Наследник для оборотня (СИ) - Моран Маша - Страница 123

— Ты бы знал, как я тебе тогда завидовал. Твой отец всегда с такой гордостью рассказывал о твоих успехах. О твоей гребаной учебе и всех дипломах, которые ты заработал. У него был чертов альбом с газетными и журнальными вырезками о твоих достижениях. Копии дипломов, интернет-статьи. Однажды они напились, и я его выкрал. — Я усмехнулся, вспоминая. Тот день даже сейчас отчетливо стоял перед глазами. — Когда они протрезвели, весь дом стоял на ушах — искали пропавший альбом. Он сделал из тебя икону. Чуть ли не молился на тебя. Единственный сын, и всего добился сам. Но знаешь, что было хуже всего?

Маттиас молча смотрел на меня, а я в который раз ощущал себя идиотом, который отчаянно пытался получить то, что ему никогда не будет принадлежать.

— Хуже всего было то, что я знал: мой отец никогда бы не отпустил меня. Он бы оставил меня при себе и гнобил до тех пор, пока я не превратился бы либо в ничтожество, либо в маньяка. — Я вспомнил строчки из его письма.

«…ты единственный, с кем я всегда мог быть откровенным…»

«…рядом с тобой я не боялся, что мне всадят нож в спину…»

«…ты был моим единственным союзником…»

— Для него я был копией, которую всегда нужно держать при себе. Подушка безопасности. Наверное, в этом заключалась его любовь. Только когда он умер, я почувствовал себя свободным. Я столько раз планировал варианты его убийства… Когда ты ушел, он взбесился. У меня тогда была переломана куча костей.

— Н-но…

Я видел, что Маттиас не понимает.

— Он знал, что я хочу тебя поддержать. Как-то понял. Наверное, увидел. А я знал, что так легко, как ты, не отделаюсь. В тот вечер, когда ты покинул клан, он избил меня до комы. До сих пор помню, как он наклонился ко мне и прошептал: «Даже не думай, что с бежишь вместе с ним. Мой наследник всегда будет при мне. Даже если придется запереть тебя в подземелье.» — Я сунул руки в карманы, лишь бы скрыть то, как они дрожат. — А ты ведь знаешь, как сильно я ненавидел те подземелья.

Не знаю, что заставило меня признаться. Наверное, слепая вера в то, что это поможет изменить жизнь. Потому что жить, как прежде, я больше не хотел. И причиной этому опять была Марина. Она сказала, что нужно разговаривать. Что нужно объяснять друг другу. Черт, мы ведь действительно не умеем читать мысли.

— Так что, все эти годы, я тоже тебя ненавидел. За то что ты смог сбежать, а я — нет. И за то, что из-за тебя я всегда осознавал свою слабость.

Маттиас отвернулся и уставился в потолок. Начал расхаживать туда-сюда, источая запах злости, почти ярости.

Когда он посмотрел на меня, на его лице явственно читалось непонимание:

— Я никогда не думал…

Я кивнул:

— Все давно прошло. Идем, у нас мало времени.

Я начал этот разговор для того, чтобы попросить его об одолжении, но теперь язык не поворачивался сказать то, что было нужно. Да и как? «Позаботься о Марине и нашем ребенке, если меня убьют?» Но я не мог допустить своей смерти. По эгоистичной причине.

Даже смешно стало. Я должен был выжить любой ценой, что бы меня там ни ждало, не потому, что кроме меня никто не сможет защитить мою женщину и нашего ребенка. А потому… потому что был конченным эгоистом, и хотел прожить вместе с ними жизнь. Хотел иметь свое собственное счастье, в котором меня будут любить. Да, я был эгоистом до мозга костей. Но я не хотел умирать. Я хотел жить. Хотел узнать, каково это: просыпаться каждое утро с Мариной. Помогать делать уроки сыну и дочке. Играть вместе с ними. Выбирать с Мариной им подарки. Устраивать дни рождения только в кругу семьи. Семья… Вот, чего я хотел. Обладать этим.

Поэтому я не мог сегодня умереть. Однажды. Когда узнаю, каково быть любящим отцом и любимым мужем. Только после этого я смогу умереть. Но не сегодня.

Я не стал ничего говорить Маттиасу. В воздухе вился аромат сливочной карамели. Я не знал, откуда он здесь взялся, но он лишь придал мне больше решимости.

Я смогу убить всех, кто посягает на мою семью. Именно этому отец обучил меня в совершенстве — науке убивать. А значит, и просить Маттиаса не о чем.

Я улыбнулся, до сих пор слыша, стук двух сердец. Может, и хорошо, что у меня был такой отец. Он дал мне все, чтобы я мог защитить свою семью. И показал, каким я быть не должен. Я могу стать лучше, чем он. И я стану.

ГЛАВА 23. СБУДЕТСЯ ИЛИ НЕТ?

Сердце стучало, как сумасшедшее. Этот звук оглушал. Удивительно, что никто ее не застукал. И даже Дагмар с его удивительным нюхом не понял, что она крадется за ним по пятам. Правда, он так шумно и глубоко втянул воздух, что она уже готова была сама признаться. Но все обошлось. Кажется, ни он, ни Маттиас не заметили ее присутствия. Неужели ей все-таки удалось немного приручить Туман и заставить себе помогать? Изо всех сил она мысленно звала белесые сгустки, которые могли скрыть ее присутствие. В какой-то момент вокруг ног и рук действительно начали виться сизые ленты, едва различимые в темноте.

Наверное, они и спасли ее от разоблачения. Дагмар уж точно не обрадовался бы, застукав ее в коридоре. А рушить с таким трудом выстраиваемые отношения, она не хотела. Но и отказываться от правды тоже. Он держал в себе столько всего. Она и не подозревала. Даже представить не могла. Зацикленная на своих собственных проблемах, Марина не думала о том, что у кого-то все может быть еще хуже. Собственные родители казались ей сошедшими с ума монстрами. Но то, что рассказал он…

Она едва осознала, каким человеком была его мать. Отец оказался не лучше. Да, она помнила о шрамах на его спине. Помнила, как ощущала их под своими пальцами. Немного выпуклые и шершавые. Длинные и неровные. Каждый раз, когда она прикасалась к ним, Дагмар вздрагивал и тихо стонал. В эти моменты он казался ей странно беззащитным и ранимым. Ей хотелось быть с ним ласковой и нежной. Сказать, что она защитит его от всего. И действительно защитить. Не позволить больше никому его обидеть.

Откуда у нее только эти мысли? Она ведь ненавидела его. Не-на-ви-де-ла! Только вот эта ненависть куда-то делась.

Осталась нерастраченная нежность. И надежды, которые вдруг неожиданно получили шанс осуществиться. Остались ее мечты и желание жить жизнью, о которой она столько грезила.

Дагмар был совсем не похож на мужчину мечты. Это только в книгах героини с легкостью прощали богатеньких красавчиков, когда они дарили драгоценности и устраивали отдых на каком-нибудь райском острове.

В жизни все было совсем иначе. Она до сих пор не могла простить. А Дагмар совершенно не походил на идеального книжного персонажа. Кажется, он знал об отношениях еще меньше, чем она.

Но в нем было то, что ее притягивало, не смотря на все ее обиды. Марина даже не знала, что это. Его способность защитить ее? Или та скрытая ранимость из-за поступков родителей? А может то, каким безумно красивым и грозным он становился, превращаясь в берсеркера?

Он был таким же пленником, как и она. Только у нее получилось сбежать. А он, похоже, до сих пор был в плену.

Марину поразило то, каким тоном он рассказывал об отце. Суть крылась не в его словах, а в голосе. Теперь Марина могла это понять.

Его тон рассыпался на десятки самых разнообразных оттенков. Грусть, обида, ярость, отчаяние. И боль. Много-много боли. Марина слышала звучание этой боли, и она засела в голове, даже вытесняя то, что сейчас было действительно важным.

Что-то происходило. Дагмар не просто так пришел к ней. Он словно прощался. И он, и Маттиас к чему-то готовились. В крепости слышался топот десятков ног, тихие быстрые переговоры и странные щелчки.

Что творится?! Марина наблюдала за дверью, которая скрыла от нее Дагмара, но ничего не происходило. Даже голосов слышно не было. А подкрасться ближе и подслушать она не решалась. Если он ее застукает, то точно запрет. Что же делать?

Почему-то Марина ощущала себя ответственной за Дагмара. Что если он сейчас во что-то влезет, безрассудно жертвуя собой? Без нее он был похож на неприкаянную душу, бесцельно бредущую по свету. А с ней?