Ночь с убийцей (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 7

Над головой мелькнула тень, и я сжалась.

— Укачало? — в голосе ни капли сочувствия, во взгляде злость.

Не дожидаясь ответа, мужчина легко, будто пушинку, подхватил нас на руки и понёс к тёмной безжизненной громаде старого дома.

Глава 8. Кунай

Злость бурлила в груди, едва не выплёскивалась раскалённой лавой ярости, но я не мог позволить себе обрушиться на Тэкэру. На кого угодно, но не на нее. Только она для меня выше всего мира. Я бы никогда не сумел причинить ей вред… лучше уж себе. Но эта лживая стерва сама себе вредит!

Я не мог понять, о чём она думала. Зачем пошла на опасный… да мать твою! На смертельный шаг. Знала же, что это билет в один конец, не дура же. Фейсам не справиться с Инготом. Это всё равно, что бросаться стаей пекинесов на слона. Раздавит и не заметит. Как ту девчонку с рыжей косой и острым взглядом карих глаз. Я помнил её живой — отчаянную и безнадёжно смелую — и не узнал её труп.

Не допущу, чтобы шавки Ингота добрались до Тэкэры. Но, блять! Эта упрямая женщина ничуть не помогает спасти её. Держится за ребёнка, как за величайшее сокровище в мире… Будто сама его родила.

Верит в это или на самом деле убеждена, что дочь её?

Я отнёс Тэкэру в дальнюю комнату и уложил на большую кровать. Мелкое недоразумение, проснувшись, всё это время рассматривало меня… И взгляд острый. Прямо как у той рыжей, из фейсов.

Я сжал зубы и стремительно покинул комнату.

Раньше Тэкэру не укачивало… Ну разве что раз, когда мы скрылись от преследователей, убегая по горному серпантину. Тогда задержались в лесной избушке на сутки, пока девушка не пришла в себя.

Я осмотрел деревянные стены, голый пол и дёрнул уголком рта: совсем, как тогда. Только ребёнка не было.

Рухнул на стул и, откинувшись на спинку, потёр веки. Дьявол! Разве не понимает, что девочка уменьшает наши шансы вдесятеро? Мелкая совсем. И года, наверное нет.

Мысль вонзилась дротиком, до стона, до напряжённых нервов. Год?! Я выпрямил спину и глянул на закрытую дверь, за которой поселилась тишина.

Я искал Тэкэру полтора года. И, если это действительно её дочь, то…

— Тогда она может быть от меня, а не от того ублюдка, что ползал на карачках, — пробормотал я.

Рывком поднялся и, плюнув на собственное решение дать девушке время прийти в себя, распахнул дверь. Тэкэра дёрнулась, будто от удара, испуганно уставилась на меня. Глаза расширились, в зрачках заплясал ужас.

Я медленно перевёл взгляд с её бледного лица на маленький комочек под боком моей женщины. Девочка снова заснула. Раскинув ручки и ножки в стороны, чуть повернула голову на бок. Глаза закрыты, ротик приоткрыт. При моём появлении даже не шелохнулась. Я шагнул к кровати и пристально всмотрелся в ребёнка. На первый взгляд не уловил и намёка на то, что девочка может быть хоть немного похожей на меня. Рассматривал долго и молча, стараясь не упустить малейшей детали.

Тёмные волосы малышки слегка вились, щёки пухлые… Я помнил разрез глаз — вряд ли она от меня. Но вот цвета не разглядел, не до того было. Возможно ли, что девочку родила Тэкэра? И, если да, то…

За этим «то» появляется столько вопросов, что лучше сосредоточиться на одном — женщина на кровати — моя Тэкэра или чудовищная шутка небес? Могут ли люди быть похожи, как две капли воды?

Нет.

— Что тебе нужно? — она приподнялась на локтях, отчего ребенок снова проснулся.

— Раздевайся, — оборвав испуганное лепетание женщины, сухо приказал я.

Тэкэра, обняв девочку, как драгоценность, немного отползла на кровати, потянула на себя покрывало, прикрыла мокрые от слякоти колени, изогнулась так, что темные волосы закрыли часть сосредоточенного лица и ясные голубые глаза, а потом дерзко резанула:

— А если не подчинюсь, ножиком прирежешь? Ну что ты? Давай!

Девочка, тихо посапывая, наблюдала за нами, а потом перевернулась, выбралась из рук матери и поползла на четвереньках ко мне. Очень шустро поползла.

Тэкэра рванулась из-под укрытия и быстро забрала дочь, не позволив ко мне притронуться. Малая лишь заворчала от недовольства, но тут же залезла к женщине на руки и прилегла щекой на грудь.

— Ма-а-а… — протянула она, потерла глаза, снова зыркнула на меня черными, как ночь, глазами. Черными! Твою ж мать!

— Я Влада, — дрожащим голосом сказала Тэкэра и подняла на меня взгляд. Полный горных водопадов и необъятных небес. Горящий взгляд. На щеках блестела влага от слез, а кожа выделялась на фоне темных волос болезненной бледностью. Она всегда напоминала мне фарфоровую куклу. И я боялся ее сломать, да только такие не ломаются. Никогда.

— Ты обознался, — лепетала негодница. Ну актриса! — Я тебя не знаю, не помню и не могу помнить. — Приоткрыв губы, Тэкэра набрала ртом много воздуха, а потом затараторила: — Моя мама была учительницей по классу фортепиано в консерватории, а папа известный в городе дирижер. Я с пеленок училась бальным танцам и готовилась стать примой, но… в начале беременности кое-что случилось.

Она вдруг замолчала, погладила дочь по голове, завернула густую темную прядь за ухо. Девочка что-то загулила и запрыгала ножками на коленях Тэкэры, но от усталости снова приложила щеку к груди женщины и прикрыла глаза. И моя любимая продолжала:

— Я вышла замуж. По нелепой ошибке, по залету, но не жалею, — взгляд опустился на дочь и она слабо, вымученно, улыбнулась. — Я не та, кого ты искал, — сказала очень тихо и, подняв голову, посмотрела мне в глаза. Будто нож вставила в переносицу. — Отпусти нас, — еще тише. — Пожалуйста, — одними губами.

— Всё сказала? — выгнул я бровь и подался вперёд. Опираясь о кровать, приблизился к ней и, вперив взгляд, процедил: — Представь, что ты висишь над пропастью, и железный трос впивается тебе в живот. Это больно, но он единственное, что отделяет тебя от смерти. Я — тот трос, Тэкэра. Отпущу, и умрёшь. Независимо от того, кто ты на самом деле.

— Я Влада! — вскрикнула она и замолчала, отвернулась и сжалась, будто боялась, что я ударю.

Скользнул взглядом по приоткрытым и влажным от слёз губам. Нестерпимо захотелось прильнуть к ним, завладеть, сплестись языками в танце страсти. Придавить эту чертовку к кровати и отыметь так, чтобы кричала на весь лес…

Сцепив зубы, я медленно отстранился. Будто себе по коже проводил лезвием. Так больно было от мысли, что из-за шутки судьбы передо мной сидит, возможно, чужая женщина.

Но ребенок… Как же?!

Я придавил сомнение в зародыше. Нет, нельзя верить словам, это лишь сотрясание воздуха. А в случае с моей Тэкэрой и девяносто процентов лжи. Полтора года назад она умудрилась обмануть даже Ингота! Это уязвило его сильнее, чем предатество. Иначе босс давно бы бросил попытки отыскать девчонку.

Та поступила разумно, залегла на дно. Не спешила тратить деньги, а изображала из себя домашнюю клушу в богом забытом городке. Наверняка всё продумала и подготовилась к раскрытию. И будет цепляться за свою легенду до последнего, надеясь на чудо.

Мне ли не знать свою женщину?

Слова лишь звук. Я должен убедиться.

— Раздевайся, — наполненный напряжением голос прозвучал жёстко. Тэкэра ещё сильнее побелела. Я добавил спокойнее: — Хочу тебя…

Бля, она затряслась, как лист под дождём.

Глава 9. Тэкэра

— Осмотреть, — тише добавил мужчина, когда я замерла от приказа. Его голос подрагивал бархатной нотой, пугающей до остановки дыхания. Я не выдержу его прикосновения — лучше умереть.

— Дочь не спит, — попыталась я воспротивиться.

Голос предательски хрипел, ужас застилал глаза и забивал грудь. Меня качало, будто крошечную лодочку в бушующем океане. Пришлось прикрыть веки и глубоко вдохнуть, чтобы не выключиться и не подвергнуть опасности дочь.

Что он с ней сделает, если я буду без сознания? Страшно представить.

— Пожалуйста, — губы сами шевелились, — дай немного отдохнуть. Прошу тебя… Я выполню, что захочешь, но дай немного времени.