Дань для Хана (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 31

— Я знаю, кто такие флористы! — припечатал ровно. — Цветочки, букетики, оформление… Я не очень понимаю, как в семье Юсупа выросла такая нежная цветочница. Ты точно его дочь? — с недоумением и скорее риторически.

— Насколько знаю, — промямлила девушка, совсем сникнув и головы не поднимая, — да…

Она меня убивала.

ОНИ! Юсуповы меня убивали.

Такие разные донельзя сестры, что не знаешь с какой стороны к какой подходить. К одной лучше не соваться — укусит. Другая — того глядишь, расплачется.

— Ей это нравится. У неё своё дело, два будущих года Регина проведёт заграницей, обучаясь у лучших флористов Европы и Азии, — за Юсупову заговорил Карим. И так уверенно, словно знал о том не понаслышке, и уже давно согласился поддержать любую её идею.

— Да ну?! — чуть не подавился сарказмом я, но наткнувшись на осуждение сына, умолк. Остаток вечера наблюдал за ней. Всё думал, наигранное в ней всё, ждал, когда проколется, но девчонка ни разу не обманула, ни жестом, ни взглядом.

Что ж, хитёр Юсупов оказался. Просчитал всё наперёд.

Знал, что не грохну девок, и сразу в бордель не сдам.

Нет, я хотел… да не смог.

И сына хотелось подтолкнуть к тому, к чему он был не готов. Но я просто надеялся, что горе от потери сестры и тётки его обозлит — и Карим Юсуповых захочет, как и я наказать.

Да только я был точно в тумане от горя и слепо желал боли Юсупу, а он прозорливо поступил… Позволил без лишней крови попасть в дом, не сопротивлялся, когда поймали, отдал дочерей!

Только не я его, он меня переиграл.

Я дох из-за его младшей. А Карим в плену чар Регины… Нимфы, которая ему так чарующе невинно улыбалась, что у меня от сладости отношений этой сахарной пары зубы сводило, да во рту от приторности вязало.

— Да идите вы! — не выдержав, плюнул, когда они руками за столом нечаянно соприкоснулись, и оба залилась краской.

— Прости, прости, — как идиоты, принялись извиняться, глядя друг на друга светящимися от счастья глазами.

— Пара клинически бесхребетных идиотов, — швырнул в сердцах, покидая стол. Бл*! И я ведь виной их знакомству. Я не мог этого выносить.

А вот мои парни… глухо поржали.

Я размашисто покинул столовую, а уже ближе к ночи, понял, что эти «розовые пони» ещё и не трахались.

Свечку не держал, но, бл*, если бы горело и они имели связь… Девчонка бы была в его комнате, ну или рядом… И вообще хоть какие-то движения тел навстречу друг другу мозолили бы глаза, а этого не было. Смущение, робость, глупый смех, томные взгляды… Как малые дети!

В итоге, как оказалось, Регина забилась в маленькую комнатку близ кухни, рядом с комнатой кухарки. И её вещи были там. О том мне Ислом сказал. Он искал, где бы разместиться, и там обнаружил девчонку со всеми её вещами, которые мы привезли из дома Юсупа.

— Да ты что? — поразился я новости. — Амира найди и… — я велел исправить это недоразумение. — Шмотки в комнату Карима, — в приказном тоне.

— Уверен? — помялся Амир, покосившись на дверь в комнатку, где тряслась от страха Регина.

— Сомневаешься? — в свою очередь подивился я. — Нам спальные места нужны. Комнату освободим. А у Карима просторная спальня, широкая постель и отдельная гардеробная… Им двоим места за глаза, — подытожил мысль. Не хотел, чтобы уж совсем парни над сыном и его нерешительность потешались, но полезное и нужным совместил.

А на недоумение сына:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что это значит? — сын голову поднял, хотя сидел, зарывшись в документы за небольшим столиком. Он нам и без того кабинет свой рабочий выделил, готовый поютиться, а когда парни вещи девчонки в его комнату стали сгружать, отложил бумаги и встал. — Пап, это вообще-то мой дом! — напомнил строго.

— Твой, — согласился я мрачно. — Но семья у нас одна. Народу много. Нам угрожают и выкашивают как кукурузу по осени. Но если ты против такой гостьи, могу вернуть, — сухо пояснил: — но тогда она сегодня же может оказаться в чужой постели. Сам понимаешь, парни обаятельные, подход к девчонкам знают… И чего греха таить, хоть один, но на неё среагирует. Если ты до сих пор не телишься с ней решиться на какие-то отношения. Переиграть ситуацию никогда не поздно, — рассуждал лениво, почти зевая, потому что, правда, устал и дико хотел спать. — Девчонка вроде нормальная, а после смерти Юсупа, ещё и наследница, так что пусть, кто-нибудь другой её возьмёт в оборот.

— Я не прочь! И я! — Ислом и Амир активировались. Они как раз в комнату зашли с очередными баулами Регины. Вещи на пол и с похабными улыбочками, руками замахали.

— Пошли прочь, — беззлобно их послал. Парни дурашливо досадуя, покинули комнату, а мы с сыном так и пилили друг друга взглядами. Продолжать цирк было не нужно, такое негодование в глазах сына я ещё никогда не видел. Ещё бы секунда и он бы бросился на меня с кулаками.

Вот и отлично! Ему был нужен пинок. Кто если не я его пропишет?

Правда я пожалел о том сразу, как только в комнату Регина ступила. Со слезами на лице, руки заламывала, на меня боялась смотреть. Словно на убой пригнали, а она и последнего слова не может сказать.

Пиз*ц!

Пусть сами разбираются, что мог, сделал.

И я поспешил прочь из комнаты, но напоследок глянул на парочку. Они меня ненавидели, но и по хрену! Сейчас я о них думал, и не шутил. Парни у меня хорошие, но бесхозную тёлку в оборот возьмут быстро. Особенно такую, которая и отбиваться толком не может, слова против…

Без насилия, но отымеют.

А так, вроде как он её не принуждал, просто для неё неудачно ситуация сложилась. Регина не посмеет отказать, и каким бы Карим не был с бабой размазнёй — он мой сын. Тут главное пробудить самца. Верю, что мне удалось пробудить того самого Альфу.

Того, кто хочет и берёт. Кто подминает и владеет! Хочет он Регину — пусть будет счастлив. Она, конечно, не Даня…

На этом меня опять накрыло отчаяньем.

А что если не сбежала, а её похитили?

Что, если уже закопали?

Сук*!!!

Сжал голову руками, будто хотел черепушку расплющить. А я хотел, чтобы боль ушла, чтобы мысли больше не долбились… Потому что неведение — смерти подобно. Знать бы, где Данька. Хотя бы знать, что жива и здорова. Знать бы, что сама сбежала, а не выкрали…

И вообще, знает ли, что её обвиняют в убийстве отца?

Мне уже донесли…

Мачеха показания взахлёб давала в полиции: уверяла, что Даниила говорила с отцом накануне по телефону. Что застала, как они ругались. И всё из-за наследства, которого он её по ходу лишил…

Меня это не убедило. Не привык я верить словам шлюхи, меняющей койки чаще, чем мои парни стреляли. Да и оружие не найдено, из которого стреляли в Юсупа. Камеры в доме почему-то были отключены. А Ольховская уверяла, что это Юсупов их сам вырубил. Мол, дочь в гости ждал, и не хотел, чтобы на записи был компромат, подтверждающий её приход.

Других свидетелей нет: ни домашней прислуги, ни охраны…

Это всё смердело нечистотами.

Но полицию понять можно. Они работали с той информацией, которую поступала. И судя по тому, что мне донесли, звонок от Даниилы имел место быть. А ещё пробили номер, с которого на мобильный Юсупа приходила СМС. Телефон друга Даниилы — Вячеслава Лаврентьева, сына Лавра, брата Цезаря — правой руки Монгола.

Мои прошерстили школу, кафешку, где часто Даню видели в кругу друзей и даже в клуб, куда они ходили по поддельным ксивам. Парня не видели в школе уже пару дней. Друзья были в непонятках, учителя переживали…

По адресу друга Дань уже прокатились. Следили, но Слава домой не приходил. Я дал ещё день, а потом сам наберу Лавра, Цезаря и Монгола, если придётся. Я должен знать, что с малолетней стервой всё в порядке. А потом до неё доберусь и грохну! С особы извращением!

Опять скрежетнул зубами. Я, сук*, в ней тонул. Утопал в этой бестии малолетней. Хотя, как оказалось не настолько малолетней, чтобы переживать за некоторые моменты, которые у нас с ней были, и за которые я себя особенно сильно ненавидел и презирал. А доводила она меня от души: то дуростью своей, то заумностью, то очарованием, то сучизмом. Чокнуться можно, какие смешаны грани в одной личности…