Особенности содержания небожителей (СИ) - Лебедева Ива - Страница 46

— Злые вы…

— Да-да, поэтому ты навсегда с нами. — Я наклонилась и чмокнула брата в макушку. 

— Не подлизывайся… — пробухтел А-Лей. И вдруг напрягся. — Янли?! Что это? 

Глава 51

Юншен

У меня по позвоночнику скользнула ледяная стрела. Именно таким было чувство, заставившее нас всех напрячься. Но оно прошло так же мгновенно, как появилось. И хотя змей метнулся к окну и вылетел в сад короткой серебряной молнией, я уже знал: он ничего не найдет. Потому что ощущение чужого давящего и острого присутствия исчезло без следа. Словно и не было ничего.

— Ты почувствовала то же самое во время прогулки по рынку? — решил я уточнить у Янли, меняя положение так, чтобы закрыть ее собой от… от чего бы то ни было. 

— Н-нет… — Лиса задумчиво прикусила губу. — Там был просто взгляд в спину. Словно две стрелы воткнули и выдернули. А здесь… бр-р-р. 

— Похоже, в этот раз смотрящему картина слишком не понравилась… — Я снова оглядел окружение, но не обнаружил даже тени присутствия. Хм. 

— Да откуда он мог смотреть? — возмутился А-Лей. — Через стену, что ли? Сестра, я скажу отцу, чтобы обновил талисманы на стенах. И пригласил кого-то отдельно зачаровать Жасминовые Сады. 

— Следящее око. Или астральная проекция… нет, вряд ли второе. Духа я бы почувствовал. В любом случае обычные талисманы тут не помогут. Наблюдатель слишком далеко от нас. — Я покачал головой. — А еще глупо приглашать постороннего. Подновить амулеты я смогу и сам, там даже вливание ци особо не требуется, только начертание — работа явного дилетанта. Так что, как только войду в силу, и вовсе установлю многоступенчатые барьеры.

— Я привлекла чье-то внимание, — сделала логичный вывод нахмурившаяся жена. — То ли своим замужеством, то ли нашим союзом с Чоу. Вряд ли как Белая Дева, этот мой образ трудно связать с поместьем Тан. Зараза… полтора года все отлично шло, а тут… — Она вдруг замолчала. 

А я отметил про себя этот странный срок. Почему именно «полтора года» постоянно всплывает в разговорах и вот таких нечаянных упоминаниях? Как будто до этого она и не жила. Или случилось какое-то знаменательное событие? Надо аккуратно расспросить А-Лея или лучше слуг. Братец может и проболтаться, причем не намеренно. А может и нет… 

Лиса тем временем встряхнулась: 

— Ладно. Раз этот наблюдатель так быстро смылся, когда мы заметили его присутствие, значит, понял, что его засекли, и испугался. То есть сам не больно-то страшен. 

— Одна. Никуда. Не выходишь! — припечатал я. И подумал, что гуй с ним, со змеем, пусть будет. Пусть будет рядом круглые сутки. Пока я не верну себе прежние силы. 

— А тебе никуда нельзя без печати. — К моему удивлению, лиса даже не подумала спорить и вообще была настроена серьезно и деловито. — Значит, займемся делом. Рисуй образец. 

— А-Лей, подойди ближе. Если ты запомнишь последовательность и направление штрихов, будет гораздо легче, — подозвал я мальчишку. 

Янли кивнула мне и заметила:

— Юншен, ты говорил, что есть способ с помощью небольшого количества ци сделать чернила особенно стойкими, помнишь? Как в ваших заклинательских свитках. А при нанесении на тело это будет работать? Чтобы не подрисовывать картинку всякий раз после бочки с водой или дождя. 

— Иначе в этом не было бы смысла. Конечно, мы закрепим рисунок с помощью ци, — подтвердил я, внутренне радуясь, что  жена запомнила мои вскользь оброненные когда-то слова. Значит, действительно училась и не пропускала мимо ушей.

Полчаса, во время которых я строго следил за мальчишкой, практикующим начертание на бумаге, и поправлял некоторые элементы, пролетели в момент. Каллиграфия А-Лея действительно оказалась на должном уровне, как и ожидалось от наследника богатой семьи. Мальчишка схватывал буквально на лету, и я в который раз отметил, что на месте его родителей давно бы пристроил недоросля на обучение в какой-нибудь из горных пиков. Даже если семья торговцев не хотела «терять» ребенка на пути к искусству небожителей, не обязательно ведь было оставаться там навсегда. Наследник вполне мог пройти основное шестилетнее обучение во внешней секте и вернуться домой. Так обучали даже императорских детей.

Все эти мысли, наверное, были от волнения, чтобы отвлечься. Едва только холодная от туши кисть коснулась моей шеи сразу под линией роста волос, я словно закаменел. Это было совсем не похоже на обжигающее прикосновение первой и настоящей рабской печати… но… Тц. Я ведь лежу на кровати, в теплой светлой комнате, а не распят на каменной плите с помощью оков и вервия бессмертных. А-Лей спокоен и аккуратен, а не пинает меня по ребрам сапогами, как мои тюремщики. Почему тогда так трясутся руки и приходится изо всех сил сдерживаться, чтобы не отшатнуться в ужасе?!

Маленькая и мягкая ладонь опустилась мне на плечо, отодвинув ткань домашнего одеяния. Сквозь покрытую мурашками кожу потек успокаивающий ручеек ци. Пустое гнездо, оставшееся от выжженного золотого ядра, сразу перестало болезненно ныть, и я всем существом ощутил те, странные, другие… зачатки ядер. И благодарно выдохнул.

Не знаю, какие боги меня благословили. Но с женой мне определенно повезло. Ей даже не надо было слов, чтобы понять, когда мне плохо, и прийти на помощь.

— Когда А-Лей закончит начертание, влей в рисунок собственную ци, — попросил я Янли. — Мне будет… спокойнее. 

Жена без слов склонилась ко мне, и я ощутил, как ее губы скользнули по скуле, легонько коснулись кожи возле уха и только потом отстранились. В этом жесте не было ничего, кроме тепла и поддержки, но, кажется… мое тело уже реагирует на любое ее прикосновение совершенно недвусмысленно и смущающе бесстыдно.

— Слушай, — влез А-Лей, — а красиво получается. Давай ему еще бабочку нарисуем на спине? Или...

— Бабочку?! Я что, похож на весеннюю деву из красного квартала?! — Пришлось приложить усилие, чтобы не дернуться от возмущения. Где там змей? Мне не хватает его рук для вразумляющего подзатыльника некоторым обнаглевшим недорослям. 

— Все равно, кроме сестры, никто не увидит, — пожал плечами маленький паршивец. — А Янли любит бабочек. 

— Если ты попробуешь нарисовать мне бабочку, то вскоре обнаружишь такую же на собственном лице. И я не постесняюсь найти самые едкие и благоухающие чернила.

— Пф-ф-ф! Сестра меня спасет!

Янли тихонько рассмеялась и с какой-то стати ласково погладила брата по голове, явно выражая одобрение. Я задержал дыхание, чтобы не возмутиться вслух, но тут поймал лукавый лисий взгляд, и внезапно вся картина происходящего стала мне ясна.

Кажется, брат с сестрой тоже понимают друг друга без слов. Маленький поганец дразнил меня не просто так, по глупости или из вредности. Бабочку он мне нарисует… Эта дурацкая бабочка напрочь выбила из моей головы последние воспоминания о промозглом подземелье и о том, как на мне выжигали рабское клеймо.

— Я вам это припомню, семейка насмешников, — пообещал я, прекрасно понимая, что никто не испугается. Потому что угрожать с такой улыбкой на устах получается откровенно плохо. 

И тут же почувствовал, как чья-то рука задирает подол домашнего одеяния. А потом холодная мокрая кисточка скользнула у меня по позвоночнику в районе поясницы. Они что, действительно решили нарисовать бабочку? Еще и в таком срамном месте?! Да я...

Глава 52

Янли

— Тс-с-с-с, лежи! — Я придавила мужа к постели, положив ладонь чуть выше поясницы. — Бабочку рисовать не буду. 

Наверное, я тоже устала от сложностей. От непонятных явлений в виде взглядов сквозь стены. От нервов. Но поскольку с последним я все равно пока ничего поделать не могу, стоит заняться тем, что мне подвластно. То есть собой. А я прямо сейчас хочу немного похулиганить. Мне это полезно для душевного равновесия.

Поэтому я и взяла чистую кисточку, окунула ее в чистую же воду и легонько пощекотала холодным кончиком впадинку вдоль позвоночника Юншена.