Наследник для оборотня (СИ) - Моран Маша - Страница 125

Он тоже появился из-за угла и сонно озирался по сторонам, потирая глаза. Марина задержала дыхание. Мальчик, как и девочка, казался ожившей игрушкой. Он тоже был белокожим и черноволосым. Но уже сейчас было понятно, что он разобьет много девчачьих сердец своей необычной красотой.

Мальчуган зевнул и засопел:

— Папа, а Дедуска Мороз уже плинес подалки? — Он зевнул и поморщился: — Я хочу кушать.

Дагмар быстро подошел к нему и легко поднял, усаживая на руку. Дети устроились на нем так, словно ничего привычнее для них не было.

— Тогда идемте поедим, а потом разбудим маму и вместе поищем подарки, которые оставил Дед Мороз. Договорились?

— Ага! — Девочка кивнула, а мальчуган пристроил голову на плече у отца и прикрыл такие же пронзительно синие, как и у сестры глаза. — А когда будем будить Пашу и Гришу?

Дагмар пожал плечами, из-за чего она подпрыгнула и рассмеялась.

— Сегодня Новый год. Давайте разрешим им поспать подольше?

— Давай! — Девочка уперлась подбородком о макушку Дагмара и погладила мальчугана по голове. — Интересно, Дедушка Мороз исполнил мое желание? Мама сказала, что он может не выполнить, если в письме будет много ошибок. Но я четыре раза переписывала.

— А что ты пожелала? — Увешанный детьми, Дагмар уходил все дальше, а Марина жадно проводила взглядом его широкую спину.

— Чтобы была еще одна сестричка. А то три брата — слишком много! Мама сказала, что в нашем коллективе не хватает женщин!

Дагмар громко рассмеялся:

— Так и сказала?

— Да. Сказала, что устала нянчить всех вас. А зачем вас нянчить? Вы же не маленькие детки?

Дагмар снова рассмеялся. Он что-то ответил девчушке, но Марина уже не слышала что именно.

Она смотрела вслед ушедшему Дагмару, позволяя проникнуть в легкие аромату хвои, имбиря и сдобы. К стенам были прикреплены гирлянды с крошечными фонариками, которые радостно подмигивали. Глаза защипало от слез — наверное потому, что она слишком пристально на них смотрела.

Неожиданно видение начало тускнеть, превращаясь в туманную дымку.

— Нет! Стой! — Она потянулась рукой к еловым веткам, подвешенным к потолку. В них тоже заблудились золотистые огоньки. Их сияние становилось все более тусклым и прозрачным. — Я хочу… еще посмотреть…

Позади раздался отдавшийся эхом смех:

— Будешь смотреть, пока его убивают? А ты жестокая…

Марина обернулась к призраку, тут же проваливаясь в вернувшуюся темноту.

— И это сбудется, если я сейчас пойду к Дагмару?

Призрак вновь оскалила зубы:

— Думаешь торговаться со мной? Ты либо идешь, либо нет… Решай. Я свой выбор сделала. — Она снова погладила свой живот и затянула тоскливую колыбельную, больше похожую на заунывные погребальные завывания.

Марина отвернулась, не желая даже смотреть на это пугающее существо.

Все, что она увидела, может сбыться! А может и не сбыться. Вдруг, это всего лишь манипуляция призраков, чтобы заставить ее делать то, что им нужно?

Но готова ли она потерять Дагмара? Готова ли больше никогда не видеть его золотисто-оранжевых глаз и сурово сжатых губ? Готова ли больше никогда не услышать свирепое рычание, рожденное прямо в груди? Готова ли не ощутить на себе его объятий? Готова ли не злиться из-за его упрямого характера и звериных замашек?

Внутри она уже знала ответ. Знала, что он — ее будущее. Знала, что они должны были встретиться, потому что предназначены друг другу какими-то высшими неведомыми силами, которые оказались намного мудрее нее самой и сразу распознали, что он тот, кого она всегда ждала. Знала, что только вместе они смогут создать свою жизнь. Выстроить крепость. Твердые и неприступные стены создаст Дагмар. А она наполнит их уютом и теплом.

Топот десятков ног вырвал из раздумий. Марина притаилась за стеной, прислушиваясь к встревоженным разговорам.

— С ними ведьма…

— От нее нужно избавиться…

— Ее охраняют…

— У них численное превосходство…

— Нужно продержаться до подкрепления…

— Господин Дагмар приказал охранять его невесту…

— С западной стороны только он и разведчики…

— Их около сотни…

— Среди них ни одного чистокровного берсеркера. Против Дагмара им не выстоять…

Марина торопливо прижала руку к губам, чтобы не выдать себя даже дыханием. Около сотни?! И Дагмар в одиночку направился к ним? Да она сама его убьет, если он выживет! Очень-очень жестоко. Чтобы молил о пощаде!

Нет… Не сделает она этого… Только крепко обнимет и прижмется изо всех сил. А потом будет целовать так долго, что дыхания не хватит, и губы заболят.

Сумасшедший… Марина вспомнила «Карамель». Тогда он пришел вовремя. Теперь ее очередь спасать его.

Только как выбраться из крепости?

Рядом вдруг вспыхнул голубой огонек. Марина обернулась: в нише стоял уже знакомый фонарь с черной свечой, которая излучала потустороннее пламя. Огонь Мертвых. Призраки ей помогут. Она точно справится.

Пламя вспыхнуло ярче, словно подбадривая, а на стене мелькнула уже знакомая медвежья тень с двумя синими огоньками на месте глаз.

Марина осмотрелась и осторожно взяла фонарь, но тут же чуть не выронила от страха.

За спиной раздался потрясенный шепот:

— Это невероятное колдовство… Я еще не встречала тех, кому подвластен Огонь Мертвых.

Марина прижала ладонь к бешено колотящемуся сердцу и обернулась: позади стояла Лиля. Правда сейчас она больше напоминала очередного призрака. Марина замерла от потрясения. Нет, не очередного, а двух призраков, которых она уже видела! По сути, у всех троих было одно и то же лицо, отличающееся лишь в самых незначительных деталях.

Та рыжеволосая, которая явилась к Марине самой первой… Такой цвет волос был достаточно редким, чтобы это было просто совпадением.

Но больше всего Лиля походила на другого призрака — только что увиденным беременную девушку. Ей ведь и привидение показалось знакомым. Они с Лилей были практически на одно лицо. Только волосы незнакомки, наоборот, были черными.

Могло так оказаться, что все трое — родственницы?

Пораженная собственной догадкой, Марина не сразу поняла, что Лиля вопросительно смотрит на нее.

— А-а-а, да… Кажется, это называется именно так… — Она перевела взгляд на черную свечу.

Лиля опасливо приблизилась к нише и склонилась над фонарем:

— Только исключительным женщинам мертвецы позволяют владеть их пламенем.

Марина не понимала, что это значит. Да сейчас и не время было гадать. Ей нужно было как-то избавиться от Лили, пока она не увязалась за ней. Бестолковую девчонку во что бы то ни стало нужно уберечь.

Откуда в голове возникла эта мысль, Марина не понимала. Может, призраки вложили ей в разум свою волю, а может, просто, сработало предчувствие, но Лилю действительно нужно было удержать в крепости.

Словно почувствовав Маринины метания, Лиля грустно улыбнулась:

— Что-то ведь происходит, да?

Марина пожала плечами, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимый вид:

— Призраки попросили о помощи. Чтобы мне было легче, они дали это.

Лиля покачала головой:

— Я не об этом. Что-то происходит в крепости. И вокруг нее.

И вот откуда она узнала?! Марина раздраженно огляделась по сторонам. Ей некогда было препираться с Лилей и придумывать для нее отговорки. Возможно, прямо сейчас, Дагмар лишает их обоих такого желанного будущего.

— Да, что-то происходит. Но ты должна находиться здесь, что бы ни случилось.

— Я гадала на травах. — В темноте бледное лицо Лили выглядело зловещим. По ее щекам бегали отсветы голубого пламени, и это выглядело пугающе. — Выпали очень нехорошие предзнаменования. Сегодня вы с Дагмаром можете умереть.

Призрак тоже напророчил смерть. И то будущее, которое ей показали… возможно, всего лишь красивая картинка? Ее мечты, ставшие на секунду почти реальными. Если не пойдет, то точно останется в живых. Но Дагмар… Она не сможет его бросить, даже если то будущее — лишь волшебная мечта. Без него все вокруг действительно кажется не таким. Неожиданно он стал для нее тем человеком, который смог ее вытащить из серого существования, в котором фантазии навсегда и остались бы фантазиями. Он растоптал в пыль хиленькую постройку, которую она пыталась возвести, и выстроил вместо нее целую крепость. А еще… он не отказывался от нее даже тогда, когда она от него готова была отречься. Он шел напролом и сносил все преграды на своем пути. Он шел к ней. И он готов был измениться ради нее.