что делать. Как реагировать? Что говорить? Она попала в лапы психа. Может, попробовать его разговорить?

— Что вам от меня надо?

Он вынес ее в зал, где они сидели со Славой, и поставил на ноги. Но лишь затем, чтобы поднять с пола ее рюкзак.

Вместо ответа он снова поднял ее на руки и удивил вопросом:

— Тебе нравится крепость?

Марина была так удивлена, что сразу честно призналась:

— Да. Очень.

— Хотела бы в ней жить?

К чему он клонит? Собирается приковать ее в том жутком подземелье и держать, пока не наиграется?

— Нет. — Марина упрямо вздернула подбородок.

— Врешь. — Он улыбнулся и вынес ее наружу.

Уже успело стемнеть, и лес казался мрачным, полным самых жутких и опасных тайн.

Марина почему-то шепотом прошептала:

— Отпустите меня. Я могу сама идти.

Он ухмыльнулся:

— Здесь водятся змеи. Ты же не хочешь, чтобы тебя укусили?

— Да, пусть лучше кусают вас.

Он хмыкнул и снова сделал нечто странное — прижался лицом к ее макушке и… понюхал.

— Ты знаешь, что пахнешь карамелью и цветами?

Эти слова оказались смертоноснее того, что он делал с ней в подземелье. Кожа тут же покрылась испариной, начался странный зуд — хотелось ощутить мужское прикосновение. И это было ужасно.

Вокруг раздавались какие-то жуткие звуки. Мох свешивался с деревьев и касался кожи. Казалось, что это призраки пытаются вцепиться в ногу или в руку и утащиться под землю.

Марина задрожала, ощутив на щеках холодное и сырое дуновение. Дагмар вдавил ее в себя, окутывая жаром, который не могло распространять человеческое тело. — Ты так и не сказала, кто тебя поранил.

С чего это его вдруг так взволновало? Против воли Марина плотнее закуталась в его пиджак. Из одежды на ней осталось только белье и кроссовки. И его пиджак. Мягкая теплая ткань, которая льнула к телу.

— Какая разница, кто меня поранил?

— Я хочу знать.

Марина зачем-то подняла голову, заглянув ему в лицо, и едва успела подавить вскрик. Его глаза светились в темноте, отражая скудный свет. Желто-оранжевые радужки переливались смесью двух цветов, мерцали и вспыхивали огнем костров.

Словно почувствовав ее взгляд, Дагмар посмотрел на нее. Теперь Марина совершенно отчетливо видела, что в его радужках нет привычных «стрелочек». Там будто… будто завихрялись водовороты.

— Насмотрелась? — Его голос звучал угрожающе в тяжелой лесной тишине. — Я жду. Кто поцарапал?

Марина едва слышно выдавила:

— Филин.

— Филин?

Она кивнула, боясь произнести еще хоть слово. Что вообще происходит? Почему он такой?! Сейчас Марина начала пугаться еще больше. Его глаза, странное нечеловеческое рычание, ощущение когтей на коже. И еще он сказал, что у него обостренное обоняние. Это все ненормально. Кто он вообще такой?

Наконец лес расступился, и Марина увидела брошенный у обочины автомобиль. Даже ей, не разбирающейся в машинах, было ясно, что черный танкообразный монстр, стоил баснословных денег. Дагмар поставил ее на ноги и вытащил из кармана ключи. Раздался характерный сигнал, машина мигнула фарами, ослепляя, и Дагмар открыл пассажирскую дверцу.

— Садись!

Марина стискивала ткань пиджака, пытаясь прикрыться, и неуверенно мялась на дороге. Куда он ее повезет? И кто знает, что ему взбредет в голову? Но и оставаться здесь было глупо. Как она доберется домой, да еще практически раздетая?

Дагмар схватил ее за талию и буквально впихнул в салон:

— Хочешь остаться ночевать здесь? Неужели я настолько тебе неприятен?

Марина утонула в огромном кожаном кресле, покорно позволяя ему пристегнуть ее и стараясь слишком сильно не дышать, чтобы не пропустить в себя даже капельку его аромата.

— А как бы вы относились к человеку, который при первом же знакомстве заставил вас раздеться и…

— Я уже признал, что был не прав. Мне встать на колени? — С бесстрастным выражением лица он захлопнул дверь и обошел машину.

Марина вжалась в сидение, когда он устроился рядом, заполнив собой сразу все пространство, которое до этого казалось огромным, а теперь превратилось в тесную коробку.

Марина отвернулась к окну, лишь бы не видеть его рядом, но не тут-то было.

Сильные пальцы в подбородок, разворачивая ее голову:

— Смотри на меня!

Устав бояться, Марина ударила его по руке:

— Будут еще какие-то пожелания, мой господин?

Он ухмыльнулся, совсем не обращая внимания на ее сарказм:

— Да, пока что одно: называй меня так и дальше.

Марина не знала, что на нее нашло. Просто внутри проснулась сумасшедшая ярость, которая требовала немедленного выхода. Она бросилась на Дагмара, целясь ему в лицо. Впилась ногтями в кожу, желая содрать ее. Чтобы умылся собственной кровью, скотина!

Проклятый ремень оттягивал назад, но Марина изо всех сил сопротивлялась, стараясь причинить Дагмару как можно больше крови. Он зарычал и схватил ее за руки.

Марина с удовлетворением заметила, как по его лицу расползаются кровавые полосы. Он навис над ней, сдавливая запястья едва ли не до хруста. Марина поморщилась от боли, но он и не думал отпускать.

— Угомонись, а иначе снова прикую тебя! Только на этот раз на всю ночь!

— Давай! Только же это ты и можешь! Насиловать женщин. На большее ты не способен! Чокнутый извращенец!

— Я пытаюсь все исправить! — Он рычал ей в лицо, дыша мятным дыханием, от которого тут же закружилась голова.

— Исправить? Не надо было делать этого!

— Надо было! Если потребуется, я сделаю все, чтобы вбить в твою голову: ты. Теперь. Принадлежишь. Мне.

— Я не вещь!

— Не вещь. Ты… — Он улыбнулся своей жуткой пугающей улыбкой, от которой кожа начала покрываться мурашками. — …моя кукла. Как игрушка. Я буду покупать для тебя кукольные дома, игрушки, украшения, а ты… будешь меня радовать.

До Марины не сразу дошел смысл его слов. Это звучало настолько дико и безумно, что не поддавалось логике. И Марина сделала единственное, что пришло в голову, такое же дикое и безумное: подалась вперед и изо все сил впилась зубами в его нижнюю губу. Она прокусила шершавую кожу до крови. Он дернулся от боли, но Марина крепче сомкнула зубы, не выпуская его. Он мотнул головой, разрывая губу.

Марина ощутила во рту соленый металлический привкус. Но в нем было что-то еще — немного приторная сладость, как будто мед.

В памяти мелькнул покрытый кровью бинт с жутким медвежьим оскалом. Но тут же все исчезло, стоило Дагмару схватить ее за волосы и оттянуть голову назад. Марина поморщилась от боли и снова попыталась расцарапать его лицо. Но мерзавец схватил ее за руку и вдавил в сидение.

— Ты такая же дикая, как и я… — Его рык проник прямо в душу. Казалось, что внутри громыхает гром. — Слизывай!

Он приблизил свое лицо к ней настолько близко, что Марина ощутила запах крови. Он точно извращенец! И хуже всего было то, что еще пару минут назад, находясь в его руках, она не могла справиться с возбуждением.